к слову, касалось не только меня — другие дети в сон свалились ещё раньше меня, а просыпаться вообще наотрез отказывались до последнего, что не очень-то понравилось нашим защитникам, которые ратовали за то, чтобы мы побыстрее сваливаливать отсюда.

Однако, ещё на одно моё удивление, будить столь яро противящихся детей они всё же не стали — они их просто аккуратно перенесли и положили в повозки уже после того, как все остальное было собрано и готово к отбытию.

Удивило же меня это не потому, что это добрый поступок, который я как раз таки и ожидаю от них, принимая во внимание то, что они мне вчера рассказали, а потому, что это, очевидно, далеко не самый нелогичный поступок.

Нас легко могут преследовать культисты с желанием вернуть свой почти что полностью завершённый продукт, на который они потратили столько сил и времени, и, со слов Нэнси, такое уже не раз происходило. Поэтому было бы куда лучше, чтобы дети не то что бы были на стороже, — этого я не прошу, отлично осознавая, что они обычные дети, — а хотя бы не спали, ибо если они пробудятся во время нападения — это может вызвать целое множество проблем, учитывая их нынешние способности, как магов, и ужасную суматоху, которой будет точно не избежать.

Кстати говоря о способностях и магии.

Вчера ночью, перед тем, как идти пытаться уснуть, я как следует обдумал всё, что узнал, и пришёл для себя к достаточно очевидному выводу: я не хочу использовать магию. И дело тут не в том, что я боюсь помереть раньше времени, сократив свою вторую жизнь, или попасть под власть ведьмы — нет, не буду врать, оба этих последствия однозначно меня пугают, но тем не менее проблема не в них.

После всего, что произошло… у меня выработалось самое, что ни на есть, банально отвращение к магии.

Нет, я отлично понимаю, что проблема не в самой магии, ведь она сама по себе просто некая неизведанная… химическая реакция? Думаю, что да.

Всё же свою прошлую жизнь я прожил в достаточно, на мой взгляд, развитом в технологическом плане мире, в котором считалось, что абсолютно всё можно объяснить наукой, а все ныне неизведанные и ненормальные вещи — это просто то, до чего наука пока что не дотянулась в связи с уровнем технологического прогресса. Поэтому, за неимением весомой альтернативы с весомой доказательной базой, я доверюсь светлым умам своего прошлого мира и поверю им в этом.

Хотя, по правде сказать, во мне и нет уверенности, что абсолютно всё можно объяснить с помощью науки. Но впрочем, сейчас это имеет крайне опосредственное отношение к изначальной теме, так что отложим это размышление не о чём в сторону.

Так вот, если рассуждать, что мана — это лишь некое, неизведанное вещество, а магия — лишь некая, неизведанная реакция, то странно будет, если я буду питать какие-либо серьёзные негативные чувства к этому, вроде ненависти, верно?

Никто же не злиться на те же камни, о которые иногда спотыкаются, на тот же лёд, на котором иногда поскальзываются, и на ту же невкусную еду, которую иногда приходиться есть, ибо она полезная. Многим это не нравится, но вряд ли хоть кто-то прямо ненавидит что-то из этого, потому что все отлично понимают бессмысленность этого действа. Вот и с магией и маной — абсолютно то же самое.

Я не могу это ненавидеть, ибо в этом нет никакого смысла, тем не менее это не мешает мне испытывать к этому отвращение, как к какой-то невкусной, нелюбимой и мерзкой еде, вызывающей у меня неприязнь. Однако, как эту невкусную еду приходиться есть, так и с магией иногда приходиться иметь дело.

И вот, вчера ночью, перед сном, я пришёл к этому выводу, а сегодня утром, когда все дети ещё спали, а взрослые только собирали вещи, я отошёл на край лагеря и начал экспериментировать с магией.

Попробовал применить «магическое зрение» и… оно моментально включилось. Я просто только подумал о том, что хочу применить это заклинание, как оно сразу же, словно автоматически, применилось, причём использовав именно столько маны, сколько я и планировал изначально.

Следом за этим я решил испробовать контроль потребляемой маны — то увеличивал количество маны, вложенное в заклинание, то уменьшал — и всё это делалось автоматически, стоило мне только об этом подумать.

После этого я решил испробовать настройку по времени — мысленно задал таймер действия заклинания в тридцать и секунд, и принялся их отсчитывать, будучи в ожидании. Как только я досчитал до тридцати — заклинание тут же отключилось.

В заключение же, уже зная результат, всё равно решил испробовать самостоятельное отключение заклинания: включил мысленный приказом — осмотрелся — и тут же мысленным приказом отключил.

Всё работало идеально.

Настолько, что проверять другие виды магии и заклинания я даже не видел смысла — итог и так очевиден…

Раньше, конечно, это всё то же прекрасно работало с помощью той же безмолвной магии, но теперь это вышло на совершенно другой уровень.

И если раньше я бы этому радовался, то сейчас… сейчас меня это совершенно не радовало. Скорее даже наоборот — угнетало, напоминая, через что нам всем пришлось пройти, чтобы заполучить эту силу. А ещё… меня это пугало.

Почему-то только услышав историю о том, как эта розоволосая девочка убила другого ребёнка с помощью магии, до меня наконец-то дошло: у детей не должно быть такой силы.

Магия — сродни огнестрельному оружию, а в некоторых аспектах даже превосходит его.

И оно… у восьмилетних детей.

А теперь ещё часть из них способна использовать магию на таком автоматическом уровне, превосходящем любую другую магию в разы…

Эти дети… они буквально живое оружие.

Сложно даже представить, что они могут натворить, если что-то пойдёт не так…

И обеспокоившись этим, я подошёл к Нэнси, что в этот момент кормила лошадей перед нашей отправкой, пока в повозку, стоящую позади неё и лошади, другие взрослые перекладывали ещё спящих детей.

Стоило мне подойти к ней на определённое расстояние, как её кошачьи уши забавно шевельнулись, а она сама, развернувшись ко мне, поприветствовала меня с улыбкой на лице:

— Доброе утро.

Я прожил с полулюдьми столько времени в одном месте, но их физические особенности не перестают меня удивлять. К примеру, им достаточно просто услышать шаги, чтобы определить чьи это шаги. И это ещё не говоря о ночном зрении и невероятном обоняние, которому можно лишь позавидовать.

— Доброе.

— Что-то хотел? —