Когда я смотрю, как они обнимаются, прозреваю окончательно. Жизнь так коротка. Может в любой момент оборваться. Надо быть с теми, кого ты любишь.

Нельзя терять ни секунды.

К черту страхи прошлого.

К черту мой упрямый характер.

К черту моего отца, который уже давно гниет в тюрьме.

К черту все.

Только одно важно.

Я больше не буду позволять прошлому управлять моей жизнью. Лишать меня самого важного.

Отказываюсь жить в вечном страхе и сомнениях.

Ждать какого-то идеального момента. Без шероховатостей.

Я уже нашла своего человека.

И неважно, что мы не всегда идеально понимаем друг друга.

Митя — хороший человек. Благородный и верный.

У него тоже есть травмы из детства, такие же, как у меня.

Но он проживает их с улыбкой.

Потому что у него есть семья.

Пусть не по крови. Но которая поддерживает его. Принимает таким, какой он есть.

Они дают ему силу.

Это он пытался объяснить мне.

Я всегда сопротивлялась любым эмоциональным привязанностям.

А Митя, на первый взгляд самый далекий от ответственности и отношений, сумел оживить меня. Пробить броню.

Пока я учила его, показывала, как обращаться с младенцем, он показал мне гораздо больше.

У меня есть то, чего многие люди годами ищут и жаждут.

Дружба. Преданность. Семья. Любовь.

Мне нужно сделать миллион вещей!

Нужно уволиться!

Нужно собрать чемоданы!

Нужно купить билет!

На поезд.

Нервно сглатывая, оборачиваюсь на взлетное поле. После сегодняшнего у меня еще какое-то время не будет желания садиться в самолет. Хотя безусловно он бы доставил меня быстрее.

К моим.

36

36

На следующее утро я просыпаюсь под стук колес. Всю ночь ехала в поезде. Через час он прибывает туда, где теперь навсегда мое сердце.

Волнуюсь?

Да.

Что, если Митя не захочет меня?

Я не сдамся. Тогда я буду такой же настойчивой, как он.

Город встречает меня грибным дождем. Потрясающий эффект, когда сквозь яркое солнце падают крупные редкие капли.

Я сразу же уношусь воспоминаниями в нашу ночь под дождем.

Сначала очищающая. Потом шокирующая. Переворачивающая весь мой мир, когда его губы впервые коснулись моих.

Вытащив битком забитый чемодан из вагона, выдвигаю ручку и качу его за собой, пробираясь сквозь толпу прибывших и встречающих.

Внезапно мой шаг замедляется, а сердце пропускает удар, когда я вижу его.

Впереди перед табло отправлений стоит Митя. Он откидывает челку с глаза и, прищурившись, разглядывает цифры, зажимая в руке ручку чемодана.

Как в замедленной съемке он поворачивается и вылавливает из толпы мой взгляд.

Время застывает. Сердце набирает обороты.

Слезы выступают на глазах. Я делаю один шаг в его сторону. И останавливаюсь.

Ком волнения в горле рассасывается, и теплая надежда разливается в груди.

Он собрался ехать ко мне.

Митя тоже делает один шаг, внимательно изучая мое лицо.

Между нами всего несколько метров, а мы все стоим, пока несмелая улыбка не начинает ползти по моему лицу.

Удивительно, но толпа обходит нас, разбиваясь на две волны, как море, и течет, омывая нас. Как будто чувствует плотную энергетику между нами и не смеет ее нарушить. Никто не делает попытки пройти между нами. Как будто знает, как важно не потерять этот взгляд, полный надежды.

Я так сильно по нему соскучилась.

Я так сильно его люблю.

Мне нужно сказать ему.

— Ты приехала, — хрипло говорит он, делая еще один маленький шаг.

— Да, — я тоже делаю.

Мы оба впиваемся в ручки своих чемоданов.

Эти последние секунды, последние сантиметры между нами так важны.

— К брату? Или…

— К тебе, — быстро отвечаю. — К тебе и Ане.

— Ты уверена?

— Да, — я делаю еще шажок и оказываюсь в том месте на перроне, где нет участка крыши. Солнечный луч с крупными каплями падает мне на голову. — Я приехала домой. Насовсем.

Затылок начинает жечь, но не от жаркого летнего солнца. А потому что Митя теперь совсем рядом. Электричество расползается от позвоночника по всему телу.

— Домой? — он сглатывает. — И ты готова принимать то, кто я есть и как живу?

— Да.

— Рит… Ты должна пообещать. Ты больше никогда не уйдешь. Не оставишь меня. Как бы тяжело ни было, что бы ни случилось, ты не оставишь Аню.

— Никогда! Я люблю ее.

— Ты любишь мою дочь?

— Нашу дочь.

— Нашу… — искренняя мальчишеская улыбка, какую он дарит только мне, озаряет его лицо, пронизывает меня насквозь теплом, рисует на сердце узоры из счастья и легкости.

Впервые так легко дышать…

— Я тоже тебя люблю, — говорим мы, одновременно делая последний шаг.

Руки отпускают чемоданы и запутываются в волосах. Ощупывают любимые плечи.

Из моего горла вырывается мучительно-сладкий стон, когда Митя покрывает мое лицо поцелуями.

— Я твоя, — с нежностью шепчу.

Мне так сильно хочется отдавать ему всю себя. Всю нежность, что накопилась за этот месяц разлуки.

— Я знаю, — бормочет между поцелуями. —