Присоединение Пергамского царства имело долговременные последствия. Пергам занял положение региональной державы на северо-западе Малой Азии при династах Филетере (281–263 гг. до н. э.) и Эвмене I (263–241 гг. до н. э.). В 238 году до н. э. новый правитель Аттал I (241–197 гг. до н. э.) победил в решающем сражении галатов, грабивших полуостров на протяжении трех десятилетий. Его триумф обернулся территориальными приобретениями в Малой Азии за счет Селевкидского царства. Главным врагом Аттала I был его сосед вифинский царь Прусий I (ок. 228–182 гг. до н. э.), союзник Филиппа V. Это обстоятельство не оставляло правителю Пергама иного выбора, кроме как присоединиться к врагам македонского царя. Аттал I, вступив в союз римлян и этолийцев, впервые сделал Пергамское царство объектом европейской политики и установил связь между Римом и Малой Азией. Его решение привело к большой войне, в которую оказались вовлечены почти все государства Греции и два царства в Малой Азии.

Дипломатические связи между Римом и греческими государствами демонстрируют важную черту политической истории того периода: фрагментацию греческого мира на множество соперничающих политических образований, которые заключали между собой союзы с единственной целью — обеспечить собственную безопасность — и разрывали их, как только появлялась более выгодная возможность. В мире, в котором у государства есть только враги, на международной арене враг врага — его друг, но лишь до той поры, пока он служит наступательным или оборонительным целям этого государства. В Первой Македонской войне Ахейский союз поддержал Филиппа V против Рима, так как его противники на Пелопоннесе (Спарта, Мессена и Элида) были врагами царя. Аттал I занял сторону этолийцев, потому что его враг в Малой Азии, Вифинское царство, состоял в союзе с Филиппом V. Любая незначительная перемена в этой хрупкой системе имела далеко идущие последствия.

Хотя Филиппу V пришлось столкнуться с широкой коалицией на различных фронтах в Центральной Греции и на Пелопоннесе, он выстоял и в 207 году до н. э. заставил Аттала I Пергамского прекратить поход и вернуться в Пергам. Этолийцы, потеряв союзника и не получая от Рима сколь-нибудь значительной помощи, были вынуждены в 206 году до н. э. заключить сепаратный мир с Филиппом V, нарушив тем самым свой собственный договор с Римом. Если бы только они подождали! Годом позднее, в 205 году до н. э., в городе Фенике римляне тоже заключили мир с Филиппом V, дабы не отвлекать силы на заключительных этапах войны с Ганнибалом, закончившейся сражением у Замы и разгромом Карфагена в 202 году до н. э. Мир в Фенике признавал status quo до начала войны, подчеркивая тем самым положение Рима как защитника малых независимых городов Ионического моря, Эпира и Иллирии. Филиппу V не удалось изгнать римлян с Балкан.

Ахейский союз, потерявший в 214 году до н. э. своего лидера Арата и отвлеченный на вечные проблемы Пелопоннеса, не играл в этой войне сколь-нибудь важной роли. Стоит кратко описать войну, которая проходила одновременно с Первой Македонской войной на Пелопоннесе: это всего лишь один из множества региональных конфликтов подобного масштаба в Греции и Малой Азии того времени. В истории Пелопоннеса их определяли три главные причины: территориальные споры, особенно спор между входившими в Ахейский союз Мегалополем и Мессеной; попытки Спарты вернуть влияние и территории, утраченные после поражения Клеомена при Селассии; и борьба Ахейского союза с городами и федерациями, оспаривавшими его положение гегемона, особенно со Спартой, Элидой и Мессеной. В лице Филопемена, великого полководца, избранного военачальником впервые в 209 году до н. э., союз обрел сильного лидера. Новый стратег реорганизовал союзную армию и обратился к проблемам, вызванным возрождением спартанских претензий на лидерство. По традиции Спартой правили два царя, происходившие из двух царских родов. Около 209 года до н. э. один из них был ребенком по имени Пелоп. Имя, вероятно, было связано с гегемоническими устремлениями. Пелопом звали мифического героя, давшего название Пелопоннесу («остров Пелопа»). До рассматриваемого времени нет сведений ни об одном человеке с таким именем, потому представляется, что оно отражает претензии на власть на полуострове. Но какие бы надежды ни ассоциировались с ребенком, они не были исполнены. При неясных обстоятельствах некий Маханид — человек с темным прошлым и, возможно, наемник — стал регентом и узурпировал власть. В качестве союзника этолийцев он совершил грабительский поход по территории Пелопоннеса вплоть до Олимпии, пока его собственноручно не убил Филопемен в битве при Мантинее в 207 году до н. э. На смену Маханиду пришел следующий регент — Набис, другой авантюрист неясного происхождения. Тот продолжил прежнюю захватническую политику, бросая вызов Ахейскому союзу до тех пор, пока Филопемен не разгромил его в битве при Тегее в 201 году до н. э.; тогда Набису пришлось отказаться от своих планов. «Для эллинов должно быть всего желаннее никогда не воевать друг с другом»: к этому совету Агелая не прислушались.

Теперь, когда Филипп V впервые столкнул Греческое царство в войне с Римом, судьбы Западного и Восточного Средиземноморья переплелись в полной мере. Лишь греки Северного Причерноморья, отвлеченные куда более насущными угрозами, исходившими от соседних варварских племен, могли не замечать, как «сгустившиеся на западе тучи» стали надвигаться на Элладу. Начиная с этого времени любой контакт между греческим миром и Римом будет оказывать влияние не только на сам этот мир, но и на все города, федерации и царства, с которыми она могла бы иметь отношения. Мир Средиземноморья напоминал нечто из второго действия «Золушки» Россини:

Мир в Фенике совпал во времени с неожиданными изменениями в царстве Птолемеев, предоставившими Филиппу V и Антиоху III возможность напасть на Египет, о чем они могли только мечтать. Когда в 205 году до н. э. умер Птолемей IV, на египетском троне остался ребенок — его четырехлетний сын Птолемей V. Придворный Агафокл, чья сестра была любовницей царя, воспользовался ситуацией, убил царицу Арсиною III и стал опекуном несовершеннолетнего. Южная часть царства, где ок. 206 года до н. э. разгорелось восстание местного населения, начиная с 205 года до н. э. находилась под контролем независимого фараона Хармахиса. По мере того как Агафокловы злоупотребления властью становились все более заметны, возмущение жителей Александрии против царского попечителя росло. Кризис в Египетском царстве невозможно было скрыть от традиционных соперников Птолемеев — Антигонидов и Селевкидов.

Мир в Фенике позволил Филиппу V вновь обратить внимание на Восток. Можно предположить, что он завершил свою войну с Римом именно для того, чтобы осуществить планы экспансии в другой части Эгейского моря. Антигониды всегда стремились к господству в Эгейском море; ни Филипп V, ни его предшественник не забывали, что некогда основатели их династии правили частью Малой Азии. Лишь за два десятилетия до этого, в 228 году до н. э., Антигон Досон пытался оккупировать часть Карии. Теперь настал черед Филиппа V строить подобные планы. Его естественным врагом в южной части Эгейского моря был остров Родос — морская держава, имевшая большие военные и торговые притязания. Чтобы не дать ему усилиться, Филипп V использовал свое влияние на Крите — с 217/216 года до н. э. он возглавлял союз критских городов. По его побуждению корабли критян напали на Родос, другие острова южной части Эгейского моря и прибрежные поселения Малой Азии. Эта так называемая Первая Критская война (ок. 206–201 гг. до н. э.) не принесла Филиппу V сколь-нибудь ощутимых выгод. Напротив, она отдалила от царя многие греческие общины и придала родосцам статус защитников свободы мореплавания. К 201 году до н. э. Родос расколол Критский союз, найдя сторонников на острове и даже разместив в восточной его части свой гарнизон.