результате сеть решила выжать из этого максимум и в четвертом сезоне дала зеленый свет на четыре часовых эпизода.

Джин Ступницки:

– Мне не кажется, что с точки зрения креатива четыре часовые серии были правильным решением.

Ли Айзенберг:

– Я считаю, что от часового эпизода должно быть ощущение особенной значимости, он должен быть выдающимся. Все началось как эксперимент: интересно, будет ли работать часовая комедия? Со сценарной точки зрения это чертовски сложно, потому что всегда хочется, чтобы зритель остался немного голодным.

Майкл Шур:

– Это не могло быть просто часовыми эпизодами. Длинные эпизоды должны работать так, чтобы потом во время повторов их можно было разбивать на две половины по полчаса. Поэтому было сложно прописывать истории, в которых сюжетные арки будут работать и отдельно – в каждом из двух эпизодов, и вместе – в часовом эпизоде.

Джастин Спитцер:

– Эти длинные эпизоды были сущим адом. Грег понимал, что нам придется делить их пополам для синдикации. Это означало, что с нашей трехактной структурой[52], которую мы использовали в то время, третий акт должен был закончиться в некий правильный момент и выглядеть как полноценный эпизод, но при этом замахиваться на следующий акт. Из-за этого мы потратили на обдумывание и разбивку четырех эпизодов гораздо больше времени, чем потратили бы на восемь стандартных.

Еще одной причиной, почему NBC стремилась создать в этот период максимум контента, была забастовка сценаристов, которая маячила на горизонте и угрожала накрыть весь Голливуд. Она началась 5 ноября 2007 года и заморозила производство четвертого сезона «Офиса», после того как было снято всего двенадцать эпизодов из запланированных.

Крид Брэттон:

– Мы собрались все вместе и присоединились к сценаристам с их транспарантами. Мы встали перед студией и маршировали вместе с ними, напевая We Shall Overcome и другие подобные песни. Это была солидарность.

Анджела Кинси:

– Это было по-настоящему бурное время для нас в этом городе. Много наших сценаристов вышли на пикет, и некоторые из нас, актеров, отправились их поддержать, потому что Гильдия сценаристов и Гильдия актеров очень сильно взаимосвязаны в наших контрактах. Одни могут часто повлиять на других, так что в наших интересах поддерживать друг друга.

Бен Патрик:

– Важным мотивом этой забастовки, в особенности для «Офиса», были стриминговые права и связанные с этим авторские гонорары для сценаристов. Одной из причин того, почему «Офис» выжил в самом начале, был тот факт, что его можно было посмотреть на своем iPod (в то время еще не было iPhone). «Офис» и «Остаться в живых» были первопроходцами в этом начинании. Сценаристам пришлось выступить, потому что там крутились большие деньги. Я имею в виду, что «Офис» принес NBC очень много денег. При этом сценаристы не получили свою часть. Их агенты и менеджеры не успели вовремя обсудить эти вещи, поэтому им пришлось обратиться к профсоюзу.

Джон Красински:

– Я видел свою роль в забастовке сценаристов в том, чтобы поддержать наших товарищей. Для меня они всегда были главной частью нашего шоу, и я хотел, чтобы они чувствовали нашу тотальную поддержку. Меня в меньшей степени беспокоила неопределенность, связанная со временем возврата к работе – произойдет ли это через день, через неделю и так далее. Для меня было важно вернуться, когда они будут довольны. Я не хотел, чтобы я сам или кто-то другой испытывал недовольство. Так что я ждал, когда их требования удовлетворят, потому что они очевидно были основой шоу и должны были получить то, что хотят.

Ким Фэрри:

– Стив повел себя очень благородно, потому что сразу сказал: «Я не буду пересекать эту линию. Ни за что».

Дженна Фишер:

– Это было какое-то сумасшествие. Помню, как Стив не пришел на работу. Сценарий уже был написан, и во время забастовки существовали определенные правила. Одно из них заключалось в том, что нельзя задействовать сценаристов в проекте, но если сценарий уже готов, то можно было снимать. Без помощи сценариста на площадке, но так это обычно и происходит на телевидении. Стив был членом и Гильдии сценаристов, и Гильдии актеров, но, будучи членом Гильдии сценаристов, он не пошел на это. Не стал пересекать линию пикета. И мы все глубоко уважали его за это.

Джастин Спитцер:

– Актеры по-прежнему должны были появляться на площадке и работать, даже несмотря на отсутствие сценаристов. Возможно, это вымысел, но я слышал, будто Стив позвонил и сказал, что он заболел и слег. Этот парень – с гигантскими яйцами, потому что нужна была смелость, чтобы не прийти на работу в период забастовки.

Мэттью Сон:

– Это было слегка депрессивное время. В первые дни забастовки было даже весело, потому что мы приходили на работу и сидели там вместе со всеми сценаристами, которые протестовали. Мы просто тусовались вместе, болтали и не работали, потому что солидарные с ними актеры не пришли на площадку. На тот момент мы все успели подружиться со сценаристами и поддерживали друг друга, но мы не знали, сколько это будет продолжаться. Из-за неизвестности было немного нервно. Мы задавались вопросами: «Это может продолжаться настолько долго, что шоу придется закрыть? Повлияет ли это на общее настроение?»

Джин Ступницки:

– Лично мне забастовка была очень даже на руку, потому что до этого большую часть нашего времени занимал «Офис», так что у нас было мало времени на обычную жизнь. А во время забастовки каждое утро мы выходили на пару часов на пикет, а потом днем (Ли и я) работали над «Очень плохой училкой». И больше нам было нечем заняться. Так что мы даже ненадолго сгоняли в Нью-Йорк. Но я понимаю, что это не было так же классно для людей, которым нужно было содержать семьи, а они остались без зарплаты.

Бен Патрик:

– На следующий день после того, как случилась забастовка, я поехал в Costco и купил десять цыплят по акции. В какой-то момент мою жену начало тошнить от запеченных цыплят.

Кэри Беннетт:

– За это время нам всем удалось слегка выдохнуть. Но на любом шоу мы все фрилансеры. Так что подобные вещи могут потенциально здорово подпортить нам жизнь. И мы все волновались, что уже не продолжим проект. Разумеется, ходили разнообразные сплетни в духе, что «если это все затянется, мы уже не сможем вернуться». Но здорово, что мы все стали такой семьей и все друг друга поддерживали. И было очень приятно, что сценаристы обсуждали с нами, почему они