И он увидит Вирджинию. Но его желание приехать в Уэверли-Фарм никак не связано с Вирджинией. Это не главное.

Гейб хмыкнул и повернул лошадь в сторону Уэверли-Фарм. Правильно, не главное. Лучше он проявит осторожность. Он начинает терять голову от любви, и так дело не пойдет. Если она догадается об этом, то попытается полностью его контролировать, а потом, он это знает, прикажет ему бросить гонки.

И все же, когда спустя полчаса Гейбриел приблизился к Уэверли-Фарм, он никак не мог успокоить сердце, рвавшееся из груди. Вокруг не было ни души. Ни одного человека в конюшне, даже грумов, и генерала нигде не было видно. Черт, он опоздал.

Но может, он успеет перехватить их по дороге. Кто-нибудь из прислуги должен знать, какой дорогой они отправились на ярмарку.

Спешившись, он отпустил лошадь и направился к входной двери. Постучал. Тишина. Он еще раз постучал и уже собрался уходить, когда услышал приглушенный голос в ответ.

Когда дверь распахнулась, на пороге стояла не служанка и не один из лакеев. Там стояла Вирджиния.

У него перехватило дыхание. Ее волосы были распущены и свободно лежали на плечах, на ней не было ничего, кроме тонкой ночной рубашки и наброшенного сверху халата. Он явно разбудил ее.

— Я думала, ты участвуешь в гонке, — потерла она сонные глаза.

— Так и было. Все закончилось.

— Так быстро?

— Быстро? Время — десятый час, а мы состязались на рассвете.

— О, а я легла спать всего несколько часов назад. Молли заболела. Я поэтому и не поехала на ярмарку. Кто-то должен был остаться, чтобы позаботиться о ней. Подожди, уже десятый час? Я должна дать ей еще немного ячменного отвара. У нее жар, ей надо много пить. — С этими словами Вирджиния устремилась на кухню.

Гейбриел вошел в дом, закрыл за собой дверь и пошел за ней на кухню.

— Неужели здесь больше никого нет, чтобы помочь тебе ухаживать за ней?

— Поппи пришлось всех взять с собой на ярмарку. Мы с Молли, обе, должны были ехать, но так как мы остались дома, ему нужен был кто-то, чтобы сопровождать его. Подержи это. — Вирджиния протянула ему стакан.

Гейбриел смотрел, как она налила уксус в кувшин, но когда подошла к нему, чтобы взять стакан, он пробормотал:

— Я отнесу сам.

Вирджиния молча кивнула и поспешила к лестнице для прислуги. Гейбриел двинулся следом за ней.

Комната Молли была наверху. Она была небольшая, но чистая, с уютным ковриком на полу и с приличным комодом. Окна в комнате были раскрыты, поэтому летняя жара здесь казалась терпимой. Молли спала в своей кровати, громко сопя.

Вирджиния поставила стакан на крошечный столику кровати, потом приложила руку ко лбу Молли.

— Слава Богу, кажется, температура упала. Я не буду ее будить. Просто оставлю здесь для нее ячменную воду.

Она забрала у Гейбриела кувшин и начала разбрызгивать по комнате уксус.

— Что ты делаешь?

— Доктор Бьюкенен говорит, что это освежает больного.

— Ты приглашала для Молли доктора?

— Нет, мне показалось это преждевременным. Я подозреваю, у нее просто лихорадка. Но я всегда читаю «Домашнюю медицину» доктора Бьюкенена, когда кто-то из нас начинает болеть. Он дает очень практичные советы.

Гейб попытался представить себе какую-нибудь жеманную даму из светского общества, которая стала бы внимательно изучать медицинские книги. Единственное, что все они с интересом рассматривали, так это «Ледиз мэгэзин».

Поставив полупустой кувшин на комод, Вирджиния выпроводила его из комнаты.

— Ты не должен быть здесь, — сказала она, когда он стал следом за ней спускаться по лестнице.

— Но я здесь. И возможно, задержусь ненадолго.

До него дошло, что он наконец застал ее одну. Молли явно не поправится в ближайшие несколько часов, и если в доме никого больше нет, то, возможно, это его шанс одержать победу над Вирджинией.

Джайлс победил Минерву, скомпрометировав ее. Почему бы ему не сделать то же самое?

— Я мог бы помочь тебе ухаживать за Молли, — сказал Гейб, когда Вирджиния поспешила по ступенькам вниз к главному входу.

— Мне не нужно помогать в этом. — Вирджиния так быстро шла к двери, что ему пришлось схватить ее за плечо, чтобы остановить.

— Тогда я мог бы помочь тебе в чем-нибудь еще, — продолжал он настаивать.

— Единственное, что мне сейчас нужно, так это упасть в кровать. — Когда эти слова сорвались с ее губ, Вирджиния покраснела. — Я хотела сказать, я… Мне нужно поспать.

— Я мог бы помочь тебе в этом, — коснулся он рукой ее подбородка.

У Вирджинии потемнели глаза, они стали темно-синего цвета, как волнующееся в штормовую погоду озеро. Она уперлась руками ему в грудь.

— Гейбриел…

Он поцеловал ее. Разве он мог устоять? Свежая после сна, она выглядела сумасбродной и распутной, как танцовщица из французской оперы, но при этом почему-то оставалось и невинной тоже, в этом белом белье и кружевах. Ему хотелось наброситься на нее и овладеть и одновременно заботливо ухаживать за ней и нежно любить.

На мгновение она застыла в его объятиях. Потом ее руки обвились вокруг его талии, и она прильнула к нему, тесно прижавшись грудью. Когда он поцеловал ее, она раскрыла губы, и язык Гейба проскользнул внутрь, страстно желая окунуться во влажное тепло ее рта и сгорая от желания сделать ее своей.

Он не мог справиться с руками, когда в его объятиях находилась такая восхитительная женщина. Но когда он попытался обхватить руками ее грудь, Вирджиния оттолкнула его.

— Тебе надо идти, — сказала она с широко распахнутыми, но не испуганными глазами.

— Но ты не хочешь, чтобы я уходил.

Учащенное дыхание Вирджинии подтверждало правоту его слов.

— Оставаться здесь неблагоразумно.

— С каких это пор ты всегда делаешь только то, что благоразумно?

— Я еще ничего не решила в отношении тебя.

— Тогда позволь мне помочь тебе в этом, — прошептал Гейбриел и снова заключил ее в свои объятия.

На этот раз их поцелуи длились дольше, были полны страсти, и вскоре уже оба задыхались в пламени чувств, поглотивших их обоих. Вирджиния снова прильнула к нему всем телом. Гейбриел умудрился держаться подальше от тех частей ее тела, к которым он жаждал прикоснуться, но когда она обвила руками его шею, сняла с него шляпу и зарылась руками в его волосы…

— Что это? — раздался ее взволнованный голос, и она коснулась пальцами раны у него голове. — Ты ранен!

Черт, он совсем забыл об этом.

— Все в порядке, просто небольшая царапина.

— У тебя течет кровь! — Схватив Гейбриела за руку, Вирджиния потащила его на кухню.