никому, кроме почтальона, не удавалось застать Йенса Хордера у шлагбаума. Этот парень точно что-то скрывает. И к чему этот угрожающий взгляд?

Больше всего почтальона раздражало то, что в трактире ему и рассказать-то особо нечего.

«М – Инновации для жизни»

Маловероятно, что это воспримут всерьез. И что его вообще будут слушать. Ему постоянно твердили, чтобы он оставил Хордера в покое. У него горе, да и ничего нет плохого в том, что он немного странный.

Черт бы побрал этого Хордера!

«М»

Йенс дождался, когда машина почтальона скроется из виду.

Он начал с письма – плотный коричневый конверт, внутри которого лежал белый конверт с деньгами. Как и всегда. Йенс достал его и проверил содержимое. Все как обычно. Только письмо в этот раз было заказное.

Было и еще одно отличие – рядом с белым конвертом лежал свернутый лист бумаги.

Йенс медленно достал его и заметил, что бумага была плотной с маленькими бороздками. На свету она стала цвета слоновой кости, а когда Йенс развернул листок, то увидел водяной знак.

Письмо из какой-то организации. Листа было даже два – они были скреплены.

Йенс узнал почерк брата.

Дорогой Йенс,

Как же долго мы не виделись. Это моя вина. Мне нелегко было писать это письмо, но надеюсь, ты все же прочтешь его.

Также я надеюсь, что ты спокойно воспринял то, что я присылаю вам деньги каждый месяц. Отправляю наличные, потому что так удобнее и чтобы никто об этом не знал. Не хотел создавать вам проблем – я и так их не уменьшил, бросив вас. Не знаю, простил ли ты меня, но мне бы хотелось надеяться на твое прощение.

Уверен, ты прекрасно справляешься с делами мастерской. Вам с отцом никогда особенно и не требовалась моя помощь, поэтому побег – это меньшее, чем я мог тебе помочь. Признаю, что сделал это в том числе ради себя. Я пытался начать все заново и жить с чистой совестью. Правда, последнее мне плохо удалось.

Я так и не простил себя за то, что бросил вас в тяжелые для семьи времена. Но мне просто необходимо было уехать. Как ты, наверное, и сам понимал, я не мог найти себя на Ховедет. Меня так невыносимо тянуло к приключениям, а бесконечные обязанности, ответственность и мамины ожидания меня душили. Мне словно перекрыли кислород. Мы жили так изолированно от внешнего мира, а мне хотелось чего-то другого. Я хотел в город, хотел увидеть жизнь. Тебя же интересовали только деревья.

К тому же ты стал таким тихим, Йенс. Не могу тебя в этом упрекать – и никогда не упрекну! – потому что знаю, как тяжело тебе пришлось после смерти отца. Но я был так зол на тебя тогда, так как просто хотел поговорить. Мне так тебя не хватало. Я скучал по тебе, хоть ты и был рядом. Я не мог этого вынести.

Потом я познакомился с парнем, который отдыхал в летней вилле в Армслеве. Мы разговорились. Он – инженер, приехал с материка, и ему понравились мои идеи. Это к нему я ездил, когда меня подолгу не было дома. Он предложил мне работу в своей компании. Сначала я отказался, потому что решил, что не могу бросить вас. Но потом все же передумал. У меня в кармане долго лежала его визитка, но я не решался показать ее тебе.

Я получил отличную работу, сразу с хорошей зарплатой. Потом я решил начать свой собственный бизнес. Мы занимались изготовлением разного рода предметов из металла и стали – главным образом, делали шкафы и ящики для картотек. Но больше всего мы преуспели в изготовлении механических елочных подставок. Ты представляешь? Я так много на них заработал, что даже открыл филиал в Австрии.

Все это время в городе у меня была надежная коллега, которая каждый месяц исправно отправляла деньги на Ховедет. И, как я понимаю, она отлично справлялась с этой задачей. Сейчас я вернулся в город и сделал ей предложение! Мы живем в уютной квартире, но подумываем о переезде. Планируем создать семью. Моя невеста немного моложе меня.

Я стал очень скучать по тебе и маме. Я много думаю о вас. Но связаться с вами очень сложно.

Как-то раз я все-таки набрался смелости и позвонил в корстедский трактир. По-видимому, мне ответил новый владелец (потому что это точно был не Олаф). А может, это ответил один из гостей. Когда я звонил, в трактире была вечеринка в канун Рождества. Я не представился, просто осторожно спросил про вас. Я же знаю, как тут распускают сплетни, и, как я уже сказал, не хотел создавать вам проблем. Мне ответили, что Эльсе больше не живет на Ховедет, но недавно приезжала к вам в гости и, наверное, уже уехала.

Какое-то время спустя я обедал в ресторане, и ко мне подошла женщина. Она сидела за соседним столиком и случайно услышала мою фамилию. Оказалось, она знает Эльсе Хордер! Мама долгое время жила у ее подруги (выяснилось, что наша мама и ее подруга – двоюродные сестры). К несчастью, у этой подруги была серьезная травма головы после аварии, поэтому моя новая знакомая не знала, где моя мама сейчас. Но она точно была уверена, что по тому адресу мама больше не живет.

Разумеется, ты обо всем этом знаешь. Ты же в курсе, где сейчас живет мама? Она снова переехала к тебе? Ты всегда умел находить с ней общий язык и управлять ее желанием все контролировать. Меня всегда это в тебе восхищало.

Но больше всего меня порадовало, что ты по-прежнему живешь на Ховедет! Человек из трактира, с которым я говорил по телефону, сказал, что у тебя есть жена и дочка. Как же я рад за тебя, Йенс! Надеюсь, что ты счастлив.

Я так хочу ребенка. Поздно я стал задумываться о семье – потратил лучшие годы на разработку и производство новых изделий. Знаешь, я бы хотел так же любить природу, как ты и отец. В этом всегда было что-то неподдельное, настоящее. Теперь я скучаю по чувству, которое испытывал, держа в руках спиленное дерево. Мне не хватает свежего воздуха, леса, моря. Наверное, поэтому мы с невестой подумываем о переезде на остров, если не Ховедет, то на главный остров. Что скажешь?

Но сначала мне бы хотелось приехать навестить тебя и твою семью. Хочу наладить наши отношения, если ты не против. Буду ждать твоего письма. Или звонка.