— Ну, если сегодня их считают подделками, значит, со временем фальсификации все-таки разоблачили, — логично заметила Альбинка.

— Верно говоришь. Именно «со временем»! Недавно сделанные фальшивки разоблачить труднее всего.

— Почему? — удивилась Альбинка.

— Потому что каждое произведение несет в себе черты своей эпохи. Подделки под так называемую старину — не исключение. Как бы мастер ни старался проникнуться духом эпохи, в которую залез, ему невозможно почти отказаться от влияния современного художественного вкуса. В чем-нибудь он проявится обязательно! Смотреть на свое творение глазами того времени, стилю которого подражаешь, — очень непростая задача. Уверяю.

Альбинка согласно кивнула.

— Но современники-разоблачители, — Сашка развела сокрушенно руками, — в плену тех же эстетических представлений, что и фальсификатор. Вместе с ним они дети своей эпохи. А вот «со временем», как ты говоришь, ошибки и зависимость от вкуса и моды их века будут очевидны.

— Обязательно?

— Нет, конечно. Чем свободнее ориентируется фальсификатор в «своей» эпохе, чем лучше знает достижения археологии — тем труднее фальшивки разоблачить.

— Судя по тому, что они получаются у тебя гениально, — все это ты знаешь.

— Как тебе сказать… Я ж не новичок в этом деле, — уверенно сказала Сашка. — Проколов пока не было. Но грамотная подделка только образованному фальсификатору под силу. Ты понимаешь, конечно, я говорю о высшем пилотаже! Техническими приемами в моем деле надо владеть хорошо. Само собой! Как говорит Глеб: «Это — must![10]» — При упоминании о Глебе она вдруг покраснела и, взяв со столика пластмассовую крышку от контейнера с драгоценностями, стала обмахиваться ею, как веером. — Нагляднее всего, кстати, ошибки фальсификатора проявляются в скульптуре. Либо понятия о пропорции, либо выражение лица, даже то, как заложены складки на одежде, выдают время создания подделки. И это все, дорогая моя, надо учитывать! — Она вернула крышку на место.

Альбинка улыбнулась:

— Ну хорошо! Предположим, в экспозиции музея какая-то вещь находилась как подлинник, а потом стало ясно, что это подделка. Что с ней делают?

— По-разному бывает. В конце девятнадцатого века, например, Лувр приобрел за бешеные деньги золотой куполообразный головной убор. Он вошел в историю подделок как «тиара скифского царя Сайтаферна». Потрясающая была афера. Один одесский еврей сделал тиару, другой толкнул ее в Лувр и легенду придумал складную. В тиару поверили почти все, а надпись на древнегреческом по краю вообще возвела ее в ранг сенсационных находок со своей историей — будто бы жители Ольвии преподнесли ее в дар скифскому царю. Можешь себе представить, какие авторитетные археологи и искусствоведы ее изучали?

— Не поняли, что фальшивка?

— Не-а! Скандал разразился лишь через несколько лет. А вот к твоему вопросу, что делают музеи с подделками: в Лувре тиару перенесли в отдел современного искусства, а потом и вовсе убрали в запасники.

— Наверное, чтоб музей не позорить, — решила Альбинка.

Слушая Сашкин рассказ, она поглаживала пальцем серьгу-наушницу и думала о СВОЕМ золоте. Мысль вернуть скифские сокровища Эрмитажу нередко приходила в голову, но как сделать это практически, не представляла. И мама возражала. Говорила, что неизбежно всплыли бы двадцатилетней давности обстоятельства его пропажи и имя отца…

— Что касается моей ювелирки, — продолжала Сашка, — есть у нее, конечно, слабое место — химический состав самого золота, который отличается от древнего. В начале своего творческого пути, — сказала она манерно и рассмеялась, — я пыталась подделать и его. Сама плавила, добавляла нужные примеси, но они иногда взаимодействовали так неожиданно, что сейчас я отказалась от этого. Есть, правда, одно место, где могут сделать для меня нужный сплав, но крайне редко обращаюсь туда. Только если работаю на очень серьезного клиента. Сейчас штуку одну делаю… Пектораль. Парадное нагрудное украшение… Вот с этим заказом комар носа не подточит!

Сашка постучала костяшками пальцев по деревянной столешнице.

— Покажешь? — спросила Альбинка.

— Не! Закончу скоро, тогда увидишь. Роскошная, скажу тебе, штука получается! Самой нравится.

— А не боишься, что кто-то из твоих клиентов проверит состав золотишка и нагрянет с претензиями?

— Где проверять-то? Сейчас, наверное, и лабораторий не осталось, в которых можно сделать спектральный анализ металла. Оборудование такое дорогое, — Сашка присвистнула, — а научные институты нищие. Да и вряд ли коллекционер выпустит из рук сокровища, отдав их в какую-то лабораторию, и позволит снимать с них стружку для исследования! А захочет выяснить чистоту — пожалуйста. Золото высочайшей пробы. — Она помолчала и добавила уверенно: — Нет, я не боюсь, что клиент нагрянет с претензиями по поводу древности сокровищ. Они действительно здорово сделаны. И потом… Ведь это раньше я изучала античную тему только по литературе. Теперь у меня консультант есть! — загадочно произнесла Сашка.

Альбинка удивленно взглянула на подругу:

— Кто же?

— Игорь!

Альбинке показалось, что внутри у нее что-то оборвалось. Сашка говорит неправду! Игорь в этом не может участвовать! Не может! Никогда в жизни она этому не поверит! Сашка шутит? Чтобы Игорь, честнейший, преданный археологии человек, помогал сестре фабриковать археологические находки? Она погубила свою жизнь ради того, чтобы не вовлечь его в историю с похищенным скифским золотом, не оскорбить ни его, ни Сергея Матвеевича недостойным поступком отца, а он, оказывается, способен на такие авантюры, какие ей и не снились!

— И почем нынче черные научные консультации? — едва справившись с собой, спросила Альбинка.

— Какие черные консультации? Ты с ума сошла! — возмутилась Сашка. — Да если Игорь узнает, что я продаю это как археологические находки, он убьет меня… Я не скрываю от него, что зарабатываю ювелиркой. Вот и говорю, что получила частный заказ на серьги или бусы в духе греческой архаики, а использовать сюжеты или приемы античных мастеров мне интересно, дескать, профессионально. Я никогда не показываю ему вещи после того, как состарю или нанесу повреждения! Некоторые он не видит вообще. Да что ты, ему и в голову не придет!

Альбинка облегченно вздохнула.

— А повреждения наносить обязательно? То хоть жена коллекционера могла бы надеть и шикарно, кстати, смотрелась бы, а так… только под стекло.

— Если на старой вещи нет повреждений — это в общем-то подозрительно. Но я же не весь клад порчу! Только самые эффектные штучки, — рассмеялась Сашка. — А захочет покупатель, чтобы все добро сияло, как у кота яйца, — говорю, что могу найти реставратора. Но работа будет стоить очень дорого!

— И что? Сама потом реставрируешь?