Зия свирепо уставилась на него:

– Выходит, вы все это время знали… Кто вам рассказал?Антонио?

Он покачал головой:

– Никто ничего мне не рассказывал. Я обо всем догадался. Идогадка оказалась верной, не так ли, мадемуазель? Понимаете, если не умеешьдогадываться, не стоит становиться детективом.

Несколько минут девушка шла молча.

– Ну и что вы намерены делать? – наконец спросила она. –Рассказать моему отцу?

– Разумеется, нет.

Зия с любопытством посмотрела на него:

– Вам что-то от меня нужно?

– Мне нужна ваша помощь, мадемуазель.

– Почему вы думаете, что я в состоянии вам помочь?

– Не думаю, а всего лишь надеюсь.

– А если я откажусь, вы обо всем сообщите отцу?

– Конечно нет! Выбросьте эту мысль из головы, мадемуазель! Яне шантажист и не собираюсь грозить вам разоблачением вашей тайны.

– Значит, если я откажусь вам помочь… – медленно начала Зия.

– Ничего не поделаешь – мне придется с этим смириться.

– Тогда почему… – Она не договорила.

– Сейчас я объясню вам почему. Женщины, мадемуазель, какправило, великодушны. Если они в состоянии оказать услугу тому, кто оказалуслугу им, то делают это. Однажды я проявил великодушие в отношении вас,мадемуазель. Я мог заговорить, но промолчал.

Последовала очередная пауза.

– Отец на днях дал вам совет.

– Это было весьма любезно с его стороны.

– Не думаю, что я могу что-то к этому добавить, – медленнопроизнесла Зия.

Если Пуаро и был разочарован, то не показал этого. Ни одинмускул не дрогнул на его лице.

– Eh bien! – весело сказал он. – Тогда поговорим очем-нибудь другом.

Они продолжили беседу, но девушка выглядела рассеянной,отвечала машинально, часто невпопад. Когда они вернулись к казино, она,казалось, приняла решение.

– Мсье Пуаро…

– Да, мадемуазель?

– Я… я бы хотела помочь вам… если бы могла.

– Вы очень любезны, мадемуазель.

Наступила новая пауза. Детектив не торопил девушку – онхотел дать ей время подумать.

– В конце концов, – собралась с духом Зия, – почему бы мнене рассказать вам об этом. Мой отец всегда осторожен – следит за каждым своимсловом. Но я знаю, что с вами в этом нет надобности. Вы сказали нам, что ищететолько убийцу и что драгоценности вас не интересуют. Я вам верю. Вы были правы,догадавшись, что мы в Ницце из-за рубинов. Их передали здесь согласно плану.Сейчас они у отца. Он подал вам намек насчет нашего таинственного клиента.

– Маркиза? – негромко уточнил Пуаро.

– Да, Маркиза.

– А вы когда-нибудь видели Маркиза, мадемуазель Зия?

– Один раз, – ответила она. – Но не слишком хорошо – толькочерез замочную скважину.

– Это всегда затруднительно, – посочувствовал детектив, – нотем не менее вы его видели. Вы бы узнали его при встрече?

Зия покачала головой:

– Он был в маске.

– Молод или стар?

– У него седые волосы. Возможно, это парик. Но я не думаю,что он стар. У него молодые и голос, и походка.

– Голос? – задумчиво переспросил Пуаро. – А его голос вы быузнали, мадемуазель Зия?

– Возможно, – ответила девушка.

– Он вас интересовал, если вы подсматривали за ним взамочную скважину?

Зия кивнула:

– Мне было любопытно. О нем много говорили – ведь он необычный вор, а скорее романтическая фигура.

– Пожалуй, – согласился детектив.

– Но я не об этом хотела вам рассказать, – добавила Зия. –Просто я подумала об одном маленьком факте, который… ну, может оказаться длявас полезным.

– Да? – подбодрил ее Пуаро.

– Как я говорила, рубины передали отцу в Ницце. Я не виделатого, кто их передавал, но…

– Да?

– Но знаю, что это была женщина.

«Дорогая Кэтрин!

Живя среди друзей из высшего света, Вы едва лизаинтересуетесь нашими новостями, но так как я всегда считала Вас разумнойдевушкой, то, возможно, богатство не так уж вскружило Вам голову. Здесь вобщем-то все по-прежнему. Были неприятности из-за второго священника, которыйскандально пьянствует. На мой взгляд, он ничем не отличается от католика. Всежаловались на него викарию, но Вы ведь знаете нашего викария – сплошноехристианское милосердие и ни капли твердости. В последнее время у меня быламасса огорчений с прислугой. Эта девчонка Энни никуда не годится – юбки доколена и при этом не носит шерстяных чулок. К тому же никто из них не желаетслушать, что им говорят. Меня сильно мучил ревматизм, и доктор Харрисонпосоветовал мне съездить в Лондон, обратиться к тамошнему специалисту. Как яему и говорила, пришлось потратить три гинеи плюс железнодорожные расходы,хотя, дождавшись среды, я смогла купить дешевый обратный билет. У лондонскогодоктора вытянулось лицо, и он стал бродить вокруг да около, пока я ему несказала: «Я простая женщина, доктор, и люблю, когда со мной говорят прямо. Эторак или нет?» Конечно, ему пришлось ответить, что это рак, но что при должномуходе я могу протянуть год и не очень страдать от боли. Впрочем, я уверена, чтосумею терпеть боль не хуже любой другой христианки. Порой жизнь кажется мнеочень одинокой, так как большинство моих друзей умерли или уехали. Я бы оченьхотела, дорогая, чтобы Вы оказались в Сент-Мэри-Мид. Если бы Вы не унаследовалицелое состояние и не попали в высшее общество, я бы предложила Вам жалованьевдвое больше того, которое платила Вам бедная Эмма, чтобы Вы приехали иухаживали за мной, но что толку желать невозможного. Однако, если Ваши деласложатся скверно, а такое ведь тоже может быть… Я наслушалась историй офальшивых аристократах, которые женятся на богатых девушках, завладевают ихденьгами, а потом бросают их бедными как церковные крысы. Конечно, Вы слишкомблагоразумны, чтобы с Вами произошло нечто подобное, но кто знает. Вы ведь досих пор не были избалованы вниманием мужчин, так что теперь у Вас легко можетзакружиться голова. В таком случае помните, дорогая, что здесь для Вас всегданайдется дом, а я хоть женщина прямая, но сердце у меня доброе. Искренне Ваша