– Ну что?

– Вроде все цело, но, возможно, ребра поломали, это сразу не определишь.

Крафт приподнял на Спиросе рубашку, все тело бедняги было в кровоподтеках.

– Крепко отделали, сволочи. Ну давай, помоги поднять.

– А он нас слышит?

– Не думаю, ему ведь и по голове досталось.

Спироса подняли и, держа под руки, повели, голова его болталась, но он пытался переставлять ноги самостоятельно.

Стараясь держаться подальше от людей и пройти незаметно, Крафт с Питером дотащили раненого до шатра и внесли внутрь. Едва его уложили на тюфяк и прикрыли циновкой, вокруг собралась почти вся рота – хотели узнать, что случилось.

– Ничего страшного, упал, малость зашибся, со всяким может случиться, – пояснил Крафт. – Идите отсюда, дайте отлежаться человеку.

Питер сбегал к бочке и принес в свернутом из коры стаканчике воду. Спирос сумел сделать несколько глотков и болезненно сморщился.

– Нутро отбили, – сделал вывод Крафт. – Лишь бы кровотечения не было.

– А то что? – спросил Питер.

– А то – все.

Раненый что-то прошептал.

– Чего? Как ты себя чувствуешь, что болит?

– Жить буду… Мне теперь посчитаться надо… с ними.

– Это ты правильно сказал, посчитаться надо. За что били – сказали?

– Рафтер говорил… мы теперь… двадцать рилли ему… должны… Иначе, говорит… забьем всех…

– Эй, а меня-то за что! – взвизгнул Густав. – Где ж я такие деньги взять могу?

– Успокойся, не будем мы им платить, – сказал Крафт.

– Как не будем? А ну как убьют? А мне еще на хутор нужно возвратиться – там родственники без меня скот делят!

– А жену не боишься, что поделят? – криво усмехнулся Крафт.

– Жена что! Обыкновенная баба, ее не убудет. А калтинские коровки по два золотых за голову идут! Э-эх-х! – Густав всхлипнул, но вдруг взбодрился. – Эй, Крафт, я съем пайку Спироса? Ему не нужно, он, может, до утра не доживет…

– Да ты что, сволочь?! – Крафт схватил его за грудки и резко притянул к себе. – Ты за пайку холодной каши человека согласен похоронить?!

– Отпусти, отпусти, я же не так сказал, Крафт, отпусти, – начал ныть Густав. – Я думал, что до утра каша пропадет – испортится.

– Ну и пусть портится, ты свою уже сожрал.

– Я не прав, Крафт, я был не прав, Питер, ну скажи хоть ты ему!

Однако Питер даже не пошевелился. Если бы Крафт удавил этого скользкого Густава, он бы ничего не сказал. Но тот не удавил, просто отшвырнул в сторону и словно забыл о нем.

– Ну не обижайтесь, ребята, мы же все вместе. Крафт, ну хочешь я завтра Спиросу всю свою кашу отдам?

– На – подавись. – Крафт ткнул в живот Густава дощечкой с кашей. Тот схватил ее и торопливо выполз из шатра.

– Мне кажется, он сильно изменился, – произнес Питер. – Раньше, в бараке у Гудьира, Густав казался мне лучше.

– Едва ли, – отмахнулся Крафт. – Он и раньше такой был, просто там делить было нечего. Там мы просто пропадали, а здесь он, видишь ли, планы строит, как на хутор сбежать.

Они помолчали, прислушиваясь к хрипловатому дыханию Спироса. Кажется, он спал.

– Что будем делать? – шепотом спросил Питер. – Они ведь нас всех могут переловить.

– Могут, – согласился Крафт. – Поэтому мы должны их упредить.

– Как упредить?

– Мы должны показать им, что избивать наших очень опасно.

– Как же мы покажем? Их с Рафтером десять человек, они едят сколько хотят, да и ростом вон какие…

– Как учили меня в армии, для победы не обязательно иметь численное преимущество, главное – создать его на отдельном участке фронта.

– Это как? – все еще не понимал Питер.

– Там, возле новых шатров, колья лежат толстые. Возьмем по одному и пойдем к палаткам Рафтера.

– Что, прямо так и нападем? – испугался Питер.

– Нет, дождемся, когда кто-то из них отлучится, и уделаем его, как они Спироса.

– План хороший, только не покончат ли они с нами прямо этой же ночью?

– Питер, дрейфить уже поздно, война объявлена, и мы должны что-то сделать, чтобы защитить свои жизни. Никто из начальства нам тут не поможет, эта сволочь Рафтер умеет примазаться. Они весь день в котле баранину варят и раздают сержантам, коменданта угощают, сам видел.

Питер молчал: решиться на такое было трудно. Хорошо Крафту, ему уже за тридцать и в армии побывал, а Питер даже никогда не дрался. Получал от уличных мальчишек, но сам сдачи дать не мог.

– Ты готов отомстить за товарища, как он отомстил бы за тебя, случись такое с тобой?

Питер кивнул, не в силах говорить. Действительно, Спирос обязательно бы ввязался за него в драку, а значит, и его долг отомстить за Спироса.

– Я готов, Крафт, веди меня, только… ты говори, что делать.

Крафт и Питер вышли на охоту, когда почти стемнело. На валу громко перекликались часовые, но люди меж шатров еще шастали.

– Кто плохо себя чувствует? Лишай, простуда, кровавый понос? – взывал лекарь из невольников, обходя с коробком для лекарств весь лагерь. Занятие ему находилось, в лагерь ежедневно прибывали новые казенные люди, и часто в плохом состоянии. Кого-то удавалось выходить, других уносили на склон – кладбище быстро прирастало свежими холмиками.

– Здесь, – сказал Крафт, когда они подошли к новому ряду пустующих шатров. Он пошарил по земле рукой и поднял палку, потом нашел еще одну и подал Питеру.

– Какая тяжелая.

– Акация. Тяжелая и крепкая – то, что нужно.

Питер не мог унять дрожь, его колотило так, будто он замерз, хотя было довольно тепло.

– Да ты не дрейфь, я сам все сделаю, твое дело прикрывать меня, чтобы сзади не зашли. Сумеешь?

– Сумею, – пообещал Питер, приободряясь. Такая задача казалась ему вполне по плечу.

– Ну пошли.

Они неспешно двинулись вдоль шатров, понемногу перемещаясь к ближайшему к земляному валу ряду. Из-под пологов доносились храп, приглушенные разговоры, где-то даже смеялись. Нытиков среди них не было – самые слабые первыми умирали в дороге.

По валу расхаживали часовые, между ними сновал с факелом сержант, о чем-то спрашивая подчиненных. Под горой у охраны было два собственных лагеря, один пехотный, другой кавалерийский. Конные парами объезжали вокруг горы, в то время как пехотинцы несли службу на валу.

Не дойдя до складских палаток шагов тридцать, Крафт с Питером спрятались за шатром. Отсюда в свете небольшого очага были видны четверо представителей шайки Рафтера. Они варили в котле что-то вкусное, недоступное для обычных доходяг, дежурный постоянно помешивал ложкой варево и давал пробовать предводителю. Было слышно, как в огне потрескивает хворост, а молодчики посмеивались, возможно обсуждая избиение Спироса.