— Макс примерно меняет подгузники своей любимой дочке, а Ника тебе за любое поползновение в его сторону голову откусит. А то, что не откусит — откушу я.

Кэти игриво пихает меня локтем и смеется.

— Ой, ладно, рычать, Алекса. Я просто пошутила.

Ни черта она не пошутила. Как только сиськи резаться стали, на брата слюни пускала.

Я беру в руки кружевной комплект и бездумно кручу в руках. Обычно процесс шоппинга вызывает немедленное бурление радости в животе, а сейчас я не чувствую ничего. Вообще. Как будто я не произведение бельевого искусства держу в руках, а тряпку, которой мне предстоит полировать окна.

А я так рассчитывала, что поход по бутикам поднимет мне настроение. Ведь раньше именно так все и было.

Я со вздохом возвращаю комплект на место, и тогда мой взгляд случайно падает на Джанис. Точно такой же красный, какой мне купил Кирилл, и в котором я заработала звание примерочной извращенки. Если высотой мое настроение до этого момента едва ли дотягивало до живота, то сейчас стремительно миновало трусы и завалилось в кроссовок. С нашего прощания прошло пять дней, а он мне ни разу не написал.

— Пойдем отсюда, — окликаю Кэти, которая увлеченно разглядывает кружевные трусы. — Надоело мне что-то.

— В смысле надоело? — подруга непонимающе хлопает глазами, глядя на меня с суеверным ужасом. Еще бы. Я только что посягнула на столпы религии шопоголиков.

— Вспомнила, что у меня и без того много белья и мне некому его показывать. Пойдем лучше кофе выпьем.

Мы с Кэти выходим из Старбакса через час. В пустую квартиру возвращаться не хочется, поэтому я решаю поехать к родителям с ночевой. Заодно по дороге смогу как следует разогнать Теслу.

Махнув рукой Кэти, я завожу двигатель, но трогаюсь с места не сразу. Достаю телефон и залезаю в галерею. Фотографий с Кириллом у нас немного, потому что он жуть как не любил позировать, но пару снимков я все же сделать успела. Его голая задница в душе и наше утреннее селфи в моей кровати. Даже не смотря на то, что на снимке я похожа на нечесаного пекинеса с заспанными глазами, он мне нравится. Кирилл очень милый, когда спит.

Я смотрю на фотографию до тех пор, пока экран не гаснет, после чего открываю сообщения. Боже, ну в кого я превратилась? Парень меня отшил, а я продолжаю ему написывать.

«Останься», — голосом Кирилла выстреливает в голове, и я сама того не замечая начинаю печатать:

«Я только что была в твоем любимом Агент Провокатор, и поняла, что мне нечего выбрать, потому что ты уже скупил для меня лучшую половину новой коллекции».

Подумав, добавляю: «Я по тебе скучаю», и перечитываю сообщение еще раз. Ой, ну что за глупость я написала? Нужно придумать что-то получше. Например…

Когда после минутных раздумий на ум ничего путного не приходит, и я жму «Отправить». Откладываю телефон на соседнее сиденье и выжимаю газ. Скоро я приеду к маме и все будет хорошо.

******

— Мам, — всхлипнув, я перешагиваю порог и сходу повисаю у нее на шее. В носу разливаются сопливые реки, а в груди засел колючий еж отчаяния. Я всю дорогу не смотрела в телефон, надеясь, что по приезде эта выдержка будет вознаграждена, но Кирилл мне так и не ответил.

— Саша, ты хнычешь, что ли, у меня? — мама удивленно отстраняется и заглядывает мне в глаза. Ее удивление можно понять: в последний раз я плакала в семь лет, чтобы вынудить папу купить мне пони. Ездила бы, к слову, на пушистой понячьей спинке, если бы мама его не остановила.

— Он мне не отвечает, мам, — протяжно шмыгаю носом. — Я ему написала, что скучаю, а он ничего не ответил.

— Кирилл Серов?

Я стираю запястьем скатившуюся слезу и киваю.

— Откуда знаешь? У деда в брюках вода не держится?

— А когда она у него держалась? Пойдем, — мама обнимает мою поясницу и подталкивает за собой в гостиную. — Поиграем в обезьян.

Через минуту я лежу у нее на коленях, смотря в потолок, а мамина рука копошится в моих волосах, словно и впрямь ловит блошек.

— С первого взгляда он мне не понравился. Может, потому что мне сказали, что он офисный маньяк. Ну и Кирилл совсем не такой как папа и Макс… не слишком веселый и не слишком общительный. Он больше как… дед, наверное.

— О-о, — насмешливо тянет мама. — Папа будет в восторге.

— Он очень хороший, — продолжаю я. — Всегда говорит правду, и поэтому не очень то ладит с людьми. Чаще молчит, и поэтому каждое его ласковое слово кажется особенным. И ему нравится то, что я много ем.

— Даже так? Кажется, у парня и правда есть к тебе чувства.

— Он сказал, что любит меня. В аэропорту. Просил меня остаться.

— А ты что ответила?

— Я сказала, что у меня здесь вы… и я не могу все бросить… — зуд в носу вновь достигает своего пика и я, уткнувшись маме в колени, начинаю реветь. — Ты, папа, Маша, Алекс, Никита… а там он… что мне делать, я не знаю.

— Ох, Санька, — мама обнимает меня одной рукой и целует в волосы. — И на твою вертлявую пятую точка управа нашлась. Не жди, что я стану тебе что-то советовать. Тебе двадцать три, и ты сама вправе решать, чего тебе хочется больше.

Долго я рыдать не ему, поэтому вытираю слезы и, перевернувшись, смотрю в потолок.

— Я хочу вас всех и Кирилла тоже.

— Да, отказывать себе ты ни в чем не привыкла, — тихо смеется мама. — А он сам что по поводу переезда говорит?

Я вздыхаю.

— Он не переедет, мам. У него там компания… большая. Ее погибший брат основал. Кирилл много сил в нее вложил.

— Тогда тебе самой придется думать, Саня.

— О чем думать? — веселый голос папы доносится из дверного проема. Он часто заезжает домой на обед. Только обедают они с мамой как правило в спальне. Эти спально-бассейные извращенцы мне многое, к слову, задолжали.

— Саша в Москве влюбилась, — отвечает мама, за секунду сдавая меня с потрохами. — Вот думаем, что с этим делать.

Папа останавливается и разглядывает нас. Улыбка пропадает с его лица, брови съезжаются к переносице.

— Папа Карло там брачное агентство, что ли, открыл? Макс в Москву переехал, я добро дал, так теперь он во вкус вошел и мою дочь хочет себе забрать? Решил- таки осуществлять план нашу семью в Россию по одному перетащить.

— Гас, думаешь, нашу Сашу кто-то по указке заставит влюбиться?

— Кому нужна моя дочь, пусть сам в Америку едет, — тоном не терпящим возражений произносит папа. — А я еще подумаю, достоин он ее или нет. И нечего клыки мне показывать, Сла-ва. Никуда я Сашу не отпущу.

Все как я и думала.

Кирилл

— Имей в виду: то, что я согласился на один вечер стать твоим парнем, не обязывает меня платить за твое бухло, — назидательно произносит Марат, когда мы заходим в бар.