миллиард маленьких блестящих стеклышек.

Рината покосилась на Игоря. Он сцепил руки, словно старался прикрыть весьма интересное место. Любимая поза футболистов. Из ее груди невольно вырвался сдавленный смешок, и парень, обернувшись, вопросительно выгнул бровь. Но тут двери лифта разъехались. Рина удивленно мотнула головой, но вышла в тот же холл. Каблук зацепился за край ковровой дорожки, и она споткнулась, но Игорь сразу обнял ее и крепко, чисто по-мужски, прижал к своему боку.

– Я, безусловно, рад, что ты готова упасть к моим ногам, но поверь, милая, это вовсе ни к чему, – улыбнулся он, глядя на нее сверху вниз.

Рина цокнула языком и попыталась отпихнуть партнера.

– Вообще-то, у нас пауза, – бросила она с чуть большей язвительностью, чем намеревалась.

Игорь не обратил на ее слова ни малейшего внимания. Он шел по коридору и вел ее за собой, не давая ни мгновения на то, чтобы опомниться. Но Рина не шутила.

Она замедлилась, заставив его остановиться, и покачала головой:

– Я серьезно, Игорь. Мы договорились.

– Рин… – серые глаза потемнели. Взгляд, полный желания, бравады, упрямства…

Рината смотрела на него и понимала: она уже с трудом может сообразить, что хотела сказать. Собравшись с мыслями, вздохнула и заставила себя сделать крошечный шажок назад.

– Мы договорились, – повторила настойчивее, не чувствуя в голосе особой уверенности.

Он, похоже, понял, насколько ничтожны ее оборонительные барьеры. Губы Игоря тронула усмешка – мягкая, озорная, снисходительная, призванная скорее успокоить, чем уязвить.

– Я ведь не прошу от тебя признаний в любви, – тихо сказал он, и ладонь Рины вновь оказалась в его руке. Он продолжил идти, и девушка, будто на автопилоте, последовала за ним. – Никаких признаний до окончания Олимпиады.

– Но, Игорь…

– Мне нравится, как ты пахнешь, – склонившись к ней, прошептал он Рине на ушко так интимно, что злополучная дрожь опять охватила ее тело.

Держа ее в капкане рук, он нашел в кармане ключ-карту и отпер номер. Рина и не заметила, как оказалась внутри и опомнилась лишь в тот момент, когда услышала хлопок двери и попыталась возразить. Но Игорь не позволил. Обнял ее и без предисловий приник к губам, да так настойчиво, что отказать ему Рината не сумела. Руки его гладили ее плечи, узкую спину, касались талии и спускались ниже.

Он прижал к ней бедрами, и с губ ее сорвался стон протеста, смешанного с удовольствием. Игорь издал глухой, клокочущий смешок и, не переставая ласкать ее, стал мягко и настойчиво подталкивать к постели.

Рината пятилась до тех пор, пока не уперлась в изножье. Руки его вовсю шарили по ее спине и бокам в поисках молнии. Не успела она что-то сказать, как поняла, что платье уже не столь плотно облегает ее.

– Учти, – Рина ухватила его за галстук. – Я собираюсь попасть на банкет. Не смей ничего мять или рвать.

– Учту.

Игорь взял ее за запястье и поднес кулачок, в котором она сжимала кончик его же галстука, к губам. Глядя ей в глаза, поцеловал костяшки пальцев.

Она обреченно застонала и потянулась к нему, чтобы ослабить узел. Игорь позволил ей развязать галстук и расстегнуть пуговицы рубашки, но после перехватил инициативу. Стащив с Ринаты платье, аккуратно и неторопливо повесил его на спинку стула с таким видом, словно в данный момент это было единственным, что его интересовало.

Несмотря на то, что Рина сама попросила его быть осторожнее с одеждой, она ощутила прилив досады и негодования. Смотрела, как он расправляет складки ткани, как пальцы касаются синей атласной материи, и словно чувствовала легкие касания на собственном теле.

– Думаю, мы уделили платью достаточно внимания, – повернувшись к ней, проговорил он. – Как считаешь?

Рине захотелось ударить его. Взять что-нибудь увесистое и… Но негодование быстро улетучилось, стоило только Игорю оказаться рядом и прижать ее к груди. На ней остались лишь тонкие чулки и комплект кружевного белья ванильного оттенка. Такая, почти обнаженная, она нравилась ему гораздо больше, чем в любом изысканном наряде. А еще лучше будет лишь тогда, когда он разденет ее окончательно.

Под ее укоризненным взглядом он бросил на пол темно-синий пиджак «Дольче и Габбана», следом полетела и рубашка. Но Рината уже не протестовала. Стройная и прекрасная, она неотрывно наблюдала за нехитрым эротическим представлением, и понимала, что с каждой секундой жар внутри нее разгорается все сильнее. Ноги слабели, в животе заворачивались восхитительные колечки возбуждения.

– Тебе помочь? – чувственным шепотом спросила она, когда он взялся за пряжку ремня.

– Даже не знаю… – глаза его манили чем-то демоническим, пугающим.

Но Рина не боялась.

Она завела руки за спину, расстегнула бюстгальтер, однако упасть на пол ему не дала. Фасон платья был довольно открытым и не допускал белья с бретелями, поэтому, если бы не ее ладони, Игорь увидел бы все, чего так жаждал увидеть.

Он приподнял бровь, а Рината, глядя ему в глаза, позволила бюстгальтеру скользнуть вниз, но руки не убрала.

– Вначале ты, – сказала она, сохраняя серьезность.

Вместо того чтобы продолжить начатую игру, Игорь приблизился, взял ее за запястья и развел руки в стороны. От подобной наглости она растерялась, но, прежде чем успела что-либо сообразить, Игорь подхватил ее под коленками.

– Эй! – воскликнула Рина, хватаясь за его плечи.

– Не шуми, – отозвался он и бережно положил ее на кровать.

От нежности, с которой он это сделал, у Рины перехватило дыхание. Она лежала на спине, чуть повернувшись к нему, и чувствовала себя маленькой и уязвимой, но испытывала странное чувство всепоглощающего спокойствия. Игорь взял ее руку, поцеловал сгиб локтя, внутреннюю сторону предплечья, раскрытую кисть и задержался на запястье. Сил говорить у нее не было, и она просто смотрела на него, распахнув глаза и не находя слов, чтобы описать то огромное, что распирало ее грудь и с каким-то щемящим ощущением подкатывало к горлу.

Он достал из кармана брюк галстук и обвязал ее руки – крепко, но в то же время так, чтобы это не доставляло неудобства.

Она не противилась, не вырывалась, не мешала, и только когда он стал привязывать ее к спинке постели, тихо спросила:

– Игорь, что ты делаешь?

Прежде чем ответить, он затянул надежный узел и поцеловал ее в плечико, затем проложил дорожку от ключиц к ложбинке меж грудей.

Взглянул ей в глаза, коснулся губами скулы, виска, потерся носом о ее нос и ответил:

– Делаю так, чтобы ты не ушла.

Она пристально посмотрела на него и промолчала. Беззащитные, связанные руки сжались в кулачки и снова разжались. Он бы мог смотреть на нее так долго,