В общей сложности в операции по эвакуации военно-морской базы Ханко участвовали 88 кораблей и судов, из них погибли 25 (в том числе 3 эсминца, 1 сторожевик, 5 тральщиков, 2 ледокола, 5 торпедных и 7 сторожевых катеров), главным образом на минах. Потери на переходе составили около 5000 человек, в том числе 500 моряков. В Кронштадт и Ленинград было доставлено 22 822 человека, 26 танков, 14 самолетов, 72 орудия, 56 минометов, 854 пулемета, около 20 тысяч винтовок, 1000 тонн боеприпасов и 1700 тонн продовольствия. Операция считается весьма «успешной».

«Несмотря на большие потери, — докладывали в Москву Хозин и Жданов, — считаем, что результат превзошел все ожидания».

8-я стрелковая бригада вошла в состав 23-й армии и заняла оборону на Карельском перешейке.

По решению сухопутного командования без какого-либо давления со стороны противника были эвакуированы гарнизоны с островов восточной части Финского залива — Большой и Малый Тютерс, Бьерке, Гогланд, Соммерс. С них было вывезено около 10 тысяч человек, которых сразу бросили в окопы. До окончания эвакуации с Ханко на Гогланде оставалось около 400 человек, 11 декабря их тоже сняли. При этом льдами были раздавлены ТКА-12 и ТКА-42.

Балтийский флот, запершись в Кронштадте и приготовившись к самоубийству, отказался от любых активных действий на море.

На Ораниенбаумском «пятачке» в январе прибавилась 168-я стрелковая дивизия, 2-я и 5-я бригады морской пехоты стали 48-й и 71-й стрелковыми. На базе 3-го полка морской пехоты была сформирована 50-я стрелковая бригада.

5 января в Кремле состоялось заседание Ставки, на котором было принято решение о всеобщем наступлении Красной Армии на пространстве от Балтийского до Черного моря, нанесении стратегического поражения вермахту и выходе на государственную границу СССР в 1942 году. В разгроме группы армий «Север», согласно грандиозному плану, основная роль отводилась Волховскому фронту. Войскам его правого крыла предстояло во взаимодействии с Ленинградским фронтом разгромить 18-ю немецкую армию и деблокировать Ленинград; войскам левого крыла ставилась задача во взаимодействии с правофланговыми Северо-Западного фронта разбить 16-ю армию противника. Ленинградцам предстояло «содействовать Йолховскому фронту в разгроме противника, обороняющегося под Ленинградом, и в освобождении Ленинграда от блокады».

Войска Северо-Западного фронта должны были ударом в направлении Старая Русса, Сольцы, Дно перерезать коммуникации новгородской группировки противника и нанести ей поражение.

Общее соотношение сил на северо-западном направлении складывалось в пользу Красной Армии. На 1 января в группе армий «Север», по советским данным, было 665 тысяч солдат и офицеров, 6 тысяч орудий и минометов, 160 танков и штурмовых орудий, 250 самолетов всех типов.

В войсках Ленинградского, Волховского и Северо-Западного фронтов насчитывалось около миллиона человек, 9 тысяч орудий и минометов и не менее 400 танков. Ставка исходила также из того, что успешное развитие контрнаступления под Москвой не позволит германскому командованию усилить группу армий «Север» резервами или соединениями, снятыми с других участков советско-германского фронта. В подчинении генерала Мерецкова имелось 28 стрелковых и кавалерийских дивизий, 9 отдельных бригад, 25 отдельных танковых и лыжных батальонов — 242 тысячи человек, 2295 орудий и минометов, 220 танков. Волховский фронт превосходил противника в людях как минимум в 2,2 раза, в танках — в 3,2, в артиллерии — в 1,5, в авиации — в 1,3 раза. В 54-й армии Федюнинского было 11 дивизий, 2 «спешенные» танковые и одна морская стрелковая бригады, 2 отдельных батальона — 83,5 тысячи человек, 1156 артиллерийских и минометных стволов, 18 танков.

В рвущихся им навстречу 8-й и 55-й армиях Ленинградского фронта насчитывалось 10 стрелковых дивизий, 1 стрелковая и 2 танковые бригады.

Шести советским армиям противостояли три германских армейских корпуса — 28, 1 и 38-й — и «разгромленный» 39-й моторизованный.

Наступление предстояло вести в пустынной лесисто-болотистой местности, в условиях бездорожья, по глубокому снегу, прикрывавшему со времен ледникового периода незамерзающие хляби, что изначально исключало широкий маневр.

К назначенному времени Волховский фронт готов не был. Основной причиной являлась задержка сосредоточения войск. В 59-й армии к сроку успели развернуться пять дивизий, еще три находились в пути. Во 2-й ударной исходное положение заняли немногим больше половины соединений, остальные следовали по единственной железной дороге. До линии фронта войска добирались с огромным трудом: «Шли только ночью, днем укрывались в лесу. Чтобы пробить дорогу в глубоком снегу, приходилось колонны строить по пятнадцать человек в ряду. Первые ряды шли, утаптывая снег, местами доходивший до пояса. Через десять минут направляющий ряд отходил в сторону и пристраивался в хвосте колонны. Трудность движения усугублялась еще и тем, что на пути встречались не замерзшие болотистые места и речушки с наледью на поверхности. Обувь промокала и промерзала. Подсушить ее было нельзя, так как костры на стоянках разводить не разрешалось. Выбивались из сил обозные кони. Кончилось горючее, и машины остановились. Запасы боеприпасов, снаряжения, продовольствия пришлось нести на себе». Добавим к этому 30—40-градусные морозы и строжайший запрет командования, вплоть до расстрела нарушителей, на разведение костров. С другого бока, можно было попасть под расстрел и за обморожение: мол, нарочно обморозился, подлец, чтоб с фронта дезертировать (генерал Гальдер, экий дурень, как раз в это время мучился вопросом, как бы растолковать фюреру, что войска «не могут больше выдерживать морозы, превышающие 30 градусов»).

Не прибыла авиация, в ВВС Волховского фронта насчитывалось 118 боевых самолетов, в их числе всего 6 бомбардировщиков и 19 штурмовиков. Отсутствовал санный транспорт и полевые кухни, крайне медленно проходило накопление боеприпасов и материально-технических средств. Спешно сформированный фронт практически не имел своего тыла.

К началу января войска имели не более одной четверти боекомплекта вместо пяти, положенных для прорыва, и совершенно незначительные запасы продовольствия и фуража. Прибывающие соединения не имели оружия, средств связи, транспорта. Например, 378-я стрелковая дивизия что называется «до зубов» была вооружена 379 винтовками, 3 станковыми и 15 ручными пулеметами и 3 минометами. На всю 374-ю дивизию наличествовало 344 винтовки и 3 миномета. Тем не менее их немедленно, «чтобы не терять времени», отправляли в район сосредоточения в расчете на то, что немцы все равно отходят, а вооружение к началу наступления «будет подано». Ветеран 372-й дивизии вспоминает, как в ходе формирования 1236-го полка, ввиду отсутствия оружия, солдатам было приказано смастерить деревянные трещотки, чтобы на тактических учениях имитировать ведение огня. Учеба быстро закончилась, а 30 % личного состава полка так и пошли в свой первый бой — с трещотками.

Снабжение оставалось крайне неудовлетворительным почти все время. Не было ни одного полевого госпиталя. О противнике знали только то что он есть и находится на западном берегу. Однако снова тяжелое положение трудящихся Ленинграда требует немедленных наступательных действий».