– Д-да… – пробормотала девушка и с опаской огляделась.

Работница поставила на стол лукошко с огурцами, капустой и вареной картошкой.

– Привыкай. Скоро каждая ночь станет кошмаром.

Хохотнула и ушла. Не успела дверь закрыться, а ноги Арины вновь приросли к матрасу. Пленница хотела позвать на помощь, но язык распух и не шевелился. Как и в первый раз, сон мгновенно придавил многотонной плитой: ни закричать, ни шелохнуться. Бедняга не успела отключиться, а по ушам уже ударил странный перестук. Вскоре к нему присоединились скрипы и быстрое цоканье каблучков. Веки упали и тут же открылись, и взгляду предстал знакомый коридор. Тот самый, из заброшенной больницы. Как и тогда, видение мало отличалось от реальности. Никакого тумана и смутных образов – она точно перенеслась в прошлое и лично участвовала в загадочных событиях давно минувших дней.

– Что у нее на голове? – дрогнувшим голосом спросила медсестра.

Женщина пялилась словно бы прямо на Арину широко распахнутыми, полными ужаса глазами. Медиков в принципе тяжело удивить – на работе насмотрелись всякого, – но подобное медсестра явно видела впервые. Спешащий рядом доктор держал перед собой рентгеновский снимок. На проекции сверху отчетливо белел венец толстых спиц, на всю длину проникших в мозг.

– Без понятия. Вопрос в другом – как можно выжить после такого?

– Вызовите полицию! – крикнула Аманда, давясь слезами. – Сообщите прессе. Вы не представляете, с чем столкнулись.

Медсестра достала мобильник, тихо ругнулась и сунула в карман.

– Сигнал пропал.

– У охраны есть городской, – подсказал врач.

– Сейчас сбегаю.

Каблучки зацокали по ступеням. Миг спустя раздался визг. Следом грубый мужской голос рявкнул:

– Куда прете? Нельзя!

Ему ответила короткая сухая очередь. Женщина завизжала еще громче. Еще один выстрел – и тишина. Незваные гости были готовы на все, лишь бы получить искомое. Последствия их ничуть не волновали, хотя нападение на больницу под сукно не спрячешь. Налетчики напрочь потеряли страх и действовали так, словно завтра – конец света.

На лестнице загрохотали шаги. Доктор, несмотря на молодость и далекую от геройской внешность, без раздумий заслонил собой каталку. Он медленно поднял руки, но не дрогнул, даже когда десяток солдат наставили на него автоматы.

– Это – наше, – майор с седыми висками и рожей бывалого зэка указал пистолетом на Кроху. Точнее, на ту, чье хрупкое, накрытое простыней тельце она временно занимала.

– Кто вы? – смело спросил человек в белом халате, не отступив ни на шаг.

– Неважно, – прохрипели в ответ. – Очень скоро мир изменится. Законы, погоны, корочки – все потеряет смысл. Поэтому лучше отойди.

– Послушайте. Давайте успокоимся, опустим оружие и…

Бах! Грудь украсила алая бусина. Доктор удивленно накрыл рану ладонью, покачнулся и рухнул под ноги убийце. Перешагнув труп, офицер склонился над каталкой и пристально осмотрел пациентку.

– Вроде цело. Если хоть один контакт отошел – кранты.

– Пожалуйста, – прошептала Аманда. – Оставьте ее…

– Я бы и рад, да подыхать неохота, – командир поправил фуражку. – Но не волнуйся. Ты крепко нам нагадила, но шеф велел доставить тебя на базу. У него завалялся бесхозный венец. Хочет испробовать на образце постарше.

– Нет… – колени девушки подкосились, и она вцепилась в поручни, чтобы не упасть. – Нет! Нет!!

За окном завыла сирена. Кроха проснулась, не сразу поняв, где именно раздался звук – во сне или наяву. Но по дороге шли люди – значит, отбой. Лучшее время для разговора с Максом. Когда улицы опустеют, найти его и остаться незамеченной будет крайне сложно.

Впрочем, Арина и так понятия не имела, где его искать. Стоило дождаться Риту – она-то наверняка знает. Но соседка могла и не прийти, а каждая минута промедления стоила непростительно дорого. Девушка вышла к краю опустевшего поля и заметила согбенную фигуру. Седобородый старик в накидке с глубоким капюшоном еле тащил ведро картошки, то и дело останавливаясь и переводя дух. Молодежь обгоняла и даже не смотрела на него, не говоря уже о помощи. Вот и повод пообщаться да узнать что-нибудь полезное. Арина догнала старика и вежливо сказала:

– Давайте, я.

– О! – из-под капюшона блеснули слезящиеся глаза. – Ты новенькая, да? Спасибо большое, но ведро слишком тяжелое.

– Тогда понесем вместе.

Дед улыбнулся.

– Ты маленькая, я горбатый – руки вровень. Должно получиться.

Они взяли ношу и пошли вверх по улице.

– Не знаете, где Рита?

– Знаю, отчего же не знать. На северном посту, у друга своего. Вон там, – узловатый палец указал на рощу. – Раз уж спросила, то и я спрошу – как там Самара?

Пленница вздохнула.

– В руинах.

– Выходит, бабкины сказки – правда?

– Отчасти. На самом деле все не так плохо.

– Ну да. Могло быть и хуже. Как под этим чертовым колпаком.

– Как вы сюда попали?

– А никому не сболтнешь? Мне-то терять нечего, а вот другим крепко влетит.

– Не сболтну, – твердо ответила девушка.

Работник подумал немного и кивнул.

– Верю. Мой сын служил на объекте. И за день до Войны привез меня сюда. Два года все шло чин чинарём, а потом старуха устроила переворот. Ну, тогда она, конечно, не была старухой, – он странно хихикнул. – Кто уцелел – сели в вертолет и упорхнули. В здоровенный такой, голубенький. А я и другие родственники солдат теперь за врагов народа. Но по мордам не бьют, в кашу не плюют, а что не разговаривают – ну, да и ладно, переживем.

– Как Бабушка одолела военных?

– А никак. Он одолел.

Спутник кивнул на зеркальный шар. Арина увидела в нем свое отражение, и ей стало не по себе. Казалось, изнутри кто-то наблюдает за каждым шагом, словом и даже мыслью. И загадочные сны, определенно связанные со Стражем, лишь подтверждали это.

– Но… как?

– Не знаю. Все случилось очень быстро. За несколько минут. Многие спали, а когда очнулись, бунт уже закончился.

– А ваш сын ничего не говорил об этой штуке?

– Нет. Вояк не пускали в башню. Даже майора.

– Седого такого, с лицом бандита?

Косматые брови сошлись на переносице.

– А откуда…

– Да так, неважно, – перебила Кроха, не желая вдаваться в подробности.

– Не хочешь – как хочешь. Вот и мой дом. Спасибо огромное, сам бы за час не управился. Надеюсь, все у тебя будет хорошо.

– Будет, дедушка. Обязательно. И не только у меня. У всех нас.