ваши земли приятного аппетита…Но буду совершенно счастлив, если они вами насмерть подавятся!

— Это официальная позиция Возрожденной Российской Империи? — Помолчав целых тридцать секунд, осведомился дипломат.

— Нет — это сугубо мое личное мнение, — улыбнулся ему министр иностранных дел этой самой империи. — И я его буду всеми силами отстаивать перед своим императором. Впрочем, вы можете попробовать меня переубедить…Но это будет дорого, причем речь будет отнюдь не о деньгах или даже территориях, хотя без них мы конечно же не обойдемся. Для начала я бы хотел увидеть, как Австро-Венгрия объявляет войну Империи Крови и Англии, а все их имущество и военные силы, что находятся на территории вашей державы, будут переданы нам. С османами дипломатических отношений, так уж и быть, можете не рвать, если там кто останется, мы теперь их рано или поздно сами дорежем…А, вот ещё что! Официальных наследников у вашего монарха, увы, нет, но если вы пришлете список возможных кандидатов на эту должность, то именно мы должны выбрать того, кто её займет. После выполнения этих двух требованиях уже можно будет обсудить вопрос участия наших войск и священнослужителей в войне с демонами, а также залогов и компенсаций, что будут выплачены за их участие, причем вперед и в стопроцентном объеме. Доверия между нашими державами нет, чтобы в столь важном вопросе верить кому-то на слово, пусть даже подкрепленное красивыми бумажками и магическими печатями, так что сами понимаете…

— Это…Это просто какое-то безумие! — Вспыхнул сразу и весь посланец Австро-Венгрии, превращаясь в относительно компактный, но до невозможности жаркий и ослепительно ярко сияющий человекоподобный факел. Вернее даже не факел, а словно бы маленький кусочек звезды, отлитый в гуманоидную форму. Пол из розового мрамора, на котом он стоял, стал с шипением проваливаться вниз, словно подтаявший сугроб, не выдерживая подобного соседства. — Ладно ещё кровососы, но Англия…

— Вот как раз вопрос с вампирами, пожалуй, торгу подлежит…В отличии от взаимоотношений вас и ваших островных кузенов. — Злорадно ухмыльнулся архимаг. — Не находите, что пора бы им уже и отучаться потихонечку от того, чтобы кинжалы в спины вонзать? Пусть разочек их там у себя почувствуют…

— Вы не только хотите чтобы мы стали клятвопреступниками, но и намерены взять выбранного вами наследника под контроль взамен за помощь с восхождением на трон⁈ — Провыло принявшее человеческий облик пламя, которое оказалось поставлено перед очень нелегким выбором, причем чего бы он ни сделал, все равно останется в дураках. Либо поручение императора государственной важности останется не выполненным, и тогда в будущем архимагистру вряд ли станут доверять столь же серьезные вопросы, либо его голова в самом скором времени будет очень высоко оценена королевой английской. Отдельно от туловища, естественно. — А эти нелепые требования стопроцентной предоплаты⁈ Да если бы нами вдруг война оказалась проиграна, такие условия контрибуции стали бы просто возмутительными!

— Возмущайтесь! — Министр иностранных дел Возрожденной Российской Империи задрал штанину своего мундира почти до колена и с видимым наслаждением почесал свою толстую волосатую ногу. — Я ничуть не возражаю, и мой император тоже…Но если вы хотите нашей помощи — деньги вперед! А также всё имущество английских купцов и все британские корабли, стоящие в ваших «нейтральных» гаванях под защитой ваших «нейтральных» орудий…Если же они оттуда просто уйдут, а потом вы для виду Лондону войну объявите, что ж, значит в нашей помощи вы не заинтересованы, союза с нами и Империей Золотого Дракона заключать не желаете, а потому должны будете разбираться с демонами сами.

Глава 12

Глава 12

О том, как герой борется с искушением, отказывается от власти и закидывает удочки поглубже.

Верховный жрец Кали выглядел…Скверно. Нет, аура его, конечно, внушала, очень напоминая ауру архимагистра Саввы с той разницей, что место пламени в ней занимали кровь и тьма, но вот лицо индуса Олегу очень хотелось поправить. И даже не кулаками или там ботинками, а банальным сеансом оздоравливающих процедур. Чисто в эстетических целях, по въевшейся уже чуть ли не в безусловные рефлексы заботе о здоровье окружающих и для собственного спокойствия. Очень уж неприятно чародею было смотреть с двух метров в глаза человеку, чью физиономию натуральным образом перекосило, сделав похожей не то на грецкий орех, не то на сушеный финик. Остальное тело хоть и не было видно под длинными церемониальными одеждами, но кажется, оно тоже пребывало в примерно схожем состоянии, поскольку передвигался потенциальный пациент с изрядной хромотой, а когда он сел, то одно плечо оказалось выше другого. И вряд ли бы у целителя при всем желании получилось одолеть то воздействие, которое скукожило настолько могущественного одаренного. Да и с тактической точки зрения это было бы неверно, поскольку Калидас и сопровождающий его молодой князь сейчас были оппонентами русского боевого мага…И в общем-то легко могли перейти в статус открытых врагов, если переговоры закончатся катастрофическим провалом. А такой исход был крайне нежелателен. И потому, что тогда задачи по развитию Нового Ричмонда перешли бы в разряд почти невыполнимых, и потому, что заявившиеся в гости к Олегу личности даже без помощи своего эскорта, довольно сильного к слову, имели неплохие шансы русского боевого мага и все его воинство прямо здесь же и похоронить. Пусть даже с риском для себя и огромным ущербом своей репутации.

— От лица рода Чатурведи я заявляю, что магистр Шаум и его подручные действовали без моего приказа или соизволения, что без сомнения делает их презренными мятежниками, самовольно нарушившими союзные обязательства и недостойными какой-либо заботы или снисхождения. — Начал явно загодя отрепетированную речь юный князь, который так-то был раза в два старше самого Олега. А может и в три. Сказать точно по лицу этого молодого внешне мужчины было решительно невозможно. — Мне больно слышать, что эти недостойные предатели своими поступками очернили нашу дружбу, но мой род не признает ответственности за их действия. И в то же время я не могу позволить дабы пламя вашей мести было обрушено на тех, кто связан с моим родом кровью или долгом, а потому во имя общего процветания и не запятнанного обидами будущего я предлагаю вам зарыть полученные обиды так же, как вы зарыли тела своих обидчиков.

— Хорошо сказано, кузен, — положил на плечо юному князю эмир Цветочного Бархана, который явился помочь родственнику, столкнувшемуся с открытым восстанием ряда вассалов против его власти, несмотря на достаточно опасную ситуацию, в которой