Тру лицо руками, когда слышу Маринины слова:

– Но знаешь, что бы там ни была за женщина, ей можно сказать спасибо. По-моему, я никогда не видела отца таким счастливым.

Открываю глаза, прикрытые ладонями, и смотрю сквозь пальцы вперед. Сердце готово остановиться. Эта простая фраза перекрывает все сказанное до того. Просто потому, что за эти огромные двадцать лет лишь со мной она увидела его таким счастливым. Это ведь важно?

Я только и делаю, что задаюсь вопросами без ответов. Уже который день. Я знала, конечно, что сомнения будут грызть меня изнутри, но не думала, что они придут так быстро. Что волнения и страхи волнами будут налетать на тихий берег моего счастья, тщательно спрятанный от всех.

– Ну это круто же, – слышу слова Глеба, – Алька у нас вон тоже осчастливленная ходит, да, систер?

Сердце начинает бешено стучать где-то у горла, быстро оторвав руки от лица, поворачиваю к нему изумленное лицо.

– Чего? – произношу обалдело, Глеб смеется.

– Да ладно, Аль, не считай нас дураками, всем понятно, что ты себе парня завела.

Я очумело смотрю на друга, потом перевожу взгляд на Марину, она хмурится, разглядывая меня. Я до того не ожидаю подобной темы, что молчу, не зная, что сказать.

– Глупости какие, – выдаю наконец, – ни с кем я не встречаюсь.

– Ага, – Глеб соглашается, но с явным сарказмом, – уж поверь, отличить женщину, у которой качественный секс, от недо…

– Перестань, – возвышаю голос, снова косясь на Марину. Мне становится страшно, особенно потому, что от Гордеева сразу перешли ко мне. Вдруг они догадаются? – Перестань, – повторяю спокойней, Глеб выставляет вперед руки.

– Да ладно, чего ты так завелась, не хочешь, не говори.

– Я не завелась, просто ты несешь ерунду.

Отворачиваюсь, утыкаясь в экран. Нервное напряжение не проходит. Вот так это и случается. Думаешь, что никто ничего не видит, а на самом деле все подмечают. Каждый что-то свое, а потом из этих мелочей складывается картина, способная в один момент пустить трещину на все то, что ты пытался скрыть. Правду говорят: все тайное рано или поздно становится явным.

А ведь Рома периодически забирает меня во дворах рядом с работой. Как можно так беспечно поступать? Оставлять машину возле моего подъезда? Зачем я вообще дала ему ключи, вдруг кто-то увидит, как он входит в квартиру в мое отсутствие и что-то не то подумает? Не то… Что не то, интересно?

– Аль…

Я резко вскидываю голову и вижу перед собой Марину. Внутри все натягивается струной.

В голове бьется только одна мысль: она догадалась, догадалась!

– Ты что, с Димой сошлась?

Ее вопрос настолько неожиданный, что я опять зависаю, пытаясь осознать услышанное.

– С Димой? – переспрашиваю недоуменно.

– Ну с Димой, с которым ты встречалась.

Я мямлю нечленораздельные звуки. Может, сказать, что да, раз уж я спалилась по полной? Лучше пусть на Диму думает, чем на… Нет, не могу, она дружит с его сестрой, правда быстро всплывет и вызовет новые подозрения.

– Я ни с кем не встречаюсь, – отвечаю несколько резче, чем хотела бы, Марина смотрит исподлобья.

– Ладно-ладно, я просто спросила, – развернувшись, говорит Глебу. – Поеду.

– Погоди, я тебя провожу.

Они еще какое-то время стоят на улице, Глеб берет девушку за руку, но она явно думает о чем-то другом, хмурится, хотя парню улыбается. Неужели все-таки догадывается? Только бы не это.

Гордеев вылезает из машины как раз в тот момент, когда я вхожу во двор. Нервно оглядываюсь по сторонам, идя к нему. Когда он тянется с поцелуем, ускользаю.

– Ты чего? – задает вопрос, молча иду в сторону подъезда, и уже там шепотом говорю:

– Нужно быть осторожней. Нас могут увидеть, а мы так беспечно себя ведем.

Гордеев вздергивает брови в удивлении, но до самого входа в квартиру молчит, и только пройдя в комнату следом за мной, интересуется:

– Что-то случилось?

– Нет, – запустив руку в волосы, откидываю их назад. – То есть не то чтобы… Короче, ребята спалили меня, сказали, что у меня вид женщины, которая… – я запинаюсь, хотя, казалось бы, о какой скромности уже речь? – У которой есть мужчина.

Гордеев, слушавший с недоумением, усмехается.

– И что в этом такого ужасного? – задает вопрос, я вздыхаю.

– Все. Понимаешь, мы знакомы с детства, и появление в моей жизни мужчины – ну это весомо. К тому же Глеб общается с Мариной… – я замолкаю, потому что не могу сказать, что она это все слышала.

Боюсь, он начнет выспрашивать подробности, а я их расскажу, и вместе с ними наружу вырвутся все страхи, которые начали меня грызть… Роману это точно не нужно, я и так вон ему мозг выношу своими паранойями.

– Аль, – он тянет меня за руку, усаживая к себе на колени, – не перебарщивай. Чем больше ты дёргаешься, тем вероятней, что кто-то что-то подумает. Расслабься, – он убирает волосы мне за уши и легко целует в губы. – Все будет хорошо.

Смотрит, ожидая реакции, я киваю, выдавливая кривую улыбку. Роман прижимает меня к себе, утыкаюсь лбом в его плечо. Да, он спокоен, уверен, что все под контролем, но почему меня не покидает чувство, что это не так?

Звонок на мобильный раздается около десяти вечера, когда мы с Романом валяемся в постели, не спим, болтаем, дурачимся. Он тянется к лежащему на столе телефону и хмурится.

– Да, Марин, – отвечает на звонок, я замираю, прислушиваясь к разговору, но слов не разбираю. Что, Аля, будешь теперь шарахаться от каждого звонка? Про встречи с людьми я вообще молчу. – Понял тебя, хорошо, буду.

– Что там? – спрашиваю, когда он вешает трубку.

– Напомнила, что завтра надо быть дома в первой половине дня, чтобы принять мебель.

Я усмехаюсь.

– Да, точно. Она ведь в институте?

– Да. Во сколько там ваш водитель приедет?

– С десяти до часу. Ребята его с вечера загрузили. Могу позвонить, уточнить время.

– Не стоит. Слушай, – он садится рядом со мной. – Я думаю поехать туда.

Стараюсь скрыть разочарование по этому поводу, понимаю, что так будет удобней.

– Да, конечно, – киваю в ответ. – Напиши, как доедешь, хорошо?

Роман пару секунд меня разглядывает.

– Я имел в виду, поехать вместе.

Смотрю во все глаза.

– Ты серьезно? К тебе домой?

Наверное, я слишком удивлена, потому что Гордеев начинает посмеиваться.

– А что, плохие воспоминания?