Речь, может быть, и вымышлена, но взгляды, которые она выражает, необязательно анахроничны. Совершенно не соответствует духу времени, однако, предсказание о том, что греки могли быть лишены своей свободы вести войну и устанавливать мир. Предвидеть это в 217 году до н. э. не мог никто. Точно так же никто не мог бы предугадать последствия решений Филиппа V: согласиться на мир в Греции, а затем, два года спустя — заключить союз с Ганнибалом.

Закончил ли Филипп V «Союзническую войну» в Греции с тем, чтобы напасть на ослабленных римлян и добиться мирового господства? Несмотря на то что решение его было принято всего несколько недель спустя после сокрушительного поражения Рима, царем могли двигать и другие мотивы. Возможно, Филиппу требовалось защитить свое царство от очередного нападения варварских племен и восстановить свое влияние в Иллирии. Но, какими бы ни были изначальные причины мирных переговоров, важно, что Филипп V избрал конфронтацию с Римом. Это решение отдалило от него его главного советника Арата. Царь приказал построить 100 лембов — небольших быстрых судов, подходящих для перевозки войск и внезапных атак, но не для морских сражений. Без сомнений, эти лембы не годились для достижения мирового господства, но были идеальны для установления контроля над восточным побережьем Адриатического моря и его островами. Когда римский флот из десяти кораблей прибыл в Ионическое море, чтобы оказать поддержку друзьям Рима (Аполлонии, Эпидамну и Керкире), Филипп V немедленно приостановил свои действия. Он не готовился к большой войне и не ждал ее. На начальном этапе конфликта как Рим, так и Филипп V действовали осторожно. Римляне не могли оставить своих союзников в Адриатическом море, но и не могли ввязаться в серьезную борьбу на втором фронте; главная цель Филиппа V состояла в том, чтобы обезопасить свои владения.

Год спустя положение изменилось коренным образом. В августе 216 года до н. э. римляне пережили, на этот раз при Каннах, еще одно сокрушительное поражение. Согласно Полибию, была уничтожена почти вся римская армия, выдвинувшаяся навстречу Ганнибалу (90 000 человек): 70 000 убиты, 10 000 взяты в плен. Цифры преувеличены, однако они говорят об огромном масштабе потерь и оказанном ими эффекте. Столь же преувеличены были вести, достигшие Рима: погибли две консульские армии вместе с полководцами. Потери чрезвычайно сильно сказались на численности населения. По современным оценкам, в первые годы войны Рим потерял пятую часть граждан мужского пола старше 17 лет. Удивительно, однако, что всего несколько римских союзников решили перейти на сторону противника; среди них были Сиракузы — крупнейшая греческая колония на Западе.

Именно в этот критический момент, в 215 году до н. э., Филипп V подписал с Ганнибалом договор о союзе, невзначай сведя грядущую историю греков к главе об истории римской экспансии. Греческий перевод договора сохранился во «Всеобщей истории» Полибия. Стороны обещали блюсти альянс и оказывать друг другу взаимную поддержку в борьбе с врагами, однако сфера действия соглашения в случае победы над Римом была очень ограниченной. Показателен соответствующий пассаж, в котором Ганнибал формулирует обязательства и ожидаемые выгоды его союзника:

Филипп V желал изгнать римлян со всех земель к востоку от Адриатического моря. Его внимание было приковано к Греции, где он постоянно вмешивался во внутренние дела городов. Амбиции Филиппа V не подразумевали расширения его господства на Италию, как и у Ганнибала не было планов уничтожить Рим. Ганнибал не просил помочь ему войсками в Италии и довольствовался тем, что в Иллирии римляне получат второй фронт. Однако этот договор, пусть и ограниченный по своим масштабам, имел огромные последствия. Арат, ведущий политик Ахейского союза, последовательно противостоял действиям Филиппа V, но после долгой болезни умер в 214 году до н. э., будучи, как утверждают, медленно отравлен царем, который имел любовную связь с невесткой политика.

По пути в Македонию римляне перехватили афинского посла. Узнав о соглашении, они решили дать отпор на втором фронте и отправили туда флот под командованием пропретора Марка Валерия Левина. В этой Первой Македонской войне, длившейся с 214 по 205 год до н. э., главным театром боевых действий была Иллирия. Величайшим успехом Филиппа V был захват важного порта Лисса в 212 году до н. э., предоставивший ему выход к Адриатическому морю и контроль над прилегающими территориями. В Италии дела у Ганнибала шли плохо. Его надежды на то, что союзники Рима перейдут на его сторону, не оправдались. Большинство союзников сохранили верность римлянам, а те, кто переметнулся, были ими разбиты.

Одним из наиболее драматичных эпизодов Второй Пунической войны стала осада Сиракуз, в которой великий стратег Марк Клавдий Марцелл столкнулся с великим математиком Архимедом. Когда Марцелл начал осаду с возведения огромной осадной машины на платформе из восьми связанных друг с другом галер, Архимед изобрел ряд технических приспособлений, которые усложнили жизнь захватчиков. На римлян с невероятной скоростью сыпались всевозможные снаряды и камни; их корабли уничтожались бревнами, внезапно летевшими со стен; железные когти поднимали суда за нос в воздух и затем бросали их вниз. Марцеллу удалось в конце концов взять город лишь потому, что на переговорах он приметил недостаточно защищенную башню, оценил ее высоту, подготовил осадные лестницы и напал в то время, когда сиракузяне были отвлечены торжествами. В сумятице Архимед был убит. Когда он был поглощен геометрической задачей и рисовал фигуры на песке, к нему подошел римский солдат. «Не тронь моих чертежей!»[69] — таковы были его знаменитые последние слова. Но на кону в этой войне были ставки куда значительнее геометрических рисунков.

Римлянам нужны были союзники в Греции. Естественно, потенциальными союзниками являлись враги их врагов — этолийцы, которые с тревогой взирали на рост могущества Филиппа V. Осенью 212 года до н. э. Рим и Этолия заключили союзный договор, текст которого сохранился в сочинениях Ливия и, частично, на одной надписи. Как и с соглашением между Ганнибалом и Филиппом V, примечательна статья, посвященная послевоенному положению. Все земли к северу от Этолии должны были войти в Этолийское государство, в то время как пленники и движимое имущество становились добычей римлян; сдавшиеся города должны были стать членами Этолийского союза, сохранив свою автономию. Рим не проявлял никакого интереса к территориальной экспансии. Но два менее значимых, на первый взгляд, пункта имели непредвиденные последствия. Во-первых, соглашение запрещало союзникам заключать сепаратный мир. В 206 году до н. э. этолийцы именно это и сделали; нарушив договор, они освободили римлян от всяких обязательств по отношению к себе. Во-вторых, текст позволял присоединиться к союзу другим государствам, облегчая, таким образом, контакты Рима с Грецией и более далекими землями.