– Одни? Без подкрепления?

– Боевая задача будет простой, так что справитесь и без помощников. Тем более что заняты все. Тут у нас война, знаешь ли, идет… Короче, так: проникнете на объект, ну или внутрь – там уж как получится, разведаете, что к чему, и вернетесь, доложите. В бой с противником не ввязываться. Главное – узнайте, что это за база, какое у нее вооружение, есть ли ангары с техникой, склады боеприпасов, можно ли ее использовать в качестве ударного плацдарма или хотя бы цитадели… Все, что увидите, запоминайте или записывайте. Если удастся выяснить коды управления боевыми системами этой базы, немедленно активируйте их, но без команды не стрелять!

– Зачем же тогда активировать? – удивилась Дарья.

– Чтобы были в боевой готовности, – веско ответил маршал. – Если обнаружите на поверхности или внутри этой планеты – не планеты доки или ангары с космическими кораблями, сразу докладывайте – пришлем пилотов…

– А как мы доложим? Гиперсканы там не работают, значит, и гиперсвязь тоже. – Девушка покосилась на гримасничающего майора. Он всеми силами пытался показать, что вопросы лейтенанта Молочковой – ее личная глупость, и он, хотя и начальник Отдела, к умственным недостаткам подчиненной никакого отношения не имеет.

– Придумаете, – отрезал Страшный. – Я вам что, дельфинский оратор, на все вопросы ответы иметь? Даю вам десять минут.

– Ой, десять – это мало, – всплеснула руками Дарья.

Главнокомандующий снова погрузился в раздумья.

– Хорошо, – сказал наконец он. – Даю одиннадцать. И шпиона с собой возьмите.

– Какого шпиона?

– От Корпорации, покойника неубитого.

– Это, вероятно, меня. – Борисов вышел вперед и чинно поклонился.

– Да, его, – поморщился маршал. – Раз не расстреляли, пусть хоть пользу какую-нибудь принесет… Он видишь какой образованный. Пусть разбирается там с этими субстанциями… Только обувку ему выдайте, что он у вас, как индеец, в мокасинах каких-то ходит?

– Это его… «дебоширы» задержали… – Даша виновато улыбнулась. – В одном ботинке привели. А на базе в запасе только тапочки были для тенниса…

– Вот, расслабуха! – Маршал звучно высморкался в широкий платок и криво, едва заметно демонстрируя мужское понимание, улыбнулся Матвею. – Выйду на пенсию, обязательно с месячишко на базе какой-нибудь подежурю. Возьму спирта… фляжку… трехтонночку. И лейтенанта из женского батальона… или двух… Ну, как служили на базе, так и теперь работайте. Зачем спетые дуэты разрушать? Бери его с собой, Молочкова…

– Меня? – угадал Матвей.

– Тебя, тебя, – покивал Страшный.

– Полагаю, господин маршал, научно-техническое обеспечение экспедиции… – начал Калашников из дальнего угла.

– Троих вполне достаточно, – отрезал главком. – Занимайся своими прямыми обязанностями, майор, – добавил он многозначительно, впрочем, многозначительности этой никто не уловил.

– Майор?.. – разочарованно переспросил Калашников. – Э-э…

– Что «э»?! Есть желание послужить капитаном?

– Нету, господин маршал…

– А то смотри, майор! Как возникнет – звони, не откладывай. Можешь прямо Президенту. Умник! Не выстрелит пушка в течение суток – вообще уволю! Чтобы никаких мне больше фантазий! Работать! Впредь все доклады по команде! – проскрежетал Страшный, перестав улыбаться. – Распустились! Чуть что – сразу главкому трезвонить! Чуть муха пролетела, или чуть яблочко подгнило… Тьфу!! Эй, а вы чего мнетесь? – крикнул он Дарье, Матвею и Борисову. – У вас восемь минут осталось! Конец связи!

Троица обескураженно потопталась в бункере и, с опаской приоткрыв люк, выбралась наружу.

* * *

«Вот так… – удовлетворенно подумал Страшный, откидываясь на спинку гидро-вакуум-тонус-кресла. – И волк цел, и лишним овцам копец, и, главное, я сыт. То есть нет… Лучше так: овцы сыты, волк цел, а мне… нет, это тоже не годится…»

Главнокомандующий ОВКС настолько привык ко всяким тайнам вокруг системы СС, что, даже оставаясь наедине с самим собой, в свинцовой коробочке кабинета, защищенного от всего, от чего только можно и нельзя защититься, продолжал тем не менее соблюдать секретность. Даже если не говорил, а всего лишь думал. Да еще этот майор со своими шарадами, будь он неладен…

«Итак, – вернулся к своим мыслям Страшный. – Волчара Даун не сможет меня ни в чем упрекнуть: на объект отправлен его штатный шпион, у которого разве что на лбу не написано, кто он такой и на кого работает. Это хорошо. А что, собственно, хорошо?.. Что «написано» или что «работает»? И то и другое плохо… А, вот! – Маршал наконец-то ухватил ускользающую логическую нить. – Хорошо, что договоренность с волком соблюдена. Двое других, проштрафившиеся дежурные… да еще запятнавшие себя сношениями с волчьим агентом… Да. Туда им и дорога – на объект, к черту на рога. Да, всем троим. Пусть сгинут во тьме… Красиво сказал, между прочим!.. Конечно, пусть сгинут. Только не сразу, а для начала разнюхают и доложат. А потом уж и… Нда. Пенсии родственникам выпишем. Можно даже и по медальке. Пусть гордятся, а чего ж… Гордость – дело хорошее. Особенно когда посмертно…»

Страшный украдкой глянул на грудь и принялся пересчитывать орденские планки, но в который раз бросил. С тех пор как он решил, что его наградами должен заниматься наградной отдел ОВКС, к денщику пришлось приставить вице-денщика, ибо с еженощным пришиванием орденов и медалей на шестнадцать парадных мундиров, тридцать два повседневных кителя и любимую дачную телогрейку он один уже не справлялся.

«Нет, пожалуй, медали – это уж слишком, – подумал маршал, выстукивая карандашом сложный блюзовый ритм. – Зачем им медали? Можно ограничиться путевками в какой-нибудь профилакторий в умеренной зоне. Например, на спутнике Меркурия».

Идея ему настолько понравилась, что он, не сдержавшись, тут же притопил кнопку интеркома и велел секретарю забронировать трехместный номер попроще, с удобствами в коридоре и, по возможности, без горячей воды.

– Простите, господин маршал, – отозвался секретарь, – но у Меркурия нет спутников.

«Нет – и не надо, – умиротворенно подумал Страшный. – Действительно, зачем им путевки, которыми они не смогут воспользоваться… Вот так, хочешь человека поощрить, а он ни в какую… Идет себе на смерть и ничего от тебя не требует. Скромность для воина – первое дело!»

Расчувствовавшись, Страшный попытался сковырнуть с мундира пару лишних орденов, но лишних там не оказалось. Планки были нашиты ровными рядами по тридцать штук, и исчезновение любой награды повлекло бы за собой утрату симметрии, над которой денщик и вице-денщик бились не покладая рук.

Раскрыв на инкрустированном столе инкрустированный органайзер, маршал взял лазерное перо с дарственной надписью «От благодарных народов юго-западных колоний Галактики» и сделал пометку:

«Наградному отделу ОВКС. Разработать концепцию медали «За скромность».