Дверь открыла Зоя.

– Здравствуйте. – Она всегда смущалась при военных. Почему? Хрен знает. Стремалась, и все тут.

– Добрый вечер, – сказал, точно отрапортовал. – Я могу войти?

– Зачем? – Зоя собиралась спать и уже переоделась в шелковую пижаму. Ей было не по себе, что приходится разговаривать с красивым представительным мужчиной в таком виде. И косметику уже смыла. И на голове черт ногу сломит. Бли-и-ин!

– Вы Зоя Кипурова? – нахмурился военный.

Пришлось кивнуть.

– Да.

– Надо поговорить.

– О чем?

Зоя и сама не понимала, почему не желает впускать мужчину в дом. Может, из-за того, что он молод и красив, а ей всего восемнадцать и на мужчин она стала реагировать очень остро, оценивающе? Или, может, из-за того, что родителей не было дома, а они обещали вернуться к вечеру, а время уже – одиннадцать ночи. И телефоны у них подозрительно молчали.

И да, военные не ходят ночью по квартирам просто так.

Все это настораживало и заставляло Зою вести себя неадекватно.

– О ваших родителях.

Ну вот, он и сказал то, о чем Зоя слушать не хотела.

В груди защемило. Девушка поморщилась.

– Вы их знаете?

Мужчина тяжело вздохнул.

– Знал. Имел честь.

Знал.

Знал…

У Зои перед глазами поплыли черные точки, и она отчаянно затрясла головой.

– Почему… Почему вы так говорите, точно они…

Она не договорила.

Мужчина продолжил:

– Их машина взорвалась. Они погибли на месте. Мне очень жаль. Примите мои искренние соболезнования.

Зоя сделала шаг назад и закричала.

На крик прибежала Ольга. Увидев истошно кричащую сестру и мужчину, застывшего на пороге, она набросилась на него.

– Что происходит? Какого черта… Зоя, чего ты орешь как резаная?

Это потом они обе будут плакать.

Это потом придет оглушающая боль, с которой будет очень сложно справиться.

Это потом люди в военной форме станут частыми гостями в их квартире.

Зоя плохо помнила, что происходило дальше. Кажется, набросилась на мужчину с кулаками, требуя, чтобы он сказал, что соврал, что родители не погибли. Мужчина терпел все с каменным лицом. Даже не вздрогнул, когда она ударила его по лицу.

Зоя навсегда запомнила, как звали «вестника смерти». Игорь.

Потом он приходил еще не раз. И она сама его искала.

Игорь организовал похороны, взяв расходы на себя. Да и что она могла сделать? Пичужка, на которую обрушилось горе.

Плюс несовершеннолетняя сестра. Близких родственников не было, и после похорон остро встал вопрос: что делать с Ольгой? Зоя знала одно – ни в какой детский дом сестра не отправится.

К ее удивлению, никто и не пытался забрать Ольгу. Не было визитов из социальных служб. Именно это впервые насторожило Зою. У нее возникли сомнения. Вопросы. Их она решила задать Игорю.

Тот оставил визитку, и она позвонила ему. От встречи он не отказался.

Она произошла через два месяца после похорон, в небольшом уютном кафе, располагающемся в центре города.

Зоя села напротив мужчины, который в этот раз пришел на встречу в штатском.

– Что было не так с моими родителями? – не стала она ходить вокруг да около.

Так же прямолинейно ответил и Игорь:

– Они работали на правительство.

Зоя несколько раз в растерянности моргнула.

– То есть? Не поняла…

– Твой отец не работал в брокерской фирме, а мать не была секретарем. Они оба работали в исследовательском центре. Занимались генной инженерией. Были военными, так же, как и я.

– Военными? – не доверяя своему слуху, переспросила Зоя, чувствуя, как земля уходит из-под ног. – Шутите?

Вопрос был риторическим.

– И чем?.. Чем они занимались?

– Скажу простыми словами, без специальных терминов. Пытались адаптировать наши гены под изменения окружающей среды. Ни для кого не секрет, что солнце проявляет чрезмерную активность и…

Зоя не дослушала.

– Их машина взорвалась не из-за неполадок? Их убили?

Лицо мужчины превратилось в непроницаемую маску.

– Ответьте мне! Я имею право знать!

– Да.

Больше Зою ничего не интересовало. Она поднялась и, пошатываясь, пошла по улице, где навстречу ей шли смеющиеся и довольные жизнью люди…

* * *

– Ты все сказала?

Зоя смотрела на «пантеру» и желала одного – вцепиться ей в лицо.

Сдержалась.

Девица довольно усмехнулась, подошла к соседнему зеркалу, открыла клатч и достала алую помаду.

– Все, ширас.

Зоя покачала головой и с горечью спросила:

– Зачем тебе надо было со мной встречаться?

– А чтобы жизнь сахаром не казалась. Или ты думала, что, проснувшись и заняв место в постели Варшавского, будешь счастлива? Попробуй, если сможешь!

Догадка молнией пронеслась в голове Зои.

– Это тебя, надо полагать, он тогда выгнал из постели?

Яна выпрямилась и зашипела, как разъяренная кошка.

– Ты, тварь, думай, что и кому говоришь!

– Думаю, – Зоя, больше не желая с ней общаться, отвернулась. Уже собиралась выйти из дамской комнаты, когда цепкая рука удержала.

Взгляд, полный ненависти, прошелся по ее лицу.

– Будь моя воля, перекрыла бы кислород таким, как ты, еще в криокапсулах! Какого черта вы нам нужны?!

Зоя смолчала. Говорить что-то женщине, которая ненавидит тебя лишь за то, что ты есть, не имеет смысла. Посмотрела в лицо «пантере» и дернула руку.

– Пусти.

Яна выругалась, но пальцы разжала.

– Вали отсюда, ширас!

Последнее слово прозвучало, как грязное ругательство.

И Зоя на самом деле чувствовала себя оплеванной.

А еще стало холодно.

Очень холодно.

– Мы можем уйти?

Зоя нашла мрасса на веранде, где он беседовал с тем самым Иварджем Кионски. Она подошла со спины и попросила уделить ей минутку.

Они отошли в сторону.

– Что случилось? Ты бледная. И… – Варшавский прищурился. – Черт побери, Зоя! С кем ты говорила?