Мужчина чуть не задохнулся от такой наглости. Оцепенел, широко открыл рот и вытаращил налитые кровью глаза. Сидел и не мог ничего ответить, потому что понимал: эти слова – чистейшая правда, как бы горько она ни звучала.

– Перестаньте! – Кроха всхлипнула.

– Верно. Хорош грызться. Мы на одной стороне.

– Ты скоро будешь на всех четырех, потому что я тебя на куски порву!

– Папа! Ссора ничего не исправит!

– Уже никто ничего не исправит, – буркнули в ответ.

Девушка вздохнула и как можно увереннее произнесла:

– Я исправлю. Обещаю.

– Ну все, поболтали – и хватит, – проворковала Аманда. – Идем.

Арина сгорбилась и побрела к выходу. У самого порога ее окликнули. Еж молча вытянул руку и оттопырил большой палец. Он все так же надменно ухмылялся, но в льдисто-голубых глазах не было ни иронии, ни издевки. Только гордость.

– Итак, что ты решила? – спросила бабка, когда они вышли на залитый светом плац.

– Я согласна.

– Славно. Но если вздумаешь обмануть…

– Знаю. Не волнуйтесь.

Гадюка нежно погладила спутницу по плечу.

– Молодец. Слушайся – и все у нас будет хорошо.

– Да, – Арина смиренно опустила веки. – Конечно.

– Смотрины завтра после отбоя. Пойми, я очень хочу, чтобы все было, как раньше. Цветы, свидания, любовь. Но у нас на одну девочку по три мальчика. Они бы давно перебили друг друга, не будь этого обычая. Но ты мне нравишься, поэтому немножко подсоблю. Если приглянулся кто из холостяков, он получит… небольшое преимущество.

Девушка с удивлением посмотрела на старуху. Та, будто любящая мать, провела ладонью по ее лбу и волосам.

– Ну же, не стесняйся.

Мысли, наконец, перестали метаться, как осы вокруг разбитого улья. Задумка оказалась проста до безобразия. И что самое поразительное – идею подкинула та, против кого ее предстояло обратить. Если сойтись с нужным дозорным, то с его помощью получится раздобыть все необходимое. Например, план базы, расписание караулов или даже оружие. И никто ни о чем не догадается, ведь они как бы муж и жена, и в частых встречах нет ничего подозрительного. Это просто подарок судьбы!

– Макс. Мне нравится Макс.

Бабушка хитро подмигнула.

– А ты далеко не бедная овечка, какой кажешься. Сперва отправила Ритку на «казнь», теперь задумала увести у нее друга. Но ничего, ей полезно. Глядишь, гонору поубавится.

Пленница сглотнула. Что поделать: сложные ситуации требуют сложных решений. В конце концов, это ведь понарошку. Как и все, творящееся под Куполом. Законы, обычаи, поклонение Стражу – лишь лицемерная игра, лживый спектакль, но когда власть деспота рухнет, люди узнают правду. И заживут так, как посчитают нужным, а не по указке закомплексованной карги.

– Хотела спросить…

– Ну?

– Почему бы не позволить им быть вместе? Раз у них чувства.

– Все просто. Дай поблажку одним, и вторые тоже захотят. А там и третьи подключатся: им можно, а нам? И все – конец порядку, а потом и всей общине. Поэтому или по-моему, или никак, – холодно подытожила Аманда. – Но не переживай. Вы с Максом будете хорошей парой. Если ему повезет, конечно, – тиран с ангельским личиком подмигнула и шепнула напоследок: – Отдыхай. Завтра важный день.

Вернувшись домой, Арина забралась на верхнюю койку и уставилась в потолок. Голова шла кругом от нелегких раздумий. Надо как-то вытащить близких, помириться с Ритой, избавиться от бабки… смотрины эти еще первобытные. И хотя нервы ее были напряжены до предела, девушка внезапно погрузилась в сон. Минуту назад ее трясло от волнения, а затем по венам словно пустили слоновью дозу наркоза. Ноги стали ватными, онемение быстро разлилось по груди и рукам. Сознание еще боролось с внезапным приступом, а тело уже не слушалось. Более того – никак не ощущалось.

Кроха задергалась, попыталась закричать и ухнула в забытье. Комнату заволокло туманом – почти таким же, как на подступах к Погосту. Клубящиеся корни заползли в окно и растеклись по стенам, потолку и кроваткам, меж которых сновали неясные тени. В глаза как будто брызнули водой: все помутнело, исказилось, ничего не разобрать, кроме очертаний и силуэтов. Но приглушенные голоса определенно принадлежали детям.

Арина наклонилась и увидела бурые ромбы истоптанного ковра, а на них – деревянные кубики: пять букв, четыре цифры. Какое-то слово и дата, но разглядеть невозможно. Мало того, что все было подернуто дымкой, так еще увиденное почти сразу стиралось из памяти. Из чужой памяти. Девушка родилась в метро и никаких кубиков отродясь не видела. Окно с нежно-голубым летним небом – тем более. В чей сон она вторглась и как? Или ее пригласили, дабы что-то показать?

Дверь открылась, хотя секунду назад никакой двери и в помине не было. Она просто появилась в нужный момент, впустив в комнату людей со смазанными лицами. Слева – женщина в белом халате, а рядом – высокий мужчина в черном деловом костюме. Его туфли со скошенными носками казались очень дорогими в сравнении с потертыми балетками.

– Возьму десяток, – сказал он таким тоном, словно собирался купить яиц. – Трех мальчиков от пяти до восьми. Девочек можно помладше.

– Антон Владимирович, – испуганно ответила незнакомка. – Я все понимаю, вашей помощью приют только и выживает. Но нельзя просто взять десять детей разом.

– Можно, – в прежде спокойный властный голос вклинилось легкое раздражение. Гость явно привык к лести и полному подчинению и терпеть не мог, когда с ним спорили. – Вот документы. – Он похлопал по кожаному портфелю.

– Даже не знаю…

– А знать и не нужно. Ваша задача – сделать все, как постановили органы опеки. Не переживайте, в нашем пансионате детишкам будет гораздо лучше.

Неизвестная глубоко вздохнула.

– Ну же, смелее, Анюта. Или стоит звать вас… Аманда? Как на том сайте?

– Откуда вы?..

– Оттуда, Анюта, оттуда. Впрочем, ваше беспокойство похвально. Вы на хорошем счету в «Совенке». Прилежная, умная, прекрасно ладите с трудными подростками. Нам нужны такие кадры. Не могу вдаваться в детали, но настоятельно советую согласиться.

– Я… могу подумать?

– Подумать можете. Болтать – нет. Для вашего же блага, – он усмехнулся, – Аманда.

Малыш в синих колготках подошел к нему и воздел ручонки.

– Вы мой папа?

Та, в чьи воспоминания проникла Арина, вдруг неистово зарыдала.

– Эй! – Маша потрясла девушку за плечо.

Кроха вскочила, насквозь промокшая, в ледяном поту, и чуть не грохнулась с койки.

– Кошмар?