— Что? — перебиваю я.

У меня зарождается крайне отвратительное предчувствие. И с каждой секундой оно растет, достигая такого масштаба, что начинает подташнивать.

— Ты не видела? Я думал, тебя завалили сообщениями.

— Забыла телефон у водителя, — бормочу я и лезу в смарт, который и впрямь разрывается от сообщений, отметок и писем.

Саша наблюдает за мной с явным волнением. Сначала в этом сетевом хаосе я ровным счетом ничего не понимаю, но затем натыкаюсь на пресловутое видео. Кто- то из гостей на вечеринке заснял, как мы с Сашей пели вместе. На самом деле на видео нет ничего, что может мне навредить. Я неплохо выгляжу и на удивление чисто пою. Да, Игорь будет в бешенстве, но это не конец света…

Мысль обрывается на середине, когда я дохожу до сообщений в мессенджерах. Добрые подруги заботливо накидали ссылок на светские хроники и блоги о знаменитостях. Конечно, новую песню Принzz не пропустили. И не упустили шанс проехаться по незнакомке, которая так счастливо зажигала со всеобщим кумиром. Они раскопали все! Мое имя, место жительства, вскрыли соцсети и опубликовали на порталах с многомиллионной аудиторией статьи обо мне. И, разумеется, кто-то пронюхал, что я живу у Крестовских и проехался еще и по этому поводу. За ночь, пока я боролась сама с собой, пытаясь не потеряться в том, что Крестовский делал, пока спала вместе с Крис, отвоевывая для нее минуты отдыха, вся индустрия звездных сплетен копала, искала подробности моей жизни и строчила статьи, чтобы уже наутро быть в топе новостников.

Нет, я ошибаюсь. Это конец света! Игорь не просто убьет меня… наверное, это прямое нарушение контракта, и уже к обеду я вновь окажусь на улице. И это будет чертовски справедливо.

Я стараюсь не думать о том, как жалко расставаться с новой жизнью. Растерянно смотрю в экран и понятия не имею, что делать, кому писать и как оградиться. Под моей аватаркой сотни комментов, на некоторые из них без слез не взглянуть. Вся армия влюбленных в Сашу фанаток сейчас ненавидит меня яростно и неистово.

— Ань, я просто хочу извиниться за все это. Я должен был предвидеть. Кто-то нарушил запрет на съемку. В общем, ты все еще мне очень нравишься. Дай мне второй шанс? Сходим вечером в ресторан. Только вдвоем, на свидание.

Я не верю, что говорю это, но выхода у меня нет. И не только потому что Игорь вышвырнет меня вон, а Саша не станет встречаться с горничной. Но еще и потому что нечестно идти на свидание с одним парнем, а накануне ночью сгорать в руках другого.

Но черт… его песни — часть меня, часть души. Я просто не нахожу сил оборвать общение без возможности быть хоть чуточку ближе к нему.

— Давай поговорим позже, ладно? Мне надо прийти в себя. А еще я под домашним арестом.

— Что? Ты же не ребенок! И ты с этим согласна?!

— Да, если я реально нарушила обещание.

Я грустно улыбаюсь и смотрю на дом, скрытый пушистыми сосенками. Там наверняка принцессу уже ждет дракон.

Сижу на кровати, как в детстве, обнявшись с подушкой. Рядом валяется телефон, к которому у меня постоянно тянется рука, хоть я и знаю, что не стоит туда заглядывать. Но все равно, словно вдруг открылись мазохистские наклонности, читаю и читаю личку, разрывающуюся от гадостей. Остается только поражаться, сколько злости скрывается за совершенно обычными страничками.

“Сдохни, еб#%я сука!” — пишет девочка с миловидной фотографией на аватарке. У нее есть фотки с моря и недавно была свадьба. Даже десятой части такого нет у меня, но почему-то она злится, словно я отобрала у нее нечто важное.

И таких сотни.

Они комментируют мои фотографии, пишут мне сообщения, угрожают и желают смерти. Это невозможно читать без подготовки, я к такому совершенно не готова, поэтому плачу. Сейчас я и впрямь чувствую себя одинокой.

Но надо отдать должное Михаилу Сергеевичу. Он взял все мои пароли от страниц и все время, пока я, как дурочка, реву в комнате, постепенно исчезает информация обо мне в сети.

Конечно, вычистить все невозможно, и я это понимаю. Но юристы Крестовских работают вместе с компанией, продюсирующей Принzzа. Видео песни теперь недоступно по запросу правообладателей, а все крупные и брендовые журналы удаляют статьи. Это утешает, но слабо. Я до сих пор не видела Игоря, хотя он наверняка уже в курсе. До сих пор меня никогда так не трясло. Сама не знаю, чего боюсь. Меня не пугает нищета, не пугает перспектива вернуться к привычной жизни. Но все же я чувствую сожаление. И очень боюсь увидеть в глазах Игоря разочарование. Я так часто кричала, что не заслуживаю пренебрежения, постоянно обвиняла его в хамстве, а вышло, что почти во всем он был прав.

Дверь вдруг медленно открывается и сначала появляется поднос, а затем и Серж.

— Привет страдающим, — весело говорит он. — Я тут тебе поесть принес. Встретил по дороге Криську, она мне восхищенно поаплодировала. Сказала, что она-то по плебейски мечтает спустить тебя с лестницы, а я решил убить оригинальнее и изощреннее, холестерином. Но она ничего не понимает во вкусняхах. Это лучшая бургерная в городе.

На подносе действительно лежит огромный и жутко аппетитный бургер. Не бледное нечто из фастфудовых сетей, которое частенько покупали девчонки. А почти рекламная картинка. Но я не чувствую голода, и с Сержем общаться тем более не хочу.

— Да ладно, Аньк, чего ты расквасилась? Подумаешь, светанулась с певцом. У меня есть знакомая, она как-то пьяная в компании беларусов, с которыми познакомилась в отпуске в Европе, скидывала в реку двухместные машинки. И тоже на ютуб попала. А ты всего лишь песенку спела.

— Дело не в песенке, и ты это знаешь, — вздыхаю я.

— Простит, — хмыкает Серж. — Зайдешь, жалобно посмотришь, скажешь “Я так больше не буду”, и растает. Давай-ка, поешь.

Он берет бургер двумя руками и буквально заставляет меня откусить кусочек. И мне даже вкусно, несмотря на отвратное настроение, я чувствую вкус пищи и понимаю, что голодна.

— А это не читай. — Серж кивает на смартфон. — Дай Майку время. Снесет подчистую все и настроит тебе все, как сделал нам. Хрен кто найдет инфу. Вон Криська даж инсту ведет, и никто не знает, кто она реально. И фотки в сети поддельные. Не переживай. Рано или поздно это случается.

— Просто… — Я не решаюсь рассказывать о сомнениях. — Я так долго убеждала его, что меня не нужно контролировать, а теперь вот…

— Строго говоря, контролировать надо было не тебя, а ту сволоту, что слила видео. Ты посмотри на это другими глазами. Тебя просто готовы разорвать влюбленные фанатки, а у Захарова новую песню слили. Это для музыканта п*’дец трагедия, я тебе скажу. Так что кому-то скоро будет хуже, чем тебе. А поешь ты здорово. Выучи колыбельную, будешь петь Игореше, когда наш правильный мальчик будет ложиться в девять вечера…

Я округляю глаза, потому что в дверном проеме стоит Игорь и, сложив руки на груди, мрачно слушает Сержа. Но его не так-то просто смутить.