– Правильно, уа-у-хи, следуй своим путем. Надежда приведет тебя к радости.

– Мы полюбили друг друга однажды и сможем полюбить друг друга снова.

– Конечно, детка, сможете. – Бабушка взяла со стола длинное бирюзовое ожерелье, подняла его и надела на шею Дэмьена так, что оно легло ему на грудь. Затем она взяла в левую руку курящуюся ароматическую палочку, а в правую – голубиное перо. – Встань, пожалуйста.

Дэмьен повиновался и отошел от кресла, чтобы бабушка могла обойти его кругом. Она начала окуривать его, двигаясь по часовой стрелке, и, разгоняя дым голубиным пером, запела на языке чероки.

Она четырежды обошла вокруг Дэмьена, после чего положила дымящуюся палочку в устричную раковину. Продолжая напевать и отбивать ритм ногой, бабушка подожгла длинную косу, сплетенную из высушенной душистой зубровки, и снова начала ритуал.

Сделав еще четыре круга, она знаком велела Дэмьену наклонить голову и положила ладонь на его макушку, благословляя.

– О великая мать Земля, помоги этому доброму юноше научиться всегда говорить правду, слушать без предубеждения и помнить, что во всем и прежде всего следует искать мира. Защити его, ибо он ступает на путь жизни, открытой для радости, правды и веры в поддержание мира.

Договорив, она приподнялась на цыпочки и нежно-нежно поцеловала сапфировый полумесяц, горевший в центре лба Дэмьена.

– Никс, этим поцелуем я подкрепляю свое благословение и передаю этого юношу в твои руки.

– Спасибо, бабушка.

Дэмьену казалось, будто он стал выше ростом, его движения наполнились силой и необычайной легкостью. Он стал снимать с себя бусы, чтобы вернуть их бабушке, но она его остановила.

– Теперь они твои. Я нанизала их для тебя и каждую бусинку вдевала с защитной молитвой. Я попрошу тебя не снимать эти бусы до наступления следующего полнолуния.

– То есть я должен носить их постоянно? Даже в ду́ше?

Бабушка улыбнулась и кивнула.

– Да, детка, и в ду́ше, и в постели. Они помогут тебе на новом пути. Эти бусы уже помогли Джеку – помни об этом.

– Джеку?

– Насколько я поняла, сейчас бедному мальчику трудно сдерживать свой неистовый голод.

– Да, из-за этого Старк и Зои не разрешают мне оставаться с ним наедине. Наверное, они правы.

– Они беспокоятся за тебя. Мы все хотим тебе только добра. Но не голод Джека угрожает тебе, дитя. Не от него тебе следует защищаться. Берегись болезни, поразившей его дух. Я почувствовала это сразу же, как только увидела этого Джека. Его дух погряз во Тьме. – Бабушка Редберд накрыла ладонью бирюзовые бусы. – Тьма боится защитной силы этих священных камней. Они ослабят Тьму, овладевшую духом Джека, настолько, что он сможет на время контролировать свой чудовищный голод.

– Потрясающе! Спасибо, бабушка! Огромное спасибо.

– Дитя, не обольщайся: это не исцелит болезнь Джека – ни я, ни эти камни не обладаем такой силой. Ты тоже не сможешь справиться с Тьмой, поселившейся в нем, – всегда помни об этом. Будь мудрым и сильным. А теперь иди к нему, поговори с ним, познакомься получше с этим Другим Джеком, который есть ничто другое, как иное воплощение твоей истинной любви.

– Да. – Облегчение, охватившее Джека, было сродни освобождению от долгой болезни. Он провел дрожащей рукой по волосам. – Сколько времени нам дадут эти бусинки?

– Ты будешь в безопасности все время, пока он спит. – Бабушка закрыла свою корзинку и протянула ее Дэмьену. – Возьми это с собой. Я положила туда кое-что для вас обоих.

– Эта корзиночка намного меньше вашей обычной корзинки для пикника, – улыбнулся Дэмьен.

– Ах, милый, у меня много таких корзинок: всяких размеров, на все случаи жизни.

Дэмьен заглянул внутрь и обнаружил там маленький термос, еще теплый на ощупь, и два красивых хрустальных бокала для вина. Дэмьен повернулся к бабушке и удивленно приподнял брови.

– Кофе?

Она многозначительно улыбнулась.

– Кровь, теплая и свежая. Шони специально принесла для меня. – Поймав ошеломленный взгляд Дэмьена, бабушка рассмеялась и даже порозовела, как озорная девчонка. – Ну, что смотришь? Или ты думал, я не знаю, что ты пьешь кровь?

– Я… нет, конечно… то есть да. Я знал, что вы знаете. Но я не ожидал, что вы так спокойно к этому относитесь.

Бабушка Редберд повела плечом.

– Нет, меня это не шокирует. Тебе известно, что мой народ ел свежую, истекающую кровью печень животных, которых убивали для пропитания племени? Это делалось с уважением, с благодарностью за жизнь, которую животное отдало для выживания племени. Эта кровь считалась подаренной, а не взятой силой, потому и принималась с почтением. Честно говоря, я не вижу принципиальной разницы между своим и вашим народом.

– Спасибо. – Прежде чем закрыть корзинку, Дэмьен положил туда книгу, которую так и не успел открыть, на тот случай, если Джек окажется большим соней, чем он рассчитывал. Он подумал, что в этом случае сможет сесть в уголке и тихонько почитать, наблюдая за спящим.

– Дэмьен, я хочу, чтобы ты взял с собой к Джеку еще кое-кого, – сказала бабушка, прерывая его приятные размышления.

– Но я думал, что вы даете нам возможность побыть наедине, – пробормотал Джек, гладя пальцами бусинки. Они были прохладные, гладкие и мягкие на ощупь и как будто вибрировали в такт биению его сердца.

– Это особенная спутница, она ждет тебя за дверью. Под термосом и бокалами ты найдешь кое-что особенное и для нее. – Бабушка улыбнулась и махнула рукой, отпуская Дэмьена. – А теперь беги. Я здесь все приберу и уйду. Поторопись, милый: до рассвета осталось совсем немного времени.

Дэмьен расправил свою рубашку и посмотрел в зеркало.

– Выглядишь просто прекрасно. Беги же! Он там совсем один, бедняжка, напуганный, расстроенный, несчастный. Не забывай: он постоянно борется против Тьмы, которая мертвой хваткой держит его душу. Иди к нему. Ты нужен ему так же отчаянно, как и он – тебе.

– Уже иду. Бегу! Спасибо вам за все! – Дэмьен наклонился, поцеловал ее в мягкую щеку и прошептал: – Я люблю вас, бабушка.

– Я тоже люблю тебя, детка. Никогда не забывай о том, как сильно тебя любят. Милый мой, семья – это не узы крови, а единство духа. Знай, что дух твоей семьи – семьи этой Обители Ночи – очень силен.

Дэмьен пошел к двери, но у порога остановился и обернулся к бабушке.

– Что означает уа-ху-и?

– Сова. Я решила, что раз Старк у нас задира петух, то ты должен быть совой.

– Мне нравится, – улыбнулся Дэмьен. Потом он открыл дверь и выглянул в коридор. – Привет! – осторожно бросил он в пустоту.

Гав!

Он опустил глаза и увидел хорошенькую лабрадориху, которая чинно сидела под дверью и приветливо помахивала хвостом, как будто только что получила чудесный подарок.