Это что нужно было сделать, чтобы непрошибаемый вампирский организм так себя повел? Пришлось хватать ее в охапку и тащить на воздух. С выходом наружу не сложилось — ветер был такой, что мозг через уши выдувало. Небо на горизонте окуталось непроглядным мраком, пронзающие его далекие молнии выглядели жутенько и инфернально. От рухнувшего с небес грома дрогнули стекла и поджилки. Я не стала дожидаться, пока редкие капли, уже испятнавшие брусчатку перед крыльцом, заплюют мне глаза, и нырнула обратно.

В холле было слишком людно, в танцевальном зале слишком душно, к столам мы, по понятным причинам, не вернулись, хотя Вельта пыталась. Я обнаружила внезапно неохраняемый бдительным персоналом проход в боковое крыло и отправилась туда.

Подоконники оказались достаточно широкие и даже чистые, сидеть на них было удобно. А если еще и шторы, которые идеально совпали по цвету с моим платьем, задернуть — вообще красота. Меня бы тут не нашли, вздумай я просто рядом постоять.

Вельта перестала хихикать и уставилась в окно, располосованное косыми шрамами разбившихся капель.

— Основу я знаю, можешь просто излить яд. Кто этот несчастливчик?

— Урод какой-то. Генетик. Я его не видела даже.

— С чего взяла, что урод, если не видела?

— Потому что я — предмет его исследования. Они меня не замуж, они меня практически на опыты ему продали. Отцу начхать, главное, мать даже слова не сказала. Верховный с ними побеседовал и все. Добро пожаловать в новую семью.

— Подожди, какое исследование и при чем тут ты?

— О! — воодушевилась подруга, но мне радостно не было. — А тут самое интересное. Анекдот про вампира с аллергией на натуральный гемоглобин слышала? Это про меня. Такой вот генетический уродец, позорище и вообще. Потому они на мои выверты сквозь пальцы и смотрели. И у меня карт-бланш до свадьбы на “твори, что хочу”. Вот я и творю.

— А хочешь?

— Не особо. У тебя магфон с собой? А то я свой в чаше с пуншем утопила. Такси мне вызови, а тебе вот, — мне в подол прилетели активатор хода и ключ на кольце с зубастой подвеской, — в порядке компенсации за свободные уши. Сольешься, как достанут.

Проводив Вельту и порядком продрогнув, я вернулась на насиженное место. Гроза все еще ползла к Новигору. Небо наваливалось душным брюхом, подсвеченным ярящимися в глубине зарницами. Становилось все мрачнее и казалось, что тьма изначальная вцепилась в край мира, как разыгравшийся пес в плошку, и вот-вот его опрокинет. Громыхнуло. Дрожь стекла передалась мне. Я повертела в руках Вельтин брелок с артефактами от магмобиля, задрала подол и засунула под резинку чулка. Подружкина история, в общем-то, обычная в вампирской среде, где слово Верховного — закон, изрядно подпортила мне настроение. Зато ясно теперь, отчего шалости с эльфами ей с рук сходили.

Странная жизнь пошла, кругом тайны и недомолвки, а в какой шкаф ни сунься — в каждом по пучку скелетов, только призраков со сказками на ночь не хватало… Я осеклась и быстренько пробормотала заговор от сглаза. Снова грохнуло. Свет молнии, заливший мир за окном бело-голубым, причудливо исказился в редких дождевых потеках на стекле, явив печальный лик, обрамленный уныло повисшими мокрыми прядями будто волос. Удивиться я не успела, потому что в коридоре раздались голоса. И оба они принадлежали Холинам.

— …ще здесь делаешь?

— Работаю. Вроде как.

— Удачно, — все-таки мелкий братец — та еще язва, но если бы я не слышала их вместе, отличить по голосу одного от другого было бы сложновато. И энергетически они ощущались почти идентично. Ясен тоже “вне категории”? Мощный, однако, у них в семье генофонд.

— Это твои шуточки с письмом из фонда для Ливиу?

— Так и знал, что ты догадаешься. Дан протрепался про стажера, вот я и…

— И в чем соль?

— Позлить тебя и помочь девчонке. Быть твоим учеником — то еще удовольствие, к тому же, опасное для жизни.

— Еще намек и я не обойдусь одним ударом, как в прошлый раз.

— Мар, да сколько можно! Если бы ты не упивался душевными терзаниями и чувством вины за гибель Фейна Хасина, в которой, кстати, в большей мере виноват эта отрыжка мрака Есмал, и вовремя поддержал Францеску, она бы не стала искать утешения на стороне.

— Если бы ты был немного больше братом, твое утешение не завершилось бы в спальне.

— Я был пьян, она — не против.

— Пару месяцев беспробудного пьянства, — сарказм зашкаливал, я видела лицо мастера, как если бы он был передо мной: вежлив, приветлив, чуть улыбается — полный жутик. — А ведь дата свадьбы уже была назначена… И тут такой подарок.

— Знаешь, было не слишком профессионально заводить отношения с сестрой ученика. И ты мне, вообще-то, челюсть сломал.

— За дело, — мой Холин говорил спокойно, и могло показаться, что все уже отболело, но иногда старые шрамы ноют в плохую погоду, а у нас вон — гроза.

— Я и не отпираюсь. Но ты зря орал в лицо отцу и демостративно хлопнул дверью, когда он предложил тебе поискать невесту поприличнее. Не жалеешь?

— Ты же знаешь, что нет. Я теперь, можно сказать, почти счастлив.

— Практически без денег и с ненормальной работой с ненормальным графиком? Жизнь вдали от семьи тебя испортила…

— Угу, а тебя жизнь в непосредственной близи к ней.

— Я слегка разочарован.

— О, это не новость. Представь себе мое разочарование, когда вместо набора “Юный алхимик”, который я просил на именины, мне вручили сопящий комок и пытались уверить, что брат лучше, чем возня с реактивами.

Ясен рассмеялся.

Загудел магфон, и я едва не подпрыгнула, испугавшись, что это мой, и меня сейчас с позором обнаружат. Но нет.

— Да, Став, — сказал мастер. — Хорошо, сейчас. Ясен, мне пора. Как всегда, не рад был повидаться.

— Взаимно, братец.

— Все же любопытно, что стало с мисс Хасин, после того как вы так скоропостижно расстались?

— Понятия не имею, — ответил младший Холин. Не знаю, как мастер, а вот я ему не поверила.

Я долго сидела мышью и выжидала, пока все проявления жизни исчезнут из коридора. Со стороны танцевального зала была слышна музыка, с улицы в стекло дрожала гроза. Вельта прислала сообщение, что добралась, и картинку с расколотым, но радостно скалящимся черепком. Я вздохнула. Мне вздохнули в