– Это мысль, – отозвался Мейсон. – Так я вас спрашиваю.

– Я уже сказала.

– Спасибо, – еще раз поблагодарил Мейсон и отошел к ДеллеСтрит.

– И что же? – воскликнула она. – Что это значит?Вырисовывается ряд ситуаций настолько странных, что все выглядит бредомсумасшедшего.

Мейсон усмехнулся.

– Теперь, я думаю, попытаемся узнать правду.

– Каким образом?

– Быть может, на перекрестном допросе.

– Но, шеф, – начала Делла Стрит, – допустим, миссис Мальденхотела убить своего мужа и дала ему жидкость с наркотиками, которую, как онанадеялась, он выпьет в воздухе…

– Продолжай, – одобрил Мейсон, – у тебя хорошо получается.

– И допустим, кто-то посторонний сел в этот самолет, выпилжидкость с наркотиками и умер. Как будет оценена ситуация с юридической точкизрения?

– В отношении миссис Мальден?

– Да.

– Будет признана виновной в убийстве первой степени.

– Несмотря на то, что она даже не знала бы человека,выпившего жидкость с наркотиками и разбившегося в самолете?

– Да. Закон перенесет злой умысел с предполагаемой жертвы надействительную.

– Тогда не понимаю, чего вы добьетесь, даже если докторМальден жив. Что тогда?

– Тогда, – ответил Мейсон, – мы, возможно, сумеем доказать,что доктор Мальден – убийца.

– Что вы имеете в виду?

– Все, что мы узнали о докторе Мальдене, указывает на то,что он хладнокровный, осторожный, думающий человек, который все трезвопланирует и выверяет с математической точностью.

– Итак?

– Тебе когда-либо приходило в голову, – сказал Мейсон, – чтовласти нашли опознающее вещество, обозначенное кодовым номером 68249, во фляжкес жидкостью? По их теории, у миссис Мальден был доступ к наркотикам мужа и онаположила морфий в виски. А его, очевидно, выпил человек, который вел самолет,разбившийся по пути в Солт-Лейк-Сити. Это прекрасная теория. Но они не заметилиодного. Еще у одного человека был куда более легкий доступ к наркотикам, чем умиссис Мальден.

– Доктор Мальден?

Мейсон кивнул.

– Покойный?

– Доктор Мальден, – разъяснил Мейсон, – все спланировалумно. Если ему понадобилось представить себя умершим, взять необходимые деньгии убежать с Глэдис Фосс, то ему, естественно, понадобился труп.

– О-о! – воскликнула Делла Стрит. – Теперь понимаю.

– К тому же, – продолжил Мейсон, – доктор Мальден смотрел нажизнь и смерть как врач. То есть несколько беспристрастней и бессердечней, чемобыкновенный человек.

– Господи, – взмолилась Делла Стрит, – понимаете ли вы, чтопытаетесь доказать, будто убийство совершил труп?

– Единственное, что может потребовать Гамильтон Бергер, –это труп, – ухмыльнулся Мейсон.

– Это будет такая сенсация! – воскликнула Делла Стрит.

– Можешь ли представить себе какое-либо другоедоказательство, которое будет выглядеть так драматично в суде и так неприятнодля Гамильтона Бергера? – спросил Мейсон.

Она покачала головой.

– Но сможете ли вы доказать это?

– Можно попробовать, – сказал Мейсон.

– Но, шеф, вы разве не думаете, что доктор Мальдендействительно умер? И разве не думаете, что нечто в самом деле произошло?Вспомните, стюардесса сказала, что Глэдис Фосс была совершенно расстроена иогорчена.

Мейсон ухмыльнулся.

– Я выдвину мою теорию, – сказал он, – и мы выслушаемобъяснения Гамильтона Бергера.

– Шеф, но, если ему снова придется прекратить дело противмиссис Мальден, над ним станут смеяться и…

– И после этого он никогда не решится преследовать ее всудебном порядке, – прервал Мейсон.

Делла Стрит кивнула.

– Но, – сказал Мейсон, – чего мы ждем? У нас впереди длиннаядорога. Поехали, Делла.

В аэропорту полиция охраняла ворота № 11, разрешая встретитьбольшой четырехмоторный самолет, прибывающий по расписанию через две минуты,только обладателям полицейских удостоверений и мандатов прессы. Мейсон и ПолДрейк издалека наблюдали, как человек Дрейка сунул карточку одному изполицейских, затем, размахивая фотокамерой, поспешно удалился от охраны. Егоокружили другие фотографы, желающие сделать снимки. Гамильтон Бергер, очевидно,велел своему полицейскому подпустить некоторых представителей прессы поближе,чтобы прибывшие с ним могли попозировать и получился интересный репортаж.

После короткого ожидания большой воздушный корабль нырнул снеба вниз, пронесся по-птичьи над взлетно-посадочной полосой, мягко приземлилсяи подъехал к служителю, сигналившему флажком из нарисованного круга. Подалитрап, двери самолета открылись, и пассажиры начали спускаться по лестнице.Окружной прокурор Бергер и его свита, очевидно, собрались спуститься послевсех. Последний пассажир покинул самолет. Наступил торжественный момент, иБергер с Дарвином Керби вышли из самолета на трап. Улыбающийся, самоуверенныйБергер представил Керби репортерам и начал позировать перед камерами. Газетчикипо очереди подходили к лестнице, сверкали вспышками. Затем Бергер медленноспустился, и у основания лестницы, когда почти все репортеры уже отошли, агентДрейка выступил с камерой вперед и попросил:

– Задержитесь на минутку, мистер Бергер.

Тот начал позировать.

– Кто из вас Дарвин Керби?

– Он здесь, – сказал Бергер. – Выйдите, мистер Керби.

– Пожалуйста, мистер Керби, вытяните руку, – попросиллжефотограф.

Керби вытянул руку, детектив сунул в нее документ.

– Это повестка с вызовом в суд по делу «Народ противМальдена» от имени защиты, – сказал он и вернулся назад.

Его камера дала вспышку, и он зафиксировал на снимкеперекошенные от страха лица Гамильтона Бергера и Дарвина Керби.

– Арестуйте этого человека! – завопил Бергер, показываяпальцем на агента Дрейка.

Охрана покинула свой пост у ворот и поспешила к детективу.Мейсон и Пол Дрейк пробрались через ворота на летное поле. Газетные репортеры,отошедшие было от самолета, кинулись обратно, сверкая вспышками, торопясьзаснять драму куда более ценную, чем сделанные раньше снимки.

– Арестуйте его! – продолжал вопить Бергер.