С глазами на мокром месте я восхищенно глядела на эту женщину, что в одиночку сражалась за восьмого принца. Она была худосочной, истощенной, бледной настолько, что даже толстый слой румян не мог этого скрыть. Официальное платье, раньше бывшее ей впору, теперь выглядело слишком большим для ее исхудалой фигуры. Несмотря на это, она была очень сильной. Восьмая госпожа могла остаться в поместье и избежать всего этого, позволив другим злословить за ее спиной, но она пришла сюда с улыбкой, от лица восьмого принца поприветствовала присутствующих и пожелала всем счастья, настолько безупречно выполнив ритуал вежливости, что никто бы не смог придраться, и превратила все насмешки в шутку.

На двадцать девятый день первого месяца император Канси объявил свою высочайшую волю, сообщив о прекращении денежных выплат и поставок продовольствия восьмому принцу. Сам по себе этот факт был пустяковым и ни на что не влиял: восьмого принца рано возвели в ранг бэйлэ и выплачивали высокое жалованье, а кроме того, в те годы, когда император Канси относился к нему благосклоннно, принц в награду был назначен нюручжаньгинем и также получал соответствующее жалованье. Денег у него всегда имелось в достатке, так что подобный указ никак бы не затронул его повседневные расходы. Важным здесь было то сообщение, что несла в себе высочайшая воля для всех придворных чинов. То, что по прошествии более чем двух месяцев, будучи абсолютно спокойным, Его Величество издал подобный указ, ясно давало всем понять, что император не собирается прощать восьмого принца, и это, без сомнения, также служило недвусмысленным предупреждением для тех сановников, кто оставался верен восьмому принцу и лелеял определенные надежды.

Я долго стояла под сливовым деревом и с душой, исполненной тоски, размышляла об императорском высочайшем указе. Отломив одну из веточек, я решила, что поставлю ее в своей комнате в надежде, что она привнесет ярких красок в мои хмурые, сумрачные дни.

Когда я, сжимая веточку сливы в руке, толкнула створку ворот, ко мне тут же метнулся встревоженный Ван Си:

– Я чуть было не скончался от беспокойства. Его Величество желает тебя видеть, поспеши.

Едва договорив, он ринулся вперед, и я, смеясь, сказала:

– Хотя бы подожди, пока я поставлю в вазу эту веточку сливы.

– Я и так прождал полдня, – ответил Ван Си, топнув ногой. – Брось ее и пойдем.

Усмехнувшись, я не стала с ним спорить. Лишь шустро сунув веточку в вазу, наконец отправилась за евнухом.

– В чем дело? – спросила я.

– Не знаю, – пожал плечами Ван Си. – Наставник велел позвать тебя, и я позвал. Сейчас он примется бранить меня, поэтому замолви за меня словечко.

– Понимаю, – засмеялась я, – это все моя вина, не нужно было идти рвать сливу.

Войдя во внутренние покои, я поприветствовала императора Канси. Похоже, Его Величество пребывал в прекрасном расположении духа, раз с затаенной улыбкой позволил мне выпрямиться. Да и Ли Дэцюань смотрел на меня, едва заметно улыбаясь.

– Жоси, сколько лет ты уже прислуживаешь нам? – спросил Его Величество.

Мое сердце сжалось, и я ответила, заставляя себя говорить спокойно:

– Ваша покорная служанка вошла во дворец в сорок четвертом году, так что минуло уже почти десять лет.

– Десять лет пролетели как один миг, – вздохнул император. – Ты была совсем маленькой, когда стала служить здесь. На наших глазах ты хорошела день ото дня, превращаясь в красивую, грациозную женщину. Даже наши дочери не проводили с нами столько времени, сколько ты.

Я промолчала, ответив лишь слегка замороженной улыбкой.

– Мы всесторонне обдумали вопрос твоего замужества, – продолжал император Канси. – Оно задумывалось для твоего же блага еще давно, но некоторые обстоятельства вынуждали повременить.

Поспешно бросившись на колени, я коснулась пола лбом и взмолилась:

– Ваше Величество, ваша покорная служанка с радостью посвятит всю свою оставшуюся жизнь служению вам!

– Что за вздор ты говоришь? – шутливо побранил меня Его Величество. – Разве есть смысл оставаться незамужней? Нам тоже тяжело расставаться с тобой, но мы понимаем, что придется. Хотя мы несколько задержались с вынесением своего решения, мы выбрали для тебя самого лучшего жениха. Вы с четырнадцатым принцем Иньчжэнем одного возраста и с давних пор очень дружны, так что он ни за что не станет обижать тебя.

Каждое слово императора словно острым шилом кололо мое сердце, причиняя резкую боль. Четырнадцатый принц? По правде говоря, может статься, что это действительно наилучший вариант. В конце концов, мы знаем друг друга с детства и каждый понимает характер другого. Даже если мы часто ссорились, он всегда заботился обо мне. Если история не подвергнется изменениям, то его жизненный финал будет достаточно неплохим. Если я буду с ним, то смогу исполнить свою мечту и вырваться из Запретного города, спрятаться в маленьком домике и больше не принимать участия ни в каких событиях. Даже если именно он подставил восьмого принца, мне не следует ненавидеть его, ведь какой из принцев в этой борьбе за престол остался девственно чист? У себя в голове я продолжала раз за разом перечислять все плюсы замужества с четырнадцатым принцем.

– Жоси, почему ты так долго молчишь? – с улыбкой упрекнул меня Ли Дэцюань.

Мои руки тряслись, и все тело сотрясала дрожь. Собрав воедино оставшиеся силы, я отвесила земной поклон и произнесла:

– Благодарю Ваше Величество за милость. Ваша… Ваша покорная служанка… по… по…

В моем мозгу промелькнули лица восьмого и четвертого принцев, причудливо перемешавшись между собой. Простое слово «повинуется» застряло у меня в горле, и я никак не могла заставить себя произнести его.

– Жоси! – крикнул император Канси.

Своим криком он надавил на меня, и я, не успев подумать, брякнула:

– Ваша покорная служанка не повинуется!

Стоило этим словам сорваться с языка, как все мое тело внезапно расслабилось, дрожь исчезла и руки перестали трястись. Я так много все это обдумывала, изобретала тысячи путей, но, когда дошло до дела, послушалась своего сердца.

Сделав глубокий вдох, я отвесила императору земной поклон и смело повторила:

– Ваша покорная служанка не повинуется.

Вот и все, ничего сложного! Я совсем не ощущала того страха и ужаса, что нафантазировала себе, и лишь невозмутимо ожидала, как же решится моя судьба.

Его Величество долго молчал, разглядывая меня. Согнувшийся в поклоне Ли Дэцюань стоял рядом опустив голову.

– Ты не подчинилась императорскому указу, – наконец холодно проговорил Канси.