Прикрываю глаза, понимая, что я бессильна.

— Не ной. Ладно, сейчас, отнесу обратно постельное белье.

Пока утрамбовываю вещи в шкаф, стараюсь справиться с нервами. Ничего не могу с собой поделать, но мысль о том, что мы проведем эту ночь вместе, заставляет меня нервничать.

Вернувшись обратно в комнату, застываю перед ним. Дема лежит на боку, под одеялом. Его глаза закрыты. А я, рассматриваю его лицо в полумраке комнаты. Знаю, что не должна с ним сближаться. На это есть куча причин. Но сейчас он нуждается во мне. И даже если бы к моему виску приставили дуло пистолета, я бы не смогла уйти. Не оставила бы его.

Отодвинув одеяло, осторожно укладываюсь рядом. Делать это во второй раз оказывается намного сложней. Но как только моя голова касается подушки, он, будто так и надо, обхватывает мою талию рукой, притягивая к себе. Настолько близко, что мы, будто идеально подошедшие друг к дружке детали пазла.

Он молчит. А я пытаюсь уснуть. Но сердце бьется так быстро и громко, не давая расслабиться. В голове очень много мыслей. А еще много того, что я хочу ему сказать.

— Прости, — слетает с моих губ. Он молчит. Но я знаю, что Демид все еще не спит.

— Прости за отца, и за Миру. Я не знала ничего.

Снова тишина в ответ. Но я не расстраиваюсь. Я просто хочу, чтобы он знал правду. Остальное неважно. Прикрываю глаза, как вдруг тишину комнаты нарушает его тихий голос.

—Он снился мне. В ту ночь. Напуганный, с красными глазами и серым лицом. Руки ко мне тянул, и один вопрос мне задавал снова и снова.

Его пальцы сжимаются на моей талии. Накрываю ладонью его руку, чтобы знал, я рядом.

— Что он спрашивал?

Дема утыкается носом мне в затылок. Его горячее дыхание скользит по коже, заставляя сердце биться еще быстрей.

—Я не знаю... Не знаю, как вернуться обратно. Помоги, - сорванный, ломаный голос лезвием по венам.

Закрываю глаза, пытаясь прогнать прочь слезы. Мне так больно, что сил нет!

— А на утро я узнал, что он повесился. Он сделал это, чтобы защитить маму и меня. Чтобы больше ни одна мразь не трогала ее, не требовала денег. Отец сделал это в порыве отчаяния, потому что остался один. Он устал бороться, и ни одна тварь не протянула ему руку. Сделал это и пожалел. Он хотел вернуться, Белка... Просто жить хотел. А этот мудак забрал у него последний шанс.

С губ рвется всхлип. Закрываю ладонью рот, чтобы он не слышал. И мне нужно несколько минут, чтобы хоть как-то ослабить удушающую петлю на шее. Его руки все еще на мне. А я поворачиваюсь к нему лицом, в глаза его смотрю. Сейчас, в темноте комнаты, они по особенному прекрасны. И даже отблески боли делают их еще желаннее и дороже моему сердцу.

— Он бросил нас. И я не знала не о чем. Я думала, что вы просто расстались с Мирой, и поэтому я больше не вижу тебя. Я ненавижу отца и если бы я могла что-то поменять, я бы вернула твоего папу, и отправила бы туда его. Я знаю, так нельзя говорить, но у меня нет ничего человеческого к этому существу.

Он смотрит мне в глаза так долго, что у меня дыхание перехватывает. Его теплая ладонь ложится на мою скулу. Дема кривится, сбрасывая с себя всю тяжесть рассказанного.

— Плевать, Белка. Уже все в прошлом. В любом случае, ничего не вернуть. Я просто рожу его увидел, сдержаться не смог. Думал бл*ть что уже пережил, но нет...

Он притягивает меня к себе, утыкается носом мне в шею. А я все еще не могу это отпустить.

— Мне жаль...

Молчит.

— Я не оправдываю Миру. Не могу объяснить ее поступка, но вы так долго любили друг друга. От этого больно. Что из-за отца, пострадало так много людей.

Снова тишина в ответ. Тогда я продолжаю. Хочу сказать ему об этом, ведь знаю, уже завтра не преставиться такой возможности. Я вдруг ясно понимаю, насколько важно для меня его счастье. Не свое, не сестры. Только его. А он любил ее.

— Всегда смотрела на ваши отношения, и надеялась, что и у меня будет также. Когда вы были рядом, искры летели во все стороны. – смеюсь. – Это красиво, но и больно. Ведь вы оба, как два хищника. Пока не сожрете друг друга, не успокоитесь. А потом болеете поодиночке.

Дема резко выпускает меня из рук.

— Пох*й. Мне это дерьмо больше не нужно. Хватит болтать, спать давай.

Отворачивается на другой бок.

А я смотрю на него, а у самой душа в огне. Их любовь была неправильной, а моя? Чем лучше мои чувства? Когда просыпаешься с мыслям о нем, засыпаешь, но знаешь, что никогда и ни за что, он не ответит тебе взаимностью.

Признаться ему и отпустить себя. Это было бы лучшим вариантом. Выложить все, как на духу. И, получив отказ, продолжить жить дальше. Только я не хочу.

На его шею сильную смотрю, на затылок, на спину. И думаю о том, что эта боль - самое дорогое, что есть у меня. Это то, что наполняет меня смыслом.

Я хочу быть с ним рядом. Пусть как друг, пусть как мелькающая перед глазами официантка. Но когда он есть в моей жизни, она намного ярче.

Закрываю глаза, чувствуя усталость.

— Белка.

— М-м-м, — открываю глаза и сталкиваюсь с ним взглядом.

Обернулся и смотрит на меня так, словно что-то важное сказать желает. А потом хмурится вдруг.

— Ничего. Спи, давай уже. Пришла тут, и рот не затыкается, блин.

Он снова отворачивается, а я улыбаюсь. И даже мысль о завтрашних проблемах в клубе не может испортить мне настроения.

Глава 16. Нерешенные проблемы

Глава 16. Нерешенные проблемы

Проснулась от того, что у меня дико затекла спина. Кое-как перевернувшись на бок, застонала. С детства не могу спать на слишком мягкой поверхности, а этот диван был настоящей периной.

Скинула с себя тонну одеял и, распахнув глаза, первую минуту просто лежала и смотрела по сторонам. Пыталась вспомнить, где я, и как тут очутилась. А когда все произошедшее всплыло в памяти, тут же подобралась, приняв сидячее положение. Посмотрела на половину Демида.