– В точку попал, пацан, – подмигнул ему Карабас. – Эти барыги сейчас из тени выйдут. И засветятся. Засветятся, понял! Всем станет ясно, кто Космача гноил. Понял? Они Космача гноили. Они!… Они засветятся, а мы останемся в тени. И будем делать свои дела…

Васька не волновало, кто прав, кто виноват. И на Тычка ему плевать, и на Карабаса, и на всех нефтяных барыг. Ему нужно только одно – исчезнуть в неизвестном для них всех направлении. И Мальвину интересовало то же самое.

Он видел, как она тихо вышла из-за стола, по лестнице поднялась на второй этаж. Никто не обратил на нее внимания. Все слушали Карабаса с раскрытыми ртами.

Васек выждал пяток минут и тоже вышел из-за стола. Тоже поднялся по лестнице. Его комната на втором этаже. По пути ему встретилась Мальвина. Она возвращалась обратно.

– Ты куда? – спросила она.

– За тобой.

– Рано еще… У тебя все при себе? Или что-то взять с собой надо?

– Ничего не надо.

– Тогда давай обратно к столу… Раз пошла такая пьянка, будем ждать, когда сожрут последний огурец.

– А потом?

– Потом купаться пойдем. Всей толпой…

– А кто тебя крабом ставить будет, Карабас?

– Ревнуешь?

– Ревную…

– Хорошо, что ревнуешь… Я ему не дам, обещаю. Ана обратном пути мы с тобой потеряемся, хорошо?

– Хорошо…

Они двинулись в обратном направлении. Но дошли только до лестницы.

– Стой! – шепотом крикнула Мальвина.

И крепко вцепилась в его руку. Васек резко остановился.

С высоты второго этажа было хорошо видно, что творится внизу. Холл со столом посредине, дым коромыслом, шум, галдеж. А потом все стихло. И всему виной какой-то человек.

Он появился с улицы и с первого мгновения приковал к себе внимание.

– Тихо! – прошептала она.

И потянула Васька за собой. Далеко они не ушли. Встали так, чтобы все видеть. Но их при этом не видел никто.

– Ворох, откуда ты взялся? – грубо спросил Карабас.

– Я не Ворох, – с вежливой улыбкой поправил его мужчина. – Я Ворохов Алексей Кириллович. Можно просто Алексей.

Он производил впечатление интеллигентного человека.

Дорогой костюм строгого покроя, галстук, начищенные до блеска черные туфли. Ухоженный, прихорошенный, зубы отливают ослепительной белизной. А голос отливает металлом. Взгляд как будто неподвижный. Но если присмотреться, видно, как он высчитывает, сколько человек собралось за столом.

– Ты это, понты не гни! – скривил рожу Тычок. – Какого черта пришел?

– Поблагодарить вас за проделанную работу. Вы справились со своей задачей.

– Ну, ты, бляха, меня уморил! – пьяно хохотнул Тычок. – Это ты справился со своей задачей. Это ты нам помогал. И у нас все срослось, понял?

– Все – это что?

– Гонишь, да? В Заволжске смута? Смута! «Пирамида» в раздербане? В раздербане…

– Боюсь, что вы не совсем правы. Не знаю, про какой раздербан в «Пирамиде» вы говорите. Дело в том, что «Пирамида» нас не интересует, хотя и построена на наши деньги.

Нас волнует только Заволжск. А насчет него вы несколько преувеличиваете. Дело в том, что Космач жив. И снова берет ситуацию под свой контроль…

– Что ты мелешь, какой контроль? Он за решеткой. И скоро лес будет валить где-нибудь на Колыме.

– Лес валить он не будет, – покачал головой Ворох, – Воры в законе лес не валят.

– А при чем здесь вор? Его что, короновали?

– Совершенно верно. Космач – вор в законе. И благодаря этому может взять Заволжск под свой контроль, не выходя из зоны…

– Какие проблемы?… Давай на спор мазу потянем! Ставлю три «лимона» баксов, что Заволжск будет наш. Мы его в два счета. Вместе с Космачом… А так и будет, отвечаю. Вы нам – три «лимона». Ну и город наш…

Тычок был крепко под пьяным допингом. Поэтому любое море казалось ему сейчас по колено. И Ворохов это понимал.

– Ты уже однажды проспорил, – ядовито усмехнулся он. – Своему другу. Карабасу…

– А мы с ним в расчете… И вообще, мы будем с ним заодно. Всех в Заволжске сделаем…

– И нас в том числе.

– И вас тоже! – в запале выкрикнул Тычок. – У меня два десятка пацанов на подходе. Скоро всем амба будет!

– Нас такой вариант не устраивает, – мило улыбнулся Ворохов.

– Зато нас устраивает…

– Нас устраивает другой вариант.

– Какой?

– Будем расходиться. Вы сами по себе, мы сами…

– А хрена!…

– Фу как некультурно!… Ах да, вы же некультурные люди. Вы беспредельщики…

– Это кто беспредельщики! – взвился Тычок.

Он схватился на ствол, но даже не успел его вытащить.

За спиной Вороха выросли два крепких парня. В руках «узи» с глушителями. Тычка опередили. Пули впились в его грудь, выбили из него дух. И это было только начало. Киллеры стреляли быстро и четко. Пули с удивительной точностью находили своих жертв. Васек завороженно наблюдал за этим страшным действом.

– Чего ты стоишь, дурак? – Мальвина первая вышла из оцепенения.

Она схватила его за руку и с силой потащила за собой. Их заметили снизу. Васек слышал, как несколько пуль тюкнулись в дверной косяк.

– Мамочки! – взвизгнула Мальвина.

И прибавила ходу. Васек не отставал. Напротив, он опережал ее. И первым выскочил на террасу С ходу сиганул через перила. Уже в полете забыл про свою спутницу. И если бы она его не окликнула, прямым ходом ринулся бы к спасительному обрыву.

– Куда ты, придурок, а я?

Пришлось подставлять руки и ловить ее на лету. Она только на вид была легкая, воздушная. А так в ней собственного весу хватало. Плюс дерьмо… Но Васек все-таки удержал ее на руках, помог приземлиться. К обрыву они бежали вместе.

Ночь была темная, а вокруг дома ни единого фонаря. У самого обрыва они слышали голоса. Убийцы стояли на балконе и глазами «сканировали» пространство. Но беглецов не видели.

– Мамочки, как страшно! – снова вспомнила про свою мать Мальвина.

– А ты не бойся! – тихо сказал Васек.

И с силой столкнул ее со скалы. Она заголосила, но ее крик заглушил шум волн.

Васек дождался, когда она упадет в воду. Убедился, что она не разбилась о камни. И только потом прыгнул за ней.

Кое– как они выбрались на скалистый берег, со всех ног рванули прочь от дома с покойниками. Острые камни мешали идти, ноги соскальзывали с них. Вдобавок ко всему Мальвина споткнулась и разбила до крови коленку.