Засада!

— Это недоразумение, Регина, а не поцелуй, — прошептал Калеб, нависая надо мной.

Не успела я и рта открыть, чтобы снова сморозить какую-нибудь глупость, как Калеб вдруг прижал меня к себе, одно рукой крепко обнял за талию, а другой зафиксировал мой затылок.

А потом его глаза… Его взгляд был серьёзным, выжидательным и не таким, как обычно. Что-то новое было в его глазах.

И губы… Его горячие губы накрыли мои.

Вдруг я почувствовала, как пол уходит у меня из-под ног. Тело, словно начало парить… Невероятные ощущения.

Калеб целовал меня сначала нежно, потом его страсть стремительно нарастала, заставляя меня прижаться к нему, обвить руками его шею и запустить пальцы в шелковистые волосы.

Хмельной поцелуй и волшебный. По нервам моим прошёл электрический разряд. Никогда и ни с кем я не испытывала столь острые ощущения от одного лишь поцелуя.

Мы целовались долго, жадно и не могли оторваться друг от друга.

Но потом Калеб вдруг резко прекратил этот прекрасный момент.

Он с шумом втянул ртом воздух и выдохнул через нос, предупреждающе глядя на меня.

— Тебе лучше уйти… — прохрипел он.

Ошалело посмотрела на него, облизнула опухшие от невозможного страстного поцелуя губы и выдохнула:

— Да… да… ты прав...

Развернулась и на подгибающихся ногах поковыляла в свою комнату.

Кажется, мне нужен холодный душ.

Нет, не холодный – ледяной.

И таблетка от моего идиотизма.

* * *

Регина                      

В итоге я не выспалась.

Всю ночь крутилась и вертелась, будто юла.

Чёртов поцелуй сотворил со мной нечто отвратительное. Тело горело, будто в адском пламени. При каждом ударе сердца в груди царапало словно ножом.

Дикое томление изводило меня не хуже самого опытного палача. Холодный душ не помог. Мятный отвар тоже не подействовал.

Я словно находилась в горячке, только не простудной, а… ну, вы поняли меня.

Несколько раз порывалась встать с влажных простыней и отправиться к Калебу.

То, что со мной происходило, ненормально! У меня иногда возникало влечение к мужчинам… но никогда не было это в таком виде! Я словно с ума сходила, тело моё требовало Калеба! При одном лишь воспоминании о поцелуе с ним или о том сне… и всё, меня начинало накрывать так, словно у меня ломка, как у самой настоящей зависимой!

Но я вытерпела эти мучения и не побежала к Калебу. Вытерпела эту агонию на одном лишь упрямстве и силе воли. А так, нет-нет, да возникали у меня мысли пойти к нему и попросить сделать ну хоть что-нибудь со мной, только бы это безумие прекратилось!

В общем, утром я выглядела так, словно готова откусить голову любому, кто хоть слово скажет поперёк.

Да и внешний вид тоже не радовал. С меня явно писать Мадонну никто не станет, а вот Медуза Горгона сегодня из меня выйдет идеальная.

Ррррр!

Вышла из своей спальни с чемоданами, спустилась вниз и услышала странные хлопающие звуки, доносившиеся со двора.

Тут же начала свирепеть. Что опять этот неугомонный дракон придумал?!

Нам лететь во дворец надо, а он снова что-то затеял!

Оставила чемоданы в холле и, скрипя зубами в негодовании, направилась во двор. В данный момент у меня было только одно желание: кого-нибудь побить, да посильнее.

Калеб отлично сгодится.

Вышла из дома и замерла. Застыла как вкопанная. Ещё и рот разинула.

— Кк… Калеб? — выдохнула изумлённо.

На меня глядел дракон – настоящий грозный зверь. Огромный, сильный, золотой! Его словно искусно вылепили из самого лучшего золотого металла!

Калеб повернул ко мне голову.

Глаза дракона — раскалённый сплав с узкими вытянутыми зрачками, суженными из-за яркого солнечного света. Дракон пригвоздил меня к месту оценивающим взглядом, и я вдруг ощутила непонятную мне печаль и одновременно радость. Пока я поражённо смотрела на зверя и пыталась понять смысл странного, глубокого взгляда, время будто застыло.

Сердце в груди замерло.

Остались лишь я и дракон. Всё остальное будто исчезло. Пропал весь мир со всеми своими звуками и запахами.

Дракон наклонил величественную голову и оскалил зубастую пасть.

Не знаю как, но я вдруг поняла, что он мне улыбается.

Неуверенно улыбнулась в ответ, зачаровано, не в силах оторвать от него взгляда протянула вперёд руку и коснулась драконьей морды.

На удивление он оказался тёплым и приятным на ощупь.

Осмелев, я прошла дальше и уверенней потрогала зверюгу.

Калеб опустил длинную шею, позволяя мне гладить его, щупать, изучать. Огромные кожистые крылья размерами были больше самого дракона и уж точно смогут затмить даже солнце! Мускулистое тело, мощные лапы со шпорами и когтями-саблями, спина с шипами, длинный гибкий хвост с кисточкой на конце, как у льва, и хребет, оснащённый мягкой гривой каштанового окраса, мягкой и шелковистой. А голову украшали золотые рога .

Красивый, большой, сильный. Я и не догадывалась, что от дракона вблизи исходит такой неимоверный жар, словно находишься у раскалённой печи.

Весь сияет в лучах солнца. Великолепный зверь.

Я видела драконов высоко в небе и видела зверя Самуэля, чёрного и опасного, но впервые в жизни живой дракон настолько близко! Трогаю его, ощущаю биение сильного сердца, гудение магии в его теле и испытываю щенячий восторг!

Меня переполняют чувства, эмоции, и я не знаю, как их выразить!

Улыбаюсь, словно дурочка, тут же смеюсь и едва не верещу от радости.

— Ты прекрасен, Калеб, — произнесла я с восхищением. — Уверена, красивее тебя нет драконов.

Зверь тыкается мордой мне в живот и утробно урчит.

Глажу его, даже от избытка переполнявших меня чувств и целую Калеба в нос.

Чмок!

Но дракону, кажется, мои нежности очень и очень нравятся.

Он снова скалится-улыбается, демонстрируя мне двойной ряд острейших зубов. Выпускает вдруг длинный язык и облизывает меня, оставляя на моей шее и лице вязкую слюну, похожую на кисель.

Фу-у-у-у…

Криво улыбнулась зверю и сказала:

— Лучше не надо…

— Ох, Регина! Ты уже встала! — вдруг воскликнула Альба, вырывая меня из этого волшебного состояния.

Мир снова обрёл свои краски, звуки.

— Я ещё не успела кресло пристегнуть. Думала, ты спишь ещё, — говорила Альба.