Я тут же села обратно на своё место.

— Извините.

Он обдал меня холодным взглядом.

— Я смотрю, вы без личных вещей. Зря. Нужно было сразу вещи собрать. После наречения вы останетесь в моём доме.

То есть вчерашний хмель, я так понимаю, не вышел?

Или это не хмель? Мне всё больше не нравилось поведение ректора.

Карета свернула в переулок, немного проехала и остановилась у высоких ворот. Те открылись, и карета проследовала по аллее ко входу в дом.

К слову сказать, родовое имение Костоньер мало уступало по масштабу королевскому замку. Закатное солнце скользило по верхушкам деревьев очаровательного сада. В паре десятков метров от ступеней был круглый фонтан, скамейки, аллейки, уводящие в сад. Вот разве что сад самый обычный, до королевского, конечно, не дорос.

Кай первым выскочил из экипажа и предложил мне руку.

Аштар даже не обратил на это внимания. Вышел следом и прошёл мимо нас.

Навстречу уже направлялся пожилой седой дворецкий. Вежливо поклонился хозяевам и мне.

Открыл перед нами дверь.

Тут же, в большом холле, выдержанном в строго викторианском стиле, ко мне подошла служанка и приняла мою накидку. Я хорошо помнила всё, что мне рассказал о наречении Кай. Повернулась к нему, ища поддержки. Он кивнул и постарался улыбнуться. Одними губами шепнул:

— Всё будет хорошо.

И я, приободрённая другом, подала руку ожидающему меня Аштару.

Пока шли, я всё думала о том, что мне говорил Кай в моей комнате.

Прямо с порога никакого наречения не будет. Сначала небольшая семейно-торжественная часть, где меня познакомят с ближайшими родственниками. Потом объявление о предстоящем наречении. Согласие на него должен дать самый старший из живых представителей рода. И только после этого начнётся само наречение. Но есть небольшое отступление. После согласия и между наречением у меня будет короткое время, когда служанки отведут меня в комнату, распустят волосы, омоют в святых водах, облачат в белую длинную рубаху. И только после этого отведут на наречение.

Мы с Каем рассчитывали именно на это отступление.

И я искренне надеялась, что у нас действительно всё получится.

Держа Аштара за локоть, я вошла в зал, где нас ожидали родственники.

Кай отстал где-то позади и вместе с нами не вошёл.

Я оглянулась.

Никого из всех находящихся я не знала и видела впервые. Но видимо, все они родственники ректора. Вот только… Я не увидела среди всех Эдена Костоньера — отца Аштара.

— О, как приятно, вы такая красивая.

Ко мне навстречу спешила женщина, выглядевшая очень моложаво. Тонкие черты лица, чуть раскосые глаза, превосходная фигура, облачённая в строгое платье насыщенного оливкового цвета, хорошо оттеняющего немного смугловатый оттенок кожи. Волосы женщины были собраны в пучок, из которого выпадали несколько красиво уложенных прядей.

Она улыбнулась мне, хотя глаза при этом оставались предельно внимательными и строгими.

— Очень приятно познакомиться с будущей супругой моего сына. Я леди Аурелия Костоньер.

Сына?

О боги, это мама лорда Аштара! Аурелия? Совпадение? Что-то мне не нравятся такие совпадения. Леди ожидающе на меня смотрела.

Я присела в книксене, слегка преклонив голову.

— Мне так же приятно познакомиться с вами. Я Дайна Глинвейр. Старшая дочь леди и лорда Глинвейр.

Леди закатила глаза.

— О да! Я слышала о случившемся и глубоко скорблю вместе с вами. — Хотя скорби в её голосе я не слышала от слова «совсем». — Ваши родители были прекрасными людьми. Как жаль, что они не смогут порадоваться за дочь. Но поверьте, мы не оставим вас.

Взгляд её тёмных глаз при этом застыл на мне с таким выражением, что невольно стало зябко. Сердце тревожно застучало.

— Проходите, моя милая, — пропела леди Аурелия.

Я оглянулась, Кая так и не было.

Аштар провёл меня в центр зала. У стены стоял накрытый фуршетный стол. Белая скатерть, множество красивых блюд с фруктами и сладостями. Родственников было не так много. Седая пара у большого каменного камина, с интересом смотрящая на меня. Молодая брюнетка, с ярко накрашенными глазами и алыми губами, стоящая у стола. Ещё одна пара, чуть моложе, в нескольких шагах от меня, рядом с ними паренёк лет пятнадцати с синими, как озёра, глазами. И, как я уже заметила, в зале не было хозяина семейства, лорда Эдена.

— Очень приятно, — ко мне подошла седовласая женщина. — Я леди Гортана Костоньер. Бабушка вашего будущего супруга.

Сказала и подмигнула ему:

— Чудесный выбор. Очень милая девочка.

— Согласен, — подтвердил супруг леди Гортаны, оценивающим взглядом скользнув по мне.

После них начали подходить остальные. Сдержанно улыбались. Знакомились. Кидали вежливые реплики.

Когда я была познакомлена со всеми, в зал бесшумно вошли слуги с подносами. На них стояли бокалы с золотистым напитком. Аштар взял один бокал и протянул мне.

Отошёл от меня на шаг и провозгласил:

— Я собрал здесь самых близких родных, чтобы попросить благословения на наречение с леди Дайной Глинвейр. Эта восхитительная девушка раз и навсегда покорила моё сердце.

Я так и застыла с бокалом в руках.

Вона как!

А ректор вдохновлённо продолжал:

— Никогда я ещё не встречал столь уникального человека, как леди Глинвейр. Она поистине заслуженно станет моей женой в будущем. Но, как горячо любящий мужчина, я не могу не поддержать интерес будущей супруги к наукам и знаниям. Однако, стремясь не потерять этот бриллиант моей души и желая как можно быстрее воссоединиться сердцами, я хочу объявить о наречении с леди Дайной Глинвейр.

Я нервно сглотнула. И спроси меня сейчас кто-либо о чём-либо, начала бы заикаться от удивления. Как он там сказал? Бриллиант его души? Горячо любящий мужчина? Это я-то восхитительная и внезапно покорившая его сердце?

От столь высокопарной речи у меня аж скулы свело.

Седовласый старик, всё это время продолжавший стоять рядом и до того представившийся Одрином Костоньером, повернулся ко мне.

Внимательно всмотрелся в ожерелье на моей шее.

— Чистая магия! — провозгласил торжественно. — Ни одного вкрапления не появилось. Замечательный выбор.

У меня молниеносно появилось ощущение, что я драгоценный камень в руках ювелира, рассматривающего его огранку.

Лорд Одрин взял меня за руку и глянул на браслет. Провёл по нему рукой, тот осветился лёгким синеватым сиянием.

— Чудесно, — проговорил старец. — Исключительная сила.