Мой противник не растерялся. Скорчив зверскую и одновременно радостную рожу, воспользовался моментом и вбил в мое эфемерное подобие щита, про который я и думать забыл, сгусток чистейшей темной энергии, собрав ее в разящее копье.

От щита не осталось и намека. Сработала защита арены, мне действительно повезло.

Нет. Он бы меня не убил. И даже не поранил бы, но тогда моя жизнь заметно осложнилась бы, если бы сработали мои татуировки. А с другой стороны — лучше и не придумать. А, главное, вовремя-то как! Впору поблагодарить неизвестного помощника.

Хотя отчего же неизвестного? Скорее напротив — очевидного.

Бледного, перепуганного и даже, о чудо! С расширенными виноватыми темно-вишневыми глазищами.

Поднимаясь с земли, я не сводил укоризненного взгляда с Ирис. Краска заливала ее лицо на глазах, губы дрогнули. Мне показалось, или они сложились в беззвучное: «Прости»?

Если подумать, она правильно поступила. Пыталась спасти ситуацию, как могла. Да только моя женщина во мне не должна сомневаться. Никогда. И принимать подобные решения не посоветовавшись, я ей не позволю.

— Беги! — ответил ей в той же манере.

Отличница все поняла. Подпрыгнув на месте, начала старательно протискиваться к проходу. Рванула прочь от трибун, не обращая внимания на несущиеся ей вслед окрики товарищей и ругань тех, кому оттоптала ноги своими массивными ботинками.

Наблюдая, за ее стройными ножками, и короткой юбчонкой, заманчиво подскакивающей в такт быстрым шагам, ощутил самый настоящий охотничий азарт и от души развеселился. Кажется, я начинаю получать искреннее наслаждение от всего происходящего между нами.

***

Раадри́м. Академия Шан-Дарах

Ирис Кроу, адептка

Выслушав хранителя, объявившего результаты экзамена, Арес тут же находит меня глазами. Мгновение, и на его лице отражается понимание. А затем в его взгляде появляется что-то… Что-то такое. Многообещающее. И между нами словно бы раскаленная нить протягивается, отчего пятая точка начинает предупреждающе свербеть. А я своей …хм… интуции доверяю.

Он догадался! Догадался, что без меня тут не обошлось. Мамочки!

Краска ударяет в лицо. Не выдержав накала, едва слышно шепчу:

— Прости…

И понимаю. Простит. Потом, когда догонит и отомстит. Инстинктивно принимаюсь искать пути отхода.

— Беги, — отчетливо произносят его губы.

Бегу. Протискиваюсь мимо сидящей рядом Люсиль Берки, оттаптывая ей ноги тяжелыми ботинками.

— Кроу! Какой йарх тебя укусил? — возмущается та.

— Извини! — бросаю, не оборачиваясь и без тени должного сожаления.

— Ирис, ты куда? — запоздало интересуется Гас.

— Увидимся, — машу рукой уже с прохода.

Бегу вниз, прыгая через одну ступеньку. Сердце колотится и сжимается. Останавливаюсь, только когда оказываюсь в просторном торжественно-мрачном холле академии. Сейчас здесь пусто, не то что перед экзаменами утром. После яркого солнца глаза не сразу привыкаю к приятному полумраку. Закрываю их, упираю руки в бока и наклоняюсь, пытаясь отдышаться.

Что это было? Чего я, вообще, так неслась? Объяснить свой странный поступок мне не удается. Ну глупость же! Что Арес со мной бы сделал? Но одного воспоминание о коварном, многообещающем взгляде светлого убеждает меня в правильности решения. Понимаю — у него-то как раз полно идей. Одна пошлее другой. Ой!

Кровь снова приливает к и без того разгоряченным после бега щекам. Прижимаю к ним похолодевшие ладошки. Тут-то меня и находит Жак Даманн, который едва ли не выпадает из дверей главной лаборатории.

— Ирис? Я даже не сомневался, что ты уже сдала. Ну как? Хотя, кого я спрашиваю, — ведун тараторит, не давая ответить. Нагло приобняв меня за плечи, куда-то направляется вместе со мной. — Высший балл, да?

— Угу, — киваю я обреченно.

— Чего тогда грустная.

Жму плечами.

— Понял. Волнуешься перед встречей с малышом Ридом? — это он так фамильярно про Ридриха Ронна.

Застываю на месте и, крепко зажмурившись, поднимаю лицо к сводчатому потолку.

— Не напоминай.

— А мне вот повезло… не попасться ему на глаза.

Не сразу соображаю, что именно он сказал. Но когда осознаю, сочувственно тяну:

— Рыжий! Ну как так-то, а?

Жак преувеличенно энергично разводит руками, и я отчетливо вижу, как за деланой веселостью он прячет истинные чувства.

— Ты — гениальный артефактор и сильный ведун. Что случилось?

— Наверное, кто-то проклял, — неудачно шутит он.

Вот и еще один из нас не предстанет пред очи императора. Жаль. Кто-кто, а Жак Даманн этого достоин. Неловкое молчание повисает в воздухе.

— Пойду, найду ребят, — Рыжий нарушает его первым. — Видела их?

Киваю:

— Смотрят на боевиков.

— А-а, залипательно, — соглашается парень. — Ты со мной?

— Нее, — мотаю головой. — Уже насмотрелась.

Опасливо выглядываю из-за плеча Даманна, который загораживает от меня главный вход, откуда в любой момент здесь может появиться Арес.

— Увидимся! — шутливо отдает честь Жак и разболтанной походкой идет к выходу. Грустным он больше не выглядит. Рыжий не умеет долго расстраиваться.

Я направляюсь к лифтам, двери с тихим шипением расходятся. Прикладываю ладонь к жертвенному кругу. Едва ощутимый укол, и заключенный в магическую сферу воздушный дух, приняв плату, возносит меня на верхний этаж. Половина аудиторий здесь не используются, и царит запустение. По винтовой лестнице забираюсь в центральную башню, а оттуда на чердак и аккуратно прикрываю за собой дверь.

Все. Я в убежище.

Как попасть в это закрытое от адептов место мне показал Птиц еще на первом году обучения. Поначалу частенько пряталась здесь от обидчиков, отрабатывала новые заклинания, штудировала учебники в тишине, ведь первокурсникам отдельные комнаты с гостиными не полагаются.

Парочка призванных ка’ардачей-огоньков рассеивают полумрак. Осматриваюсь, замечая несколько метнувшихся в темные углы духов. Хорошее место. Спокойное. Давненько я здесь не бывала, да и вроде и незачем. Период неразделенной любви к Гасу позади, а все остальное решают собственная комната и соседка-проклятийница. Так что в этом году я здесь впервые.

Закончив осмотр убежища, подхожу к большому слуховому окну, выходящему на главные ворота академии Шан-Дарах и статую Хрюстона. Сажусь, свесив наружу ноги, как бывало, и призываю Птица. Ворон, приветственно каркнув, делает круг над шпилем и возвращается ко мне. Пристально разглядывает меня одним глазом через монокль.