А маньяк вдруг аккуратно вытер нож салфеткой и убрал его в чехол.

Игорь затаил дыхание. Что это значит? Неужели он не собирается его убивать?

Парень выдвинул из стенной панели столик, и Игорь увидел на нем аккуратно начертанную мелом пентаграмму, заключенную в круг. Внутри пентаграммы был еще один круг поменьше, изрисованный непонятными символами. Внимательно проверив, не стерлись ли где-нибудь линии, маньяк поставил в центр пентаграммы наполненную кровью чашу. А потом начал произносить заклинание.

Игорь никогда не увлекался оккультизмом, но насмотрелся достаточно фильмов ужасов, чтобы понимать, что все это значит. В самолете не просто произошла бессмысленная и жестокая резня, она была частью магического ритуала! Игорю почему-то казалось, что это был настоящий, серьезный ритуал. И парень, проводящий его, не был обычным психом, он действительно знал, что делает, и он вот-вот должен был получить результат.

Каждое слово заклинания давалось колдуну с трудом, как будто высасывая из него энергию. Кожа на его лице натянулась, теперь она выглядела сухой и ломкой, как осенняя листва, зато глаза горели ярким серебряным светом. С побелевших губ срывались слова древнего языка, и Игорь чувствовал, как залитый кровью салон наполняет сила. Нечто древнее и невероятно мощное появлялось из тайных глубин мироздания. Игорь чувствовал, как оно скользит по его коже, пробуя на вкус покрывающие его руки и лицо капли крови, как вместе с дыханием проникает в его легкие, как заглядывает в его переполненные ужасом глаза.

Магический знак на столике вдруг вспыхнул ярко-голубым светом, и колдун отпрянул.

— Готово, — выдохнул он и неожиданно улыбнулся светло и счастливо.

Потом он отправился к носу самолета и одним ударом ноги вышиб дверь.

Бешеный ветер с ревом ворвался внутрь салона, разметал все мелкие предметы и вышвырнул их наружу. Один за другим колдун выбросил трупы из самолета, после чего пошел в кабину экипажа и отключил все приборы.

В тот момент, когда остановились двигатели и самолет начал падать, стремительно уходя в пике, он подошел к полумертвому от пережитого Игорю и расстегнул его ремень безопасности.

— Полетаем? — предложил он и опять весело улыбнулся.

Игорь схватился за подлокотники кресла и тоненько завизжал, паника на миг отрезвила его и придала сил, он рванулся прочь от убийцы, но эта последняя отчаянная попытка спастись была бессмысленной и жалкой.

Колдун рывком поднял его из кресла и прижал к себе.

А потом вместе с ним шагнул из самолета.

Игорь вопил что было сил, но не мог перекричать вой подхватившего их вихря. Они падали. Неслись навстречу земле, ветер рвал на части их одежду и сдирал кожу с костей. Больно! Это должно быть невыносимо больно!.. Но — нет… На самом деле они не падали — колдун летел, парил в воздухе на этой немыслимой высоте. И ветер не рвал Игоря, он, ветер, просто нес его куда-то в сторону, прочь от падающего самолета. Поняв все это, Игорь мертвой хваткой вцепился в длинный черный плащ колдуна. Глаза слезились от ветра, но этот ветер был совсем не таким сильным, как должен бы. Игорь мог видеть и мог дышать. И он смотрел на непонятное существо, похожее на человека, силясь понять, что же оно такое.

Кожа на лице колдуна по-прежнему была бледной, прозрачной и как будто светилась изнутри. В глазах закручивались серебряные спирали, гипнотизирующие, вытягивающие душу. Рот блондина вдруг раскрылся, и Игорь успел заметить длинные острые клыки за миг до того, как они вонзились в его горло. Секунду было больно, а потом приятное тепло разлилось по телу, и Игорь уже не чувствовал ветра и не чувствовал холода. Не чувствовал ужаса ни перед бездной, простирающейся под его ногами, ни перед неизбежной смертью, ни горечи потери. Вампир пил его кровь, и с каждым глотком на душе умирающего человека становилось покойнее и радостнее. Когда вампир разжал объятия, Игорь был еще жив, но, к счастью, его душа успела отлететь раньше, чем тело ударилось о землю.

Аня примеряла новое платье. Синее. Чудесный яркий ультрамарин. Простой покрой, но великолепно пошито, а главное — ткань, цвет! Нет, пожалуй, главное все же — качество. Она никогда раньше не носила настолько дорогих вещей. Отчим, конечно, был человеком обеспеченным, и все же одеваться в элитных бутиках она не имела возможности. Зато теперь…

Ян был богат. Все вампиры его возраста богаты: для них, как и для людей, деньги обеспечивают комфорт и надежную защиту, поэтому вампиры стремятся сохранить и умножить богатства. Ян до сих пор почти ничего не тратил, ему нужно было немного. Иногда, впрочем, он мог отдать гигантскую сумму за какую-нибудь старинную книгу на аукционе, но такое случалось редко… А вот с Аней он был очень щедр. Она могла тратить, сколько захочет… Только ей не хотелось. Раньше дорогие вещи вызывали у нее тоскливое вожделение. Теперь же она думала только об одном: выглядеть привлекательной в глазах Яна. Ей не хотелось показаться жадной и завалить его квартиру тряпками.

Однако не купить это синее платье она не могла. Стоило увидеть его на манекене в витрине, и Аня поняла: это платье создано для нее. Для нее нынешней. Для ее тела, ставшего тоньше и легче. Для сияющей белой кожи. Для глаз, которые после обращения стали ярче — почти синими! Для волос… Конечно, она примерила платье, чтобы убедиться в своей правоте. И скорее побежала с покупкой домой, к Яну. Чтобы предстать перед ним ослепительно-красивой. Чтобы он видел, какое чудо он сотворил с ней, когда обратил.

— Ян, тебе нравится? — Аня закружилась перед креслом, в котором сидел ее Мастер.

Ян смотрел на нее с нежностью, но Ане показалось — губы его чуть кривятся, словно от с трудом сдерживаемой боли.

— Что с тобой? — спросила она, забираясь к нему на колени. — Что с тобой, милый?

— Знаешь, почему я никогда не обращал Птенцов? — проговорил он тихо. — Я не хотел ни к кому привязываться. Из страха потерять… Когда ты одинок и никого не любишь, существовать гораздо проще.

Ане вдруг захотелось плакать.

— Ян… Ты ведь кого-то терял уже, да? У тебя был Птенец? Его… убили?

Она всхлипнула и прижалась лицом к его плечу. Воспоминания Яна были мучительными… Она это чувствовала.

Ян молчал какое-то время, но потом ответил:

— Это был не Птенец. Это была моя сестра. Хотя… В общем, и моим Птенцом она была тоже, ведь это я обратил ее.

— Сестра? — воскликнула Аня. — У тебя была сестра?

— Да. Она умирала, так же как и ты. Умирала от болезни, которую в ту пору не умели лечить. Я обратил ее, потому что не представлял себе, как смогу без нее жить.

— Кто же ее убил?

— Князь города… Нет, не Прозоровский, это вообще происходило не в Москве.

— Но почему? За что? Она совершила что-то плохое?

— По его понятиям — да… Он хотел сделать Маргариту своей наложницей, а она отказала. Князь просто разозлился, только и всего. Не смог сдержаться. Не рассчитал силу. А она была слабеньким вампиром, ей нечего было противопоставить Князю. Самое скверное, что мне тоже не хватило бы сил, чтобы с ним сразиться. Я мог бы напасть на него и умереть вместе с ней. Но я… предпочел уехать.