Вот почему. Мозг состоит из разных частей – и эти части решают разные задачи. Статья Дэвида Ропейка в New York Times под названием «Внутри беспокойного разума» хорошо объясняет это.

Исследование о нейронных причинах страха, проведенное нейробиологом Джозефом Леду из Нью-Йоркского университета и другими исследователями, показало, что в сложном взаимодействии более медленного сознательного разума и более быстрых подсознательных эмоций и инстинктов базовая структура мозга гарантирует: сначала чувствуем, а затем думаем. Часть мозга, где впервые срабатывает инстинктивный сигнал «бей или беги» – миндалевидное тело, расположена таким образом, что оно получает входящие стимулы раньше частей мозга, которые все обдумывают. Затем, постоянно реагируя на потенциальную опасность, устройство нашего мозга гарантирует, что мы, скорее всего, будем больше чувствовать и меньше думать.

Эта инстинктивная часть мозга включается в работу почти каждый раз, когда мы кого-то встречаем. Она, вероятно, срабатывает, когда вы, например, входите в темную комнату. На каком-то уровне миндалевидное тело как бы говорит высшему мозгу: «Обрати внимание. Осмотрись. Убедись, что все в порядке».

Эта ситуация похожа на кастрюлю с водой, поставленную на медленный огонь. Пока вода греется, проблем нет. Миндалевидное тело взаимодействует с высшим мозгом, и высший мозг может анализировать и решать проблемы и уменьшать опасность. Это прекрасно.

Но как только вода закипает, все – срабатывает моментальная реакция. Думающий мозг отключается, потому что миндалевидное тело кричит: «Беги! Беги!» или «Приготовься к бою!». В этот момент вам не удастся успешно совладать с собой и уж тем более коммуницировать с другими. И если вы имеете дело с кем-то, кто находится в таком состоянии, вы не сможете поговорить с его высшим мозгом.

В разное время людьми управляют разные участки их мозга. Поэтому важно осознавать, где они находятся и насколько изобретательными могут быть в своем нынешнем состоянии ума. Когда мы сталкиваемся с кем-то в пробке, этот человек может вести машину на эмоциях, в гневе. Это действительно опасно, и я не раз наблюдал такое. Когда вы – пассажир машины, водитель которой обгоняет людей, сигналит им, подрезает другие машины, нет почти никакой возможности спокойно поговорить с ним и наладить хоть какой-то контакт.

Мозг многогранен, мы постоянно переключаемся с одной его части на другую. Когда мы беседуем с кем-то, то хотим иметь возможность перейти от чувствующих частей мозга к мыслящим, чтобы разговаривать осознанно. Это означает, что мы хотим уменьшить вероятность эмоционального поглощения, как нашего, так и собеседника. Мы хотим успокоить миндалевидное тело, чтобы другой человек чувствовал себя в безопасности, и тогда мы сможем поговорить с ним.

Слишком много сочувствия? Роль эмпатии

Одна из моих клиенток, социальный работник двадцати девяти лет, спросила меня, возможно ли проявлять слишком много эмпатии. Ее беспокоило, что порой она бывала настолько чуткой, из-за чего даже чувствовала себя несколько потерянной.

Когда мы говорили об этой проблеме, я подумал – и это обобщение: «Это то, что я постоянно слышу от других моих клиенток и подруг». Как и моя жена, Лаура боролась с воспитанием в духе «хорошей девочки», пытаясь найти баланс между навязанной в детстве философией и своими сегодняшними чувствами и потребностями.

Поскольку умение сопереживать другим – это хороший навык, я хотел убедиться, что Лаура решила развивать дополнительные ресурсы, а не «забрасывать» этот. Поэтому я попросил ее в течение дня намеренно обращать внимание, в какой позиции восприятия она находится и экспериментировать с каждой из трех различных позиций. Я посоветовал ей, когда она почувствует, что слишком глубоко вовлечена в чувства другого человека, выйти за пределы себя и спросить: «Не захожу ли я слишком далеко? Что я чувствую внутри? Каковы мои ощущения?»

Возможно, вам интересно, что такое позиции восприятия. Мы частично затрагивали эту тему во второй главе, когда исследовали ассоциацию и диссоциацию – субмодальности пребывания «внутри» воспоминания или наблюдение за ним со стороны. Предлагаю кратко рассмотреть три позиции восприятия, поскольку их понимание поможет вам при взаимодействии с другими людьми.

Когда мы психически здоровы, мы переключаемся между первой, второй и третьей позициями в зависимости от обстоятельств. И мы можем зайти слишком далеко в любой из них.

Первая позиция

Это то состояние, когда вы находитесь в своем собственном теле. Вы видите все своими глазами и точно знаете, что чувствуете. Вы знаете, чего хотите, и это искренняя позиция. Она также может быть своего рода инфантильной. Именно эта позиция восприятия была у нас, когда мы были младенцами. В тот момент мы действительно знали, чего хотим. «Я голоден. Мне холодно». Это все, что мы знали на тот момент, и мы начинали плакать и кричать до тех пор, пока не добивались желаемого. Вы, наверное, знаете некоторых взрослых, которые до сих пор действуют подобным образом. Когда люди застревают на первой позиции, мы называем их самовлюбленными или незрелыми. В НЛП некоторые люди также называют эту позицию «я».

Вторая позиция

То, о чем говорила моя клиентка. Это позиция, в которой вы очень сильно симпатизируете другому человеку. Чувствуете чужую боль. Если вы находитесь в ней, то можете налить кому-нибудь стакан воды еще до того, как он поймет, что хочет пить. Это позиция большой заботы и понимания других. Когда заходим слишком далеко во второй позиции, мы склонны быть чрезмерно требовательными и зависимыми, и это часто называют созависимостью. В НЛП эту позицию называют «другие».

Третья позиция

В НЛП ее часто называют позицией наблюдателя. Это когда вы находитесь вне ситуации и просто наблюдаете за происходящим со стороны. Вы видите, что происходит, совершенно отдельно от себя, как объективный репортер. Это позиция, в которой вы можете оценить себя и возможные варианты. (То, что вы делали, когда пробовали выйти из своего воспоминания или мысленного фильма во второй главе.)

Ученые часто действуют из третьей позиции, так же как хирурги, инженеры и профессиональные артисты. Людям, которые работают в этих профессиях, необходимо выходить за свои рамки, чтобы объективно судить о том, что происходит. А поскольку в третьей позиции не так