Вот, она наконец произнесла главные слова: «Это не то, что мне нужно».

То же самое я сказала Тиму, когда он предложил мне переехать к нему домой. Теперь я очень хорошо понимала Жюли. Это не значило, что мы считали замужество пределом всех мечтаний и концом нашего существования. Просто мы хотели получить гарантии того, что нас любят. Почувствовать уверенность в своей безопасности. А без брачного свидетельства, похоже, такой безопасности мы не чувствовали.

– Мы с тобой просто невыносимые провинциалки, – подвела я мрачный итог.

– Что же я могу с этим поделать? – спросила она. – Я родилась и выросла в пригороде.

На борту катера появилась девушка, высокая и стройная, в поблескивающем оранжевом купальнике, который прекрасно подчеркивал ее совершенную фигуру. Она подняла руки к небу, пару раз качнулась на носках, а затем нырнула в ярко-голубую воду, рассылая во все стороны фонтаны сверкающих брызг.

– Сволочь, – припечатала Жюли.

– Прекрати злобствовать, Жюли, – сказала я. – Почему бы нам тоже не окунуться?

Жюли поморщилась…

– Но я только что вся намазалась кремом.

– Ну и что такого? Он защитит тебя и в воде.

Вода была сказочно теплой. Я плавала с закрытыми глазами и никак не могла остановиться. Жюли бултыхалась где-то возле берега. Когда я открыла глаза, то девушка уже вернулась на катер, и вокруг нее теснилось с полдюжины мускулистых загорелых парней.

– Как ты думаешь, может быть, она – кинозвезда? – спросила Жюли, когда мы с ней вылезли на берег.

– А может, попзвезда?

– Но все это мясо вокруг нее. Вокруг одной-единственной женщины. Да, жизнь несправедлива!..

Мы вместе повздыхали по поводу несправедливости жизни и снова улеглись загорать.

– Знаешь, я тут как-то встретила Тима Мэлона, – призналась Жюли.

Мы сидели после обеда в баре и потягивали пиво. Произнося эти слова, подруга старательно избегала моего взгляда.

– Что? – Я едва не поперхнулась своим пивом.

– Встретила Тима, – повторила она. – Не нарочно, разумеется.

– Где?

– На Графтон-стрит. В субботу. Он стоял впереди меня в очереди в банк.

– Ты с ним говорила? – У меня во рту пересохло, грудь сдавило так, что пришлось прибегнуть к ингалятору.

Жюли наблюдала за мной совершенно спокойно. Она уже знала, как это бывает в таких случаях.

– Немного, – сказала она, когда ритм моего дыхания восстановился.

– Что он сказал?

Она пожала плечами.

– Почти ничего. Он знает, что ты ушла из «ДельтаПринт», но не знает, что ты уехала в Мадрид.

– Он что-нибудь спрашивал обо мне?

– А это имеет значение?

– О Жюли! – Я просто не знала, как ей объяснить. – Расскажи!

– Он спросил, как ты поживаешь, – нехотя заговорила она. – Сказал, что чувствует себя свиньей по поводу случившегося. Сказал, что очень по тебе скучает.

– Неужели?

– Сказал, что он просто не понимал, насколько ты ему дорога, и что он скорее всего совершил ужасную ошибку.

– Ты шутишь. – Я чувствовала, как бледнею и вот-вот собираюсь упасть в обморок.

– Сперва я вообще не собиралась тебе рассказывать, – продолжала Жюли. – Да и сейчас не знаю, правильно я поступила или нет.

Официант поставил перед нами тарелку с соленым арахисом. Я машинально взяла горсть и начала жевать.

– Мы не долго с ним разговаривали, – продолжала она. – Пять минут, не больше. Он расспрашивал о твоей работе, и вообще как твои дела. Я сказала, что твои дела идут превосходно и что у тебя появился новый бойфренд.

– Жюли!

– А что бы ты хотела, чтобы я ему сказала? – спросила она. – К тому же это почти правда. У тебя прекрасная работа. У тебя была связь с испанцем, пусть даже я о ней ничего и не ведала. Могу еще добавить, что твоего Тима едва не вырвало, когда я сказала ему о бойфренде.

– Неужели?

– Честное слово. – Она тоже взяла с тарелки несколько орешков. – Это самое надежное средство, Изабель. Рассказать ему, что тебя он больше не интересует, что у тебя появились новые поклонники. После этого мужики быстро прибегают назад.

– Тим не прибежит назад, – с грустью указала я.

– Может, и не прибежит. Но я думаю, что очень хотел бы прибежать.

– Тебе лишь бы болтать.

Она засмеялась.

– Ну может я действительно немного преувеличиваю. Но его просто перекосило, когда он услышал про Хуана.

– Какого еще Хуана?

– Твоего бойфренда, разумеется.

– Жюли! Что еще ты ему рассказала про несуществующего бойфренда?

– Не так много, – ответила она. – Что он бизнесмен и что он по тебе сходит с ума.

– Это ты сходишь с ума, – в отчаянии пробормотала я.

– Какая тебе разница? – Она оставалась совершенно спокойной. – Главное, чтобы в нем проснулась ревность, а правду он все равно не узнает.

Мысль о ревнующем Тиме мне понравилась.

– Он наверняка догадался, что ты блефуешь.

– Какая разница? Но я точно знаю, что он ревновал. Это было написано в его глазах.

– Мне надо было раньше заставить его ревновать, – задумчиво произнесла я. – Тогда бы мои дела пошли по-другому.

Мы немного помолчали. Из прибрежного отеля доносились звуки диско.

– А как ты себя сейчас чувствуешь по его поводу? – через некоторое время спросила Жюли.

– Не знаю, – ответила я.

– Если бы ты его сейчас встретила, что бы ты ему сказала?

– Не знаю, – снова повторила я.

Я смотрела на море. Катер уже уплыл из бухты, и на его месте покачивалась на волнах маленькая лодочка.

– Это трудно объяснить, – продолжила я после паузы. – Я никогда не переставала его любить. И в то же время ненавидеть за то, что он сделал. Но когда я увидела его с Лаурой, то едва не сошла с ума от ревности. Он сказал, что это вопрос доверия. Значит, я ему больше не доверяю. И не считаю, что все у нас прекрасно, как прежде. И не могу к нему относиться так, словно ничего не произошло. Кроме того, я сама совершила кое-что ужасное.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда он был в командировке, я решила завезти ему ключи. Я вошла в дом и стерла в его компьютере некоторые данные.

– Изабель! – Жюли смотрела на меня с ужасом и восхищением одновременно.

– Он работал над проектом под названием «Сарацин-2». Я уничтожила все файлы, относящиеся к этому проекту.