— Конечно. Как захочешь, придешь и возьмешь.

— А чё там интересного появилось? — и гном присоединился к эльфу в лазанье по шкафам, предоставив меня самому себе любимому.

И я решил ознакомиться с тем, что приготовил мне дед.

«Введение в магию. Общие вводные, без учета разнополярности стихий», «Развитие магии на примере исторических событий мира Эриния», «Магия Стражей, в рассмотрении совокупности четырех стихий», гласили названия книг из крайней ко мне стопки. Эти фолианты были тяжелы по весу, великолепны по оформлению, а по размытым формулировкам названий вызывали подозрение, что для меня по тексту там сплошной темный лес.

Четвертой в стопке шла совершенно нормальная, в смысле по виду, книга, похоже, что выпущенная в современной мне типографии. Я открыл ее, не читая названия: там картинки и недлинные надписи под ними. На той, что открыл наугад, условный человек — обозначенный лишь контуром, в месте, где на груди значится так называемое «солнышко», нарисован разноцветный шарик и стрелочки к нему от головы, а от него к ладоням. «Закономерность течения потоков магического воздействия» — гласила подпись под рисунком.

Я все же вернулся к обложке и ознакомился с заглавием — «Основы магии для самых маленьких». Чудесно…

Я взял в руки из другой стопы верхний том, явно старый, с обтянутой кожей тяжелой обложкой и забранной белым металлом по углам, по которым густо были уложены еще и каменья — эдакий фолиант, времен Ивана Грозного.

Впрочем, название подсказало мне, что к нашему миру книга отношение имеет косвенное, оно гласило: «Выкладки, подтверждающие теорию о пользе невмешательства магии в развитие техногенных миров». И ниже, более мелко: «Разработка Магистра Ордена Стражей Аджинальда Вайловетского из мира Рабон (9/2)». Последнее, в скобках, похоже, что индекс мира магистра, по этой их шкале в техно и фатах.

Подозреваю, труд интересный и я его обязательно прочту, раз тем более мне в помощь еще и магия будет, и не придется «наживую» столько текста зубрить.

Вот только понял я, что все, что приготовил мне гном по указке деда, это именно теория, а вот практических пособий в стопках не было совсем. А где все эти «крибли-крабле-бумс» и «ахалай-махалай», после которых я смогу… ну, не знаю, воду из камней добывать, из комара медведя делать, а из жабы деву неземной красоты создавать?!

Хотя — нет, последнего мне точно не надо, девиц хватает и так. У обычных-то порой не знаешь, что в голове творится, а у этих, пожалуй, в мозгах априори будет сквозной пробой, который никакими внешними бонусами не прикроется. Так что — нет, пусть лягухи спокойно живут, а я и земной красотой обойдусь — так привычней.

Но, тем не менее, у гнома в общем, по теме, я спросил.

— А? — оторвался он от листания какой-то вполне обычной по виду брошюры. — Так, а зачем тебе? Ты же у нас из отстающих в развитии. Щас парни из магических миров прибудут, сам поймешь, насколько. Вот вернешься в свой мир, и там твой родственник тобой вплотную займется. А пока — да, теория и владение «сырой» силой, так сказать, хотя бы одной из стихий, чтоб турнир магов с группой пройти получилось.

Вот никогда раньше ущербным меня не называли настолько в лоб! И вроде понимаю, что излагает гном по факту, а не в обиду мне, но, бля-а, как же захотелось ему по морде-то врезать! А еще лучше деду, благо он у меня, похоже, далеко не болезный старичок, а маг в самом расцвете силы!

— Ладно, Жень, не расстраивайся, — с сочувствием встрял эльф, — у вас, рекрутов из техногенных миров, часто задержка в развитие происходит.

Во, еще один клиент на душевный звездюль… они что, совсем не соображают, что несут? Или не выхватывали пока ни разу?

— Так, товарищи сопровождающие, — насупился я, в старании своего порыва не показать, но и на благостные их лица сил смотреть у меня не было, — вы вроде куда-то собирались идти?

— Ах, да! — отмер гном первым и с сожалением опустил книженцию на стол. — Собирались. Тебе, кстати, в первую очередь туда надо.

Точно! Они же сейчас должны какой-то магии меня обучить, с помощью которой я сумею эту гору книг за две недели выучить.

— Ну, так пошли! — поторопил я их, с каким-то несвойственным мне удовольствием наблюдая разочарование на лицах мужиков, когда пришлось заинтересовавшие их книги оставить. А то, нашли мне тоже, умом скорбного! А с психу и не такое ощутишь.

Жоку была вручена одна из припасенных для меня книженций и мы всей делегацией прошествовали к лестнице в донжон. Чувствовалось, что затевается нечто серьезное.

В этот раз я этажи пересчитал. На первом, вернее, если считать с залом советов, на втором, мы нагребли полные руки всякого, и дальше поперли по этажам транзитом, пока до шестого не дошли. Этот, по-видимому, был последним — выше только крыша, потому как я вполне признал обычную лестницу вдоль стены и очертания до боли знакомого люка над нею.

Но потосковать и повспоминать мне не дали, вручив полоску бумаги, оторванную видно от целого листа.

— Вот, учи. А мы пока все приготовим, — велел гном.

Я развернул вдвое сложенную бумажку и взглянул на текст. Опять почерк деда, снова сложенные в непонятные слова русские буквы и похоже, что одна единственная фраза, занимающая почти три строки. Пришлось снова въезжать в разбор очередной абракадабры. Интересно, какой бонус мне эта, новая фигня, принесет?

Когда через какое-то время понял, что без запинки способен произнести слова, поднял глаза и огляделся.

Помогальщики мои у стеночки сидели и, кажется, кемарили слегонца. Хотя… гном дрых — натурально, его размеренный с присвистом сап в пустой гулкой башне слышался неплохо, и даже легкий ветерок, шуршащий сквозняком из проема в проем, заглушить его был неспособен. И если б я так ответственно не занимался делом, то услышал бы его давно.

— Я готов! — рявкнул, как можно громче — нам, недоразвитым, все можно.

И вообще, нефиг спать, подшефный идиот желает учиться.

— Чего орать-то… — продирая глаза, пробухтел гном и в раскоряку стал подниматься с пола.

Эльф, хоть от неожиданности и дернулся, но подорвался легко, будто и вовсе на жестком не сидел долго.

А вот Жок все же задницу растер и потоптался, разминаясь, немного.

А я уже вовсю разглядывал преобразившийся зал.

В поперечине помещение имело навскидку метров тридцать. А на полу, занимая всю середину, была видна нарисованная схема — расползающаяся от центра пятиконечная звезда, забранная