Но не это меня сейчас интересовало больше всего. Взгляд невольно притягивало четвертое строение.

Одинокая башня стояла на самом краю крутого утеса, отвесно обрывающегося вниз. Даже отсюда было слышно, как темные волны бьются о скалы, грозя превратить любого смельчака, дерзнувшего в них зайти, в паштет. Упиралась, казалось, в самое небо башня всем своим видом показывала, что добраться до нее вряд ли получится. Это будет сложно дельце.

Весь вид тюрьмы кричал о том, что это покинутое место. Кто-то старательно пытался навязать это ощущение. Чтобы не возникало лишних вопросов? Чтобы посторонние глаза не зацепились?

Да, именно так. Тюрьма официально давно закрыта. А используют ее сектанты без разрешения.

— Неприятное место, — фыркнул Романов, оглядывая окрестности.

— Я бы даже сказал проклятое, — добавил Бъерк.

— И сплошь пронизанное защитными конструктами, — сказал Котов.

Я тоже это чувствовал. Установленные очень давно, уже истратившие всю свою силу на «холостой» ход конструкты, блеклые и почти разрушившиеся наслаивались на совсем новый след. Это были конструкты, установленные не позднее трех дней назад. Все верно, когда сюда привезли Императора. И особенно чувствовался подчерк сектантов. Отдающая тиной техника, которой обладал Распутин и которую переняли остальные его адепты, витала тут в воздухе.

Котов, имевший меньший опыта с этими видами конструктов, фыркнул, чихнул.

— Ну и дрянь! — тихо произнес себе под нос.

— Отсюда будем разделяться? — спросил Прутковский у меня.

— Нет, — после паузы ответил я. — Проедим еще ближе. И возьмем южней, к воде.

Мы выехали к берегу. Здесь, в нескольких сотнях меров от «Черного лебедя», берег был не так крут. Но самое главное — здесь ощущалось гораздо меньше конструктов. Адепты секты были в основе своей огненными мастерами и потому не могли толком создать чего-то стоящего на водной стихии. Все созданные конструкты здесь быстро съедала река, разрушая их, вклиниваясь в фон. Значит отсюда и начнем.

Мы вышли из машины, разделились на две группы. Пора было выдвигаться в путь.

— С богом! — шепнул Котов.

Романов зыркнул на него с едва скрываемой насмешкой.

В мою команду перешли Бъерк, Котов и Романов.

В команде Прутковского — остальные.

— Ваша задача оттянуть на себя основную охрану, — напомнил я задачу Дионисию Егоровичу.

Тот кивнул. Он был сосредоточен, и я не сомневался, что у него все получится.

Мы двинули по линии прибоя. Метров через сто группа Прутковского отделилась. Дионисий Егорович создал небольшой конструкт, накидывающий на его группу шумопоглощающую оболочку. Котов в моей группе сотворил что-то подобное.

Мы прошли по прямой, повернули северней и вышли к скалистому берегу, с которого и начинал возвышаться утес. Идти тут было сложней и камни заметно снизили нашу скорость. Но не только камни стали преградой.

Под ногами вдруг что-то дзынькнуло.

Первым среагировал Романов.

— Стреляют! — выдохнул он и рванул в укрытие, спрятавшись за валун.

Я тоже отскочил, тут же доставая оружие.

Стрелка удалось увидеть только с третьего выстрела он сидел на возвышенности, у корней. Шли мы благодаря Котову бесшумно, не отсвечивали и потому увидел нас противник довольно поздно, а так бы палить начал гораздо раньше.

Снять стрелка удалось быстро, но противник успел вызвать подмогу. Уже через тридцать секунд на берег выскочило семь человек — охранный отряд тюрьмы. Эти бойцы были профессионалами, знали свое дело.

Кажется, пробраться тихо не удастся и намечается бой. Скорее всего сюда подтянуться еще отряды. Оставалось только надеяться на Прутковского, который должен был эти отряды взять на себе.

А еще на то, что сам Прутковский не окажется предателем.

Бой завязался сразу, плотный и вязкий. Противник принялся стрелять, причем весьма метко. Моя группа успела спрятаться за валуны, но вот дать ответный огонь уже не получилось.

— Ну где же ты, Прутковский, черт тебя дери?! — процедил сквозь зубы Романов, перезаряжая заклинивший автомат. — Еще и дрянь оружие подсунул, сволочь! Он и есть предатель!

— Подожди с выводами! — рявкнул я, не в силах сдержать свой гнев.

Нет, не мог я поверить, что Прутковский может быть предателем. Он просто задержался, сам сейчас, наверное, бьется с охраной на своем направлении.

Звенели пули, выбивая из валунов каменную крошку. Противник неотвратимо подступал к нам, окружая. Нужно было срочно что-то делать.

Я попытался дать ответный залп, но едва не выхватил свинца прямо в голову.

Слишком много охраны!

Я повернулся к Котову, спросил:

— Ветер сможешь сделать?

Тот кивнул. И без лишних вопросов принялся выписывать в воздухе необходимые знаки и формулы для конструкта. Я тоже начал действовать, активируя Дар, создавая кое-какой сюрприз для противника.

— Готово! — выдохнул Котов.

— Запускай! — тут же ответил я, напитывая воздух огненной пылью.

Искусственный ветер подхватил мой конструкт и понес прямо на врага. Затрещало пламя, окутывая собой противника, закричали солдаты. Но конструкт быстро погас — кто-то направил на него деактивирующие формулы. Черт! Эти явно не новички адепты. Если последние действовали не сразу, порой путаясь в нужных формулах, то эти реагировали мгновенно, отражая даже такие выпады.

— Да я их! — в азарте воскликнул Бъерк, взмахивая руками и сотворяя что-то похожее на фантом.

Огромное грозовое облако, плотное, почти черное, возникло между нами и отрядом противника.

— Сейчас я их! — прокряхтел Бъерк, активируя Дар.

— Выходим из укрытия! — приказал я, глядя, как облако исходит страшными молниями, которые прикрываю нас. Это был наш шанс пойти в контратаку.

— Сейчас? — спросил вдруг Романов. — Нас же убьют!

— Не убьют! — прорычал я. — Туча закрывает. Мы можем…

— Нет, я не пойду! — категорично заявил Романов.

— Трус! — сплюнул Бъерк, поднимаясь и выскакивая из-за камней.

Я последовал за ним. Потом Котов. Втроем мы принялись поливать противника, оттесняя к камням. Маневр был успешным, потому что мы смогли пройти вглубь пару сотен метров. Однако у крутого обвала остановились — туча начала дрожать и распадаться на части. Бъерк обреченно пожал плечами:

— Больше не могу!

Пришлось вновь идти в укрытие, не сдавая при этом занятых позиций.

— Что с патронами? — спросил я, проверяя и свои запасы.