уверена в том, что сделала всë возможное для оттягивания своей кончины, — наёмник задорно рассмеялся, а затем продолжил с полной искренностью. — Бригида, я очень счастлив. Всё, что случилось здесь, конечно, только начало твоего пути. Но волновался я за тебя сегодня так, словно ты моя родная дочь.

— Знаю… Я заметила, как ты всё время косился в мою сторону, чтобы вдруг что успеть защитить.

— У вас очень душевная беседа, — прервала их, приятно улыбнувшись, Фрида. — Но, кажется, с Иориком что-то не так.

Они оглянулись и узрели поэта в самом подавленном состоянии. Бедолага не двигался с места. Конрад подбежал к нему, сначала подумав, что тот ранен. Но не найдя повреждений, встал рядом с ним, не зная, что предпринять дальше.

— Я поговорю с ним. Я догадываюсь, в чем дело. А вы пока поймайте лошадей рутьеров. Каждый из нас, наконец, сможет поехать верхом. А остальных продадим, — подмигнула Бригида наёмнику с аливитянкой.

— Смотри-ка она уже даже раздаёт указания, — мужчина нежно приобнял Фриду за плечи, направившись с ней сгонять в одну кучу животных.

— Это же чудесно. А ты представь, что будет, когда девчушка вырастет, — та обвила его за талию.

Бригида уселась на корточки рядом с Бэбкоком.

— Ты так простудишься, — начала она. — Лучше подняться скорее с холодной земли. Тем более после горячей схватки, — тот ничего не отвечал. — Слушай, убивать людей ужасно. У меня чуть не дрогнула рука, когда я замахнулась лезвием. Но я не оставлю свое обучение. Эти разбойники хотели продать меня кому-нибудь в рабство, как вещь. И когда ты осознаешь, что твоя свобода и честь висят на волоске, то всё становится на свои места. Как ты думаешь: у меня когда-нибудь пройдёт чувство… Не знаю даже, как его обозвать… — ученица закусила нижнюю губу. — Ощущение того, что я убийца. Оно такое тяжелое, хотя я не сделала зла. Я ведь просто защищала себя и друзей.

— Не знаю, — безэмоционально произнес поэт. — Я никого не убил здесь. Спроси лучше у Конрада. Он за свою жизнь многих негодяев отправил на тот свет. А ты… — Иорик повернул к ней подбородок. — Молодец.

— И ты тоже! Ты храбрый человек!

— Что? Я? Перестань! — недовольно проворчал тот. — Ты ребенок Бригида, но пока я дрался с одним, ты успела разобраться с несколькими. Я всего лишь пустой фанфарон. Всегда много болтаю и мало делаю. Ни на что не гожусь. Возомнил себе, что стану славным воином. Но я трус… И больше ничего. Я спасовал. Ты же сражалась, словно лев. Маленькая девочка отважнее, чем взрослый мужчина, — он покачал головой. — А мы ведь в обучении шли на равных. Но стоило только им меня окружить, как я перестал контролировать тело. Всё не то, чем кажется. Я обуза. Конрад зря потратил на меня время. Никогда не смогу заняться чем-то полезным. Когда я встретил впервые наемника вместе с его друзьями, которые затем стали и моими тоже, то сразу же прилип к ним. Потому что мне одному не выжить. Но я так не хочу… И не могу я больше чувствовать себя не растущим птенцом в гнезде. Понимаешь? У меня ничего нет. Зачем я только появился на свет?

Бригида громко расхохоталась с его слов. Пиита это смутило ещё больше.

— Извини, — она вытерла слезинки от смеха. — Я рассмеялась, потому что ты несёшь слишком нелепые вещи. Иорик, Конрад для того меня и учил, чтобы я побеждала взрослых воинов. А чего ты ожидал? Что я должна была при виде рутьеров опустить руки? Я их одолела, потому что я бегу от своих соплеменников. Бегу от них, но в то же время и к ним. Меня гонит огромный страх. Я не могу позволить себе быть слабой. Для меня это смерть. Ты же решил заняться боевым искусством по другим причинам. А они многое определяют. Когда человек спасается от прошлого, которое может в любой момент его настигнуть, то он действует ярче. Нежели, чем человек, чьими помыслами движут лишь красивые мечты о приключениях. Так что весьма глупо, что ты принялся сравнивать себя со мной. Нужно глядеть на скрытые вещи, а не только на видимые. И в тебе много великолепных качеств. Конрад мне рассказал о твоих поступках. Ты не станешь стоять в стороне, когда происходит несправедливость. И рано или поздно ты сможешь и мечом защищать всё, что ценишь. Только не бросай в самом начале пути обучение… Ты гораздо лучше меня. Я думаю чаще всего только о себе. О своих страхах. О своём будущем. Ты же чаще думаешь обо всех. Ты дружишь с Конрадом явно не только потому, что беспокоишься об опасных дорогах в одиночестве. А потому, что доверяешь ему. Если понадобится, то ты можешь отдать жизнь за него. Ты умеешь дружить. Такие люди, как ты, не преклоняются перед обыденными потребностями, как достаток и кров над головой. Ты ценишь лишь истину. И любишь открывать её через свои произведения. А это стоит больше, чем всё золото, что есть на свете. К сожалению, мало кто понимает такие вещи. Но всё же, даже я — ребёнок, осознаю, что каждый человек имеет место быть. Мы ведь не рождены только для того, чтобы каждый день кому-то доказывать свою значимость. Это было бы слишком жестоко. Кто-то должен показывать людям то, что они упускают, пока заняты делом. Чтобы и их существование было наполнено всем, что только можно взять от жизни. Так что хватит грустить, Иорик. У тебя есть мы, а у нас есть ты. И нам-то точно не стоит ничего доказывать. Друзья любят за то, что в сердце, а не за звон монет в сундуке.

Бэбкок не выдержал и пустил струи слез. Он крепко обнял Бригиду. Веселье снова вернулось к нему благодаря детским, но таким верным словам.

Глава 21

*Остбон*

По тёмной улице, задыхаясь от слëз, шла девушка в зелёном шапероне, длинная ткань которого спускалась по бокам её лица, подчёркивая гладкость и красоту того.

Она поссорилась днём со своим женихом и теперь не могла уснуть. Сердце обливалось кровью в разгоряченной груди. Душа тосковала по его объятиям и учтивому вниманию… Но сейчас это всё осталось так далеко позади, за непробиваемой стеной обиды. Сколько злых слов они наговорили друг другу… И ничего уже не вернуть. Девушка не смогла бы его простить. Однако всё ещё любила. Невозможно вычеркнуть пылкие и сладкие воспоминания за миг, ибо таковые неизлечимо прожгли нутро.

Это прелестное создание должно остыть