– Ой! – вскрикнула женщина, – Заходите!..

Замок щелкнул, Леня вошел в подъезд, взбежал на пятый этаж. Из-за двери сорок пятой квартиры доносились озабоченные голоса. Поднявшись еще на пол-этажа, Леня остановился, через лестничные перила наблюдая за площадкой пятого этажа.

Через пару минут дверь сорок пятой квартиры открылась, оттуда вышел человек в несвежем белом халате, проговорил в квартиру:

– И никаких волнений!

Закрыв дверь, быстро спустился по лестнице и покинул подъезд.

Прошло еще несколько минут.

Дверь квартиры снова открылась. Теперь оттуда вышел сутулый молодой человек с уныло опущенными плечами. Он тихо закрыл дверь и поплелся вниз.

Маркиз, стараясь не шуметь, пошел следом.

Выйдя из подъезда, унылый тип направился прямиком к серому «Опелю». У Лени отпали последние сомнения.

Он догнал унылого типа, когда тот уже собирался сесть в машину, и положил ему руку на плечо:

– Здравствуйте, Иннокентий!

Тот вздрогнул, побледнел, выронил ключи от машины и повернулся к Лене.

– А вы кто такой?

– А кого вы ожидали увидеть? – спросил Маркиз. – Кого вы так боитесь, Иннокентий?

– Я… я никого не боюсь! Оставьте меня в покое! Откуда вы знаете, как меня зовут?

– Мы все про вас знаем! – отчеканил Леня.

– А, так вы из полиции! – Маркизу показалось, что в голосе Иннокентия прозвучало облегчение, и он в ответ неопределенно хмыкнул, не подтверждая и не опровергая догадку Иннокентия.

– Значит, профессор все же позвонил в полицию, – уныло протянул тот. – А ведь обещал…

– Давайте сядем в вашу машину, и вы мне все честно и подробно расскажете! – предложил Леня, как добрый и мудрый милиционер из советского фильма.

На всякий случай он подобрал ключи Иннокентия, но не отдал их хозяину.

Кеша тяжело вздохнул, сел на водительское сиденье и начал:

– Я не крал эти часы!

– Так-таки и не крали? – переспросил Леня с сомнением.

– В том смысле, что я хотел их взять…

С трудом выговорив эту фразу, Иннокентий повернулся к Лене и всхлипнул:

– Вы можете подумать, что я мерзавец. Андрей Януарьевич относился ко мне как к родному, а я его пытался обокрасть…

– Да, выглядит не очень-то красиво, – протянул Маркиз. – Прямо скажем, скверно выглядит.

– Но не все так просто, – простонал Иннокентий. – Меня заставили. Меня шантажировали… один очень, очень страшный человек!.. Я поддался на его обман.

– Предположим, я вам верю, – кивнул Маркиз, вспомнив человека в черных очках.

– Да, меня заставили. Я был очень напуган и нашел эти часы. Я хотел их… – Иннокентий замялся.

– Украсть, – подсказал Леня.

– Зачем вы так, – пробормотал Иннокентий. – Я сам понимаю, как подло поступил. Но я не крал! Клянусь вам, я не вынес их из квартиры профессора! Андрей Януарьевич вошел в неудачный момент, я положил часы на подоконник, за штору, а потом, когда хотел их взять… Они пропали!

Последние слова Иннокентий произнес страшным шепотом, округлив глаза, как будто сам им с трудом верил.

– Я понимаю, что в это трудно, почти невозможно поверить, но клянусь – именно так все было!

Но как раз Леня вполне ему поверил, потому что знал, что случилось с этими злополучными часами после того, как Иннокентий положил их на подоконник.

– Окно было открыто? – уточнил он на всякий случай.

– Окно? – переспросил Кеша в недоумении. – Какое окно? Ах, то, возле которого я оставил часы. Да, кажется, оно было открыто, профессору всегда душно. Но какое это имеет значение? Ведь профессор живет на пятом этаже, а воры не умеют летать…

– Это смотря какие, – пробормотал Маркиз, вспомнив любвеобильную ворону Карину. – И что было дальше?

– Дальше я думал, что профессор не заметит пропажу часов. Потом он должен был уехать за границу, но эта поездка отложилась, потому что у дочки муж попал в больницу. А сегодня он мне вдруг позвонил…

Кеша приехал к профессору в предчувствии неприятностей. Предчувствия его не обманули.

Андрей Януарьевич встретил его в прихожей. Лицо профессора было покрыто красными пятнами.

– Иннокентий! – проговорил он дрожащим от волнения голосом, – Где часы?

– Что? – Кеша попятился, губы его затряслись. – Какие часы, Андрей Януарьевич? Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Я доверял тебе! Я относился к тебе, как к другу! Как к родному человеку! Как ты мог? Ты ведь был мальчик-из-приличной-семьи!

В волнении профессор даже назвал Кешу на «ты», хотя до этого такого панибратства себе никогда не позволял.

– Но я не брал… Почему вы решили?

– В ящиках все перерыто, перевернуто вверх дном, а кроме тебя, здесь никого не было! – гремел профессор. – Ты покусился на самое дорогое, на мое доброе имя! Больше того, на доброе имя моей семьи! Иннокентий, верни часы!

– Ваше имя? – растерялся Кеша. – Причем здесь ваше доброе имя?

– Эти часы не принадлежали мне! – произнес профессор трагическим голосом. – Много лет назад их доверили моему отцу, оставили ему на хранение. Как раз сейчас за ними приехал человек – а часов нет! Я открыл ящик, где они лежали, а там все перевернуто, и часы пропали! Иннокентий, верни мне часы – и будем считать, что ничего не было! Я забуду этот неприятный инцидент…

– Но у меня их нет!

– Как – нет? – Лицо профессора стало белым, как мел.

Кеша что-то беспомощно лепетал, опустив глаза, и вдруг он увидел, что Андрей Януарьевич сползает по стене. Кеша подхватил профессора, дотащил его до дивана, вызвал «Скорую помощь» и ушел только тогда, когда состояние профессора стабилизировалось…

– Понятно! – проговорил Маркиз, когда Иннокентий закончил и растерянно замолчал. – Что ж, теперь мне почти все ясно в этой истории.

Он отдал Кеше ключи и выбрался из его машины.

– И что теперь? – Кеша удивленно разглядывал ключи в своей руке. – Я арестован?

– Пока что нет, – успокоил его Маркиз и снова направился к подъезду.

На этот раз ему не пришлось пользоваться домофоном, поскольку, первый раз входя в дверь, он залепил язычок замка жевательной резинкой.

Поднявшись на пятый этаж, он позвонил в дверь профессора.

Из-за двери донеслись медленные шаркающие шаги, дверь открылась, и на пороге возник пожилой, усталый человек с бледным, изможденным лицом.

– Кто вы? – спросил профессор, удивленно оглядев Леню. – Я думал, это вернулся Иннокентий.

– Я ваш сосед, – сообщил Маркиз жизнерадостно. – Принес вам одну занятную вещицу.