Эта же идея часто всплывала, хотя и опосредованно, в ранних дискуссиях об Интернете. Некогда детище Министерства обороны США, Интернет в целом, а затем Всемирная паутина в частности были с энтузиазмом приняты и впоследствии освоены волной тех, кого исследователь раннего Интернета Говард Рейнгольд назвал цифровыми гомстедерами[20], пользователями, страстно желавшими заявить свои права в киберпространстве{286}. Захват виртуальных земель, прокатившийся по Сети в ее первые годы, даже вдохновил Джона Барлоу, одного из первых интернет-активистов и основателей «Фонда электронного фронтира», а впоследствии научного сотрудника Беркмановского центра изучения Интернета и общества при Гарвардском университете, написать «Декларацию независимости киберпространства»{287}, в которой провозглашался политический и нравственный суверенитет «нового дома Сознания». «Я заявляю, что глобальное общественное пространство, которое мы строим, по природе своей независимо от тираний, которые вы стремитесь нам навязать, – писал Барлоу. – Мы верим, что наш способ правления возникнет на основе этики, просвещенного эгоизма и общего блага»{288}.

О навязывании офлайновых законов киберпространству Барлоу писал: «Эти все более враждебные колониальные меры ставят нас в положение, в котором оказались в свое время приверженцы свободы и самоопределения, вынужденные отвергнуть авторитет удаленной единообразной власти [т. е. деятели Американской революции]. Мы должны провозгласить свободу наших виртуальных “я” от вашего владычества, даже если мы и согласны с тем, что вы продолжаете властвовать над нашими телами. Мы распространим наши “я” по всей планете так, что никто не сможет арестовать наши мысли»{289}. Утопическое и несомненно либертарианское послание Барлоу выступало не только в роли декларации независимости, но и «Предначертания судьбы» 2.0[21]. Для первых пользователей, подавляющее большинство которых было белыми мужчинами, Сеть являлась страной бескрайних возможностей, чем-то, что можно изучать и использовать, чем-то, на что можно заявить свои права.

Отношение троллей к Сети отражает утопическую концепцию Барлоу – но с ее мрачной изнанки. Если Барлоу декларирует независимость от тирании корпораций и правительств, пытающихся диктовать свои условия Интернету, то тролли рассматривают Интернет как личную игровую площадку, свою по праву, где ни юристы, ни журналисты и уж тем более другие пользователи Интернета – никто не может диктовать троллям, как себя вести. Тролли, по крайней мере по их мнению, сами себе хозяева.

Троллей и первых «граждан Интернета» (или первых граждан Интернета, какими их представлял себе Барлоу) объединяет не только бросающееся в глаза либертарианство. И те и другие считают виртуальное пространство своим по праву. Выше упоминались цифровые гомстедеры Говарда Рейнгольда, сравнение, которое восходит к отчаянным, полагавшимся только на себя жителям американского фронтира, которые решили двигаться на Запад, где можно было занять столько земли, сколько успеешь застолбить. Цифровые гомстедеры осваивают виртуальное пространство. Тролли довели эту идею до карикатурной крайности, но тем самым оказались ближе по духу к «настоящим» гомстедерам, чем ясноглазые идеалисты-утописты раннего Интернета. Гомстедер приходил и объявлял приглянувшийся участок своим, и неважно, кому земля могла принадлежать в тот момент. Это мелочи, легко решаемые с помощью ружья. Или десятка ружей. Именно этим занимаются тролли – объявляют приглянувшееся своим.

В качестве примера возьмем рейды на Habbo Hotel. В 2006 г. тролли с /b/, бригадники с Something Awful и еще несколько разношерстных команд троллей спланировали и провели первый из ряда массированных рейдов на Habbo Hotel – строго модерировавшуюся социальную сеть и игровую платформу для детей и подростков. Создав армию под идентичными аватарами – черные мужчины в черных костюмах и с пышными афроприческами, – почти 200 троллей, каждый из которых оперировал несколькими аватарами, заполонили американский Habbo Hotel (Habbo – международная сеть с виртуальными отделениями-отелями в 32 странах). Полчища троллей немедленно начали гадить и спамить в чатах, а несколько десятков троллей устроили живой щит перед входом в бассейн отеля, настаивая, что «Бассейн закрыт, в нем СПИД». Эти слова тут же стали мемом и вошли в лексикон троллей{290}.

Рейд на Habbo Hotel был, разумеется, не первым и не последним случаем, когда тролли «пошли и взяли». Тролли использовали такую тактику – вломиться, восстановить против себя интернет-сообщество сайта или платформы, собрать лулзы – во множестве участков Сети, используя их как месторождения для добычи лулзов. Например, Encyclopedia Dramatica изначально была создана как архив сообщества LJdrama (отсюда и название), но вскоре была захвачена троллями – к огромному огорчению ее основательницы Шеррод Де Гриппо.

Самый масштабный захват виртуальной земли троллями случился в 2010 г., когда они использовали «Фейсбук» в своих целях, сделав платформу объектом своих манипуляций. Компания, разумеется, была не в восторге, и ее админы делали все, чтобы отразить нашествие. Тролли расценили сопротивление как вызов и начали изобретать все более хитроумные обходные стратегии. Это было их пространство, и никто его у них не отберет. Как Барлоу 20 лет назад, тролли объявили свободу своих виртуальных «я» от владычества «Фейсбука» и поклялись распространять лулзы по всей планете так, что никто не сможет арестовать их мысли. И за эти самоочевидные истины они были всегда готовы сражаться.

Короче говоря, своими рейдами, захватами форумов и перепрофилированием социальных сетей под свои цели тролли вытягивают на свет божий след насилия и эксплуатации, который так часто вычеркивается из дискуссий о прогрессе и экспансии, прежде всего в контексте Америки. Снова повторю: хотя поведение троллей считается в высшей степени сомнительным, образы культуры, с которыми совпадает троллинг, общество разделяет либо, что бывает чаще, не замечает, как будто экспансионизм был так же естествен для американцев, как воздух, которым они дышат.