Привалы они делали частые, но не настолько, чтобы отдохнуть самим, останавливались для того, чтобы могли отдохнуть лошади, которых сильно выматывал скалистый путь. Рядом с Джек-Джеком Бэтси вела себя как-то иначе. Сейчас она куда больше походила на настоящую лошадь — упрямилась, ржала в неподходящие моменты и явно показывала признаки усталости. Это ее поведение настолько не соответствовало тому, к чему привык Артур, что он даже начал сомневаться: а та ли это Бэтси, которую он знал? На все его попытки взаимодействовать с ней, которые инженер предпринимал в то время, пока Джек-Джек уходил искать воду или охотиться, лошадь реагировала ровным счетом никак. «Волшебная» фраза «Бэтси, дорогуша» попросту перестала на нее действовать, и Артур не мог приложить ума почему.

Нынешний хозяин Бэтси, впрочем, тоже резко изменился. Джек-Джек был до приторности любезен и добр с Артуром. И пусть инженер чувствовал, что дружелюбие это было наигранным, лживым, он ничего не мог с собой поделать — его ненависть к Джек-Джеку сама по себе куда-то исчезала. В первый день их путешествия они практически не разговаривали, но постепенно положение дел изменилось. У них нашлось много общих тем — в основном о жизни и работе на станции, в городе. Джек-Джек рассказывал Артуру о местном быте, о культуре и отношениях между людьми. Очень много внимания в своих рассказах Джек-Джек уделял местной религии в различных ее проявлениях — начиная от карго-культа и верований местных индейцев, заканчивая тем, во что эволюционировала старая земная религия. Артуру было интересно послушать его, пусть сам он и не верил ни во что подобное. Джек-Джек пытался расспрашивать его о том, во что верит Артур, и даже во что верил его дед-инженер, которого мужчина бессовестно выдумал.

В ответ Артур объяснял Джек-Джеку принципы работы некоторых машин, правда, не рассказывал ничего такого, что могло бы выдать в нем инженера. Разговоры о технике, по его мнению, должны были помочь ему понять, насколько в этом деле сведущ Джек-Джек, но тот в основном только слушал. Все попытки вызнать у наемника, каковы его технические познания, были безрезультатны. Джек-Джек мог иметь поверхностные знания, полученные от рабочих станции, или же мог оказаться техническим гением. Артуру никак не удавалось узнать о том, мог ли Джек-Джек перепрограммировать Бэтси, да и вообще в курсе ли он того, что его лошадь — киборг.

Если сейчас они и вели какую-то запутанную интеллектуальную игру, то инженер в ней явно проигрывал.

— Завтра поспим на нормальных кроватях, — улыбнулся Джек-Джек, возвращаясь к костру с охапкой сухой травы. Больше найти для растопки ему, видимо, ничего не удалось.

Становилось темно, и вместе с ночью на скалы опускался холод. Подобно ловкому вору, он незаметно подкрадывался к Артуру и запускал свои тонкие пальцы под броню. «Стоит самому добраться до верстака и кое-что подправить в электронных системах брони», — думал Артур в те моменты, когда мурашки бежали по его спине. Конечно, подключенная к древней микробатарее броня давала защиту и увеличивала мышечную силу Артура, но кое-что можно было настроить, чтобы она еще и согревала его.

— На нормальных кроватях? В смысле? — Артур не сразу понял фразу Джек-Джека.

— Где-то к полудню доберемся до Редкрига. — Джек-Джек подкинул в костер охапку травы, и та загорелась желтым пламенем. — Хорошее местечко, я тебе скажу. Был там пару раз.

— Это какая-то деревня? — спросил Артур, после чего вдруг закашлялся. Он сидел на спальнике с подветренной стороны от костра, и едкий дым, валивший от горящей травы, так и норовил проникнуть в его легкие. В носу и на гортани тут же образовывался едкий смолянистый осадок.

— Да, домов на десять, — произнес Джек-Джек и усмехнулся. — Не боишься прокоптиться?

— Ну, хуже от меня вонять уже не будет. — Артур поворошил костер лезвием ножа. В воздух поднялся целый ворох желтых искр и, проведя несколько мгновений в неистовой пляске, растворился в ночи. Артур, наблюдая за умирающими искрами, вдруг почувствовал легкое головокружение.

— Кстати… — Джек-Джек выудил из своего рюкзака кожаный мешочек и несколько тонких кукурузных листьев, после чего начал ловко скручивать их в некое подобие сигарет. Артур присмотрелся внимательней, но так и не понял, что тот использует вместо табака. Закончив, Джек-Джек протянул одну из самокруток Артуру: — Будешь?

— Нет, пожалуй, — воздержался Артур. — А что это?

— Бес-трава, — объяснил Джек-Джек, — расслабляет, помогает не думать о плохом. Местные индейцы собирают ее. Считают, что она растет лишь тогда, когда мы спим. Дескать, в корнях ее живут наши кошмары о прошлом, в стеблях — сны о настоящем, а в самых их кончиках — мечты о будущем. Они собирают и сушат эту траву, чтобы вспоминать о прошлом и видеть будущее. Корни и стебли сильно дурманят, но кончики стеблей, если их собирать зелеными, дают обратный эффект. Помогают сосредоточиться.

— Я, пожалуй, все равно не буду.

Артур не хотел сейчас мутить свое сознание, в пустыне опасно, нужно было оставаться собранным. Кто знает, как эта штука на него подействует? В тот раз, когда он находился под действием транквилизатора, он чуть не сболтнул Джек-Джеку лишнего. Артур попытался сфокусироваться на темноте за спиной спутника, но получилось это у него неважно.

Наемник прикурил сигарету от костра и, глубоко затянувшись, выпустил изо рта облако сизого дыма. На доли секунды его улыбка стала умиротворенной и, что особенно удивило Артура, искренней.

— Твой костюм… тот, который сейчас у мистера Шоу… — начал вдруг говорить Джек-Джек, разминая между пальцами самокрутку, — что это на самом деле?

— Инженерный скафандр, — спокойно ответил Артур, ложась на спину. Сизый дым костра кружился над ним, рисуя причудливые узоры на звездном небе.

— И откуда он у тебя?

— Он всегда был моим.

Дым превращался в облака, несущие засушливой пустыне долгожданный дождь.

— Скоро будет ливень. — Артур улыбнулся.

— Он принадлежал твоему отцу, деду? — Голос Джек-Джека с трудом пробивался сквозь дымку, окутавшую мир.

— Он всегда был моим.

Артур медленно, а может, и очень быстро поднимался над землей, чувства покидали его. Оставался лишь дым, сквозь который пробивался голос Джек-Джека.

— Индейцы считают, что в древние времена люди жили в небесных городах, и правили этими городами три брата-колдуна. Они были величественны и всесильны, могли изменять мир по собственному желанию — заставлять течь и пересыхать реки, создавали животных и птиц из ничего, делали землю плодородной одним лишь прикосновением. Говорят, что любовь старшего брата к своим подданным погубила древние небесные города. В те времена в небесах сияло лишь одно солнце, но оно постепенно угасало, подобно тому, как гаснет свеча поутру, и людям было мало его тепла. Они потребовали от братьев-колдунов, чтобы те зажгли в небе новое солнце. Старший брат пожертвовал собой, пытаясь исполнить эту просьбу, — его сердце так сильно полыхало любовью к своему народу, что, когда он вырвал его из своей груди, оно и стало новым солнцем. Но солнце это горело слишком ярко, жар его был настолько силен, что люди стали умирать, опаленные лучами. Тогда заспорили двое других братьев. Средний считал, что люди должны остаться в небесных городах, и пусть они умрут, но не ступят на землю и не отвергнут любовь старшего брата. Младший был с ним не согласен, он хотел спасти свой народ, спустить его на землю, дать шанс избежать мучительной смерти. Братья не смогли примириться и пошли войной друг на друга. Война эта была столь разрушительна, что сами небесные города обрушились на землю. Многие погибли, как погибли и двое братьев. Те из небесных людей, которые выжили, решили оставить войну и разошлись по миру, основав земные города. Погибшие же возродились в виде духов и продолжили свою войну. Воины среднего брата охотятся на людей, чьи предки отвернулись от дара старшего брата. Они — духи смерти, духи Долины Теней. Воины же младшего брата, наоборот, оберегают всех нас как духи-покровители.