После завтрака я обычно предоставлена самой себе. Да я вообще почти все свое время предоставлена самой себе, потому что Мелира не желает меня подпускать к ведению Вэрштайрского домохозяйства, она тут чувствует себя богиней, хотя… Хотя по закону я вообще-то стою выше нее. Я — леди, жена лорда, а Мелира — его незамужняя сестра и, вообще-то, строго говоря, — иждевенка, ага. Наверное, именно поэтому я ей так не нравлюсь. Потому что все, что у нее есть, вообще-то по закону принадлежит ее брату. А теперь и мне, да. И да, Мелире будет дано хорошее приданое, если она вообще соберется замуж, только очереди из женихов не наблюдается. И нет, я не буду ехидничать вопросом “почему”. Это ж я — дракон, и у меня был всего один день в жизни на замужество. У людей были совсем другие законы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И все же я Мелиру раздражаю. Это было слишком очевидно — с первого же обмена взглядами, когда я и Вэлькор опустились на портальной башне, на которой долгожданного лорда встречали.

Я лишь один раз смогла зажать Мелиру в угол и потребовать объяснений. Тогда Мелира, глядя сквозь меня и обращаясь к стоящей за моей спиной статуе, поведала о том, что ей в принципе не нравятся вертихвостки вроде меня. Что может ее брат и увлекся мной, но она-то, мол, видит всю мою фальшивую сущность. Что я, мол, предам Вэлькора сразу, как только смогу. Уже предала — помешала его возмездию, спасла ублюдка Дэлрея. И сейчас его отвлекаю, не даю ему сосредоточиться на важном.

Я не выдержала. Вспылила. Поинтересовалась, с каких пор важным стала месть за предательство женщины, ведь даже при участии Эвора бывшая невеста Вэлькора была как минимум неверна. Мелира меня ответом не удостоила, но с той поры демонстрировала мне еще большее презрение, чем до этого.

Вэль объяснил мне, что Мелира очень дружила с Алианой, его бывшей невестой, и вообще старательно сглаживал острые углы нашего с Мелирой общения. Но он же не мог сделать всего, так? Да и объяснил он мне только это. Почему Мелира себя так высокомерно ведет — осталось загадкой. Ну дружила она с бывшей невестой Вэлькора и что с того?

Все же я не успеваю себя чем-то занять после завтрака. Хотела дойти до башни магов, попросить наладить телепатический канал для меня и Лэрви, чтобы я могла не только слышать ее, но и видеть (а такие дальние переговоры мне были не по зубам). Маги Дернхельма относились ко мне чуть дружелюбнее моих семейных, и это даже обидно. Есть ощущение, что они побаиваются моего мужа, и потому не спешат меня огорчать.

Но как я уже сказала — дойти до башни магов я сегодня не успела. На лбу зажглась огнем драконья метка — алое родимое пятно.

Тут же зазвенела телепатическая нить моей связи с Вэлькором.

— Милая, приходи на портальную башню. Вот-вот должен прибыть представитель Совета Драконов.

Наконец-то… Лучше и не скажешь. Мы ждали ответа двадцать шесть дней. Ладно, Вэлькор ждал ответа столько, я чуть поменьше, но все-таки. С момента Обратной Пляски прошел уже почти месяц, я уже всерьез начала думать, что Эвор выйдет сухим из воды и что Совет спустит ему это просто потому, чтобы не лишать Джанх целого дракона. Я не знала, какие порядки у Совета. Несовершеннолетние драконы не могли входить в Совет в качестве заседателей, и сколько времени может длиться разбирательство — я понятия не имею.

И вот прибыл представитель. Неужели дело сдвинулось с мертвой точки? Я не стала особо медлить, просто добралась до ближайшего окна, распахнула его, совершенно не как должно леди, залезла с ногами на подоконник и прыгнула вперед. Самое сложное здесь — хвостом, который непременно материализуется взведенным как пружина, не ударить по замковой стене. Силе драконьего хвоста позавидует даже самый крепкий таран. Чтобы Мелира меня потом с потрохами сожрала за обрушенную стену? Нет-нет, спасибо.

Впрочем, пронесло, хвост я удержала на приличном расстоянии и на башню удалось взлететь в считанные мгновения. Вэлькор, телепортировавшийся сюда, моей резвости явно оказался рад.

Портал проснулся, и из него шагнул… Он.

И я тут же поняла, на что среагировала моя метка…

У Вэлькора, сжавшего мои пальцы, явно было то же ощущение трепета, что и у меня.

Оракул. Глава Совета драконов — самый старый человек в мире, единственный видевший вживую Кхата, тот, кто читал волю (и капризы) магии, отринувший свое имя и личность, чтобы стать посредником между магией и Джанхом…

Высокий, худой, кажется, совсем нестарый мужчина. Его возраст нельзя было бы определить, он мог сойти за сверстника моего отца, если бы не волосы — седые, длинные, собранные в высокий хвост на затылке.

В белых одеждах, без всякой вышивки, Оракула украшали лишь простота и величие в каждом жесте.

Темные непроницаемые глаза Оракула уставились на меня. И тут же его зрачки начали постепенно светлеть.

Он не сказал ни слова, но просто внимательно рассматривал меня, и этими глазами на меня смотрела сама магия.

— Простите, что побеспокоил, моя дорогая, — мягко произнес Оракул, а затем протянул ко мне руки.

— Большая честь видеть вас лично, — тихонько пискнула я, вкладывая пальцы в сухие теплые ладони. Я будто касалась тени. Чуть более плотной, чуть более материальной.

— Ох нет, дорогая, это для меня честь, — тонкие губы Оракула дрогнули. — Драконицы первого рождения сейчас встречаются довольно редко. Вы — первая за сорок лет. Остальные ваши сверстницы — реинкарнации верных своему долгу. И их, увы, не столь много, как нам хотелось. Счастье видеть, что у Джанха по-прежнему есть будущее.

Он действительно смотрел на меня с любопытством. В нем не было никакого мужского интереса — боже, да сколько он видел женщин? Ему две тысячи лет, его можно было удивить какой-то приятной внешностью? И было бы чем удивлять. Не моей же альбиносной белизной волос.

За моей спиной кашлянул Вэлькор, и Оракул перевел на него взгляд. Почудилось ли мне или в лице главы Совета действительно мелькнула неприязнь?

— Да. Я здесь по делу, — медленно произнес он. — Совет рассмотрел ваш иск, лорд Гастгрин. Совет провел расследование. Вам надлежит явиться к разбирательству завтра к полудню.

— Как угодно, — Вэлькор кивнул. — Я прибуду.

— Не вы один, юноша, — с той же вальяжной неторопливостью произнес Оракул. — Ваша супруга должна присутствовать тоже.