В комнате повисла звенящая тишина. Все смотрели на Ладу. Кто с удивлением, кто с непониманием, кто с ужасом. В частности, в широко распахнутых глазах Василисы попеременно сменялись все эти чувства.

— Мама! — Лиса наконец-то прервала затянувшуюся паузу, — Я не понимаю. Лель мой отец? Но как?

— Так вышло, — пожала плечами Лада, — Когда мы познакомились, я не знала кто он. Всё так быстро завертелось. Мы провели вместе прекрасное лето. Потом он признался мне, что он сын Озема, и обязан отвечать за земную любовь. В его жизни не было места человеческим чувствам. Когда я поняла, что беременна, мы уже расстались. А через месяц я встретила Вечника. Он стал моим мужем и заменил Василисе отца. Поэтому Лель ничего не знал о своей дочери. До того момента, пока Василиса не надела на палец кольцо. Тогда он сразу понял, кто она. Поэтому, если я призову его, то он придет. У нас нет достаточно магии, но в этом случае её и не нужно. Он сам захочет прийти.

— Мама, а твое кольцо с буквой «Л» — это…

— Да, Василиса, это кольцо Леля, он подарил мне его. В нем была заключена огромная магическая сила. Я рада, что оно столько раз защищало тебя.

— Но как же тогда Шама Хан смог заполучить его?

— А он и не смог! Вернее, не смог заполучить кольцо. Ведь, если ты помнишь, кольцо не снимается с пальца, пока само не захочет. Я гуляла по обрыву на берегу Океанского моря. Вечник уехал на дальнюю заставу, ты была у бабушки. Мне захотелось подышать свежим воздухом. Вдруг неожиданно руку с кольцом поразила острейшая боль. Я вскрикнула, поскользнулась и начала падать вниз. Автоматически воплощаясь в лебедя, чтобы не разбиться о скалы, расположенные у самой кромки воды. Я стала птицей и замахала оставшимся крылом, чтобы отлететь подальше от каменных обломков. Мне это удалось, я упала в воду недалеко от них. Золотая стрела, пронзившая мне руку, все еще торчала из левого крыла. Я пыталась грести правым крылом к берегу, но у меня плохо получалось — течение уносило меня всё дальше в море. Через пять минут я выбилась из сил и потеряла сознание. Очнулась я в чёрной комнате, во дворце Шама Хана. Кольца у меня больше не было, оно по своей воле покинуло меня в море. Пока я была без сознания, он создал клетку и наложил на нее заклятие, препятствующее превращению обратно в человека. Поэтому и я, и Жара были птицами, пока сидели в этих клетках. Мы не могли по своей воле становиться людьми.

— Но кольцо всегда защищало меня от чёрной магии, почему оно не помогало тебе?

— В тебе течет кровь древних богов, это кольцо рода, оно обязано помогать любому его представителю. А значит тебе. Я же не имею к нему никакого отношения. У меня кольцо было совершенно обыкновенным, просто напоминанием о былой любви. Шама Хан хотел использовать его по своему усмотрению, но волшебное кольцо само управляет своей судьбой. Поэтому долгих пять лет я была в плену у этого злодея. Чтобы творить свои лиходейские заклинания, он забирал мою магию, когда находился рядом. Этого недостаточно для настоящего чудодейства, но мелкие ярмарочные фокусы, которые так поражали его малообразованных подданых, ему удавались. Лишь во снах я была свободна и могла приходить к тебе, незримо присутствуя рядом все эти годы. Я видела, как ты росла, какой ты стала прекрасной волшебницей. Я очень горжусь тобой, дочка.

— Да, прекрасной волшебницей без магии, вот кем я стала, — грустно сказала Василиса.

— Не переживай, девочка моя, ещё не всё потеряно. Магия может появиться также внезапно, как исчезла. В мире Светлоземья возможны разные чудеса. А теперь, когда мы всё выяснили, давайте подготовимся к обряду вызывания. Мне понадобится твое кольцо, Василиса, корень мандрагоры, цветок подснежника и стакан чистой родниковой воды. Приступим?

Глава 18

В школе было непривычно пусто. Обычно на каникулах Василиса здесь никогда не бывала. Странная, практически звенящая тишина: ни детских криков, ни оглушительного топота ног, ни сопящей возни, ни завывания вовремя не развоплощенных привидений, ни разнокалиберных взрывов, ни разноцветного дыма, ни бесконтрольных животных воплощений — всего того обязательного набора, который ежечасно сопровождает приличное колдовское общеобразовательное учреждение. Необычная тишина.

Василиса сидела вместе с матерью на полу главного зала недалеко от камня Алатырь перед нарисованным мелом небольшим кругом около метра в диаметре, в центре которого лежало серебряное кольцо Леля, догорающий и жутко чадящий темно-серым дымом корень мандрагоры, свежесорванный цветок голубого подснежника (за которым Аде Филипповне пришлось лично тащиться в Лёдландию, где в это время года стояла отвратительно-холодная погода) и стакан чистой родниковой воды (добытый Еленой Мудровой из Чудо-озера в Берендеевом царстве, что далеко не так просто, если учесть, что подходы к нему охраняются стаей чёрных шакалов, весьма недружелюбных).

Вечник Карлович, Ада Филипповна, Жара Абдурахмановна и Елена Мудрова расположились неподалёку, на скамейке, любезно предоставленной Дом Домычем, который после возвращения из ордынского плена сразу же занялся своими непосредственными обязанностями. Все напряженно ждали начала обряда. Лада вошла в круг, положила кольцо в стакан с водой, окунула туда же голубой подснежник, три раза крутанула стакан по часовой оси и вылила на тлеющий красным огнем корень мандрагоры. Пламя зашипело и загорелось так, словно это была не вода, а масло. Дым из темно-серого стал глубокого бирюзового оттенка. Лада вышла из круга и произнесла: «Ябет удж я».

— Мама, но у тебя же нет больше магии, разве заклинание может сработать? — удивилась Василиса.

— Лиса, здесь не нужна магия. Лель сам хочет прийти.

Словно в подтверждение её слов огонь погас, дым рассеялся и в круге появился красивый молодой мужчина с золотыми волосами и ярко-голубыми глазами.

— Здравствуй, Лада! — широко улыбаясь, сказал он, — Давно не виделись.

— Почти шестнадцать лет, — отрезала Лада.

— Я скучал по тебе! — его улыбка погасла, а глаза наполнились легкой грустью, словно он вспоминал что-то хорошее, но удивительно далекое.

— Сомневаюсь! — в голосе Лады прослеживались жесткие металлические ноты, было заметно, что видеть Леля ей до сих пор больно.

— Ты могла бы вызвать меня, я бы всегда пришел к тебе.

— А ты мог бы сам поинтересоваться, как у меня дела. Мог бы помочь мне, когда я была в плену у Шама Хана.

— Но боги не приходят к смертным сами, — он говорил размеренно и спокойно, как будто заботливо объяснял несмышлёному ребенку простые истины.

— Ах, да! Как же