Льдинка действительно посмотрела на Лиса и Шелеста, на лицах которых отпечатался тяжелый мыслительный процесс, и залилась смехом вместе с Узелком.

– Ваша светлость, – подошла к Атею Добруша. – Завтрак готов, можете приглашать гостей.

Ганея не подвела своего князя. На расстеленном прямо на траве грубом, но чистом холсте были аккуратно разложены нехитрые походные угощения: тонко нарезанный копченый окорок, запечённые куропатки, твердый сыр, мягкий хлеб, много овощей и зелени. Ко всему этому был выставлен кувшин с «Зандийской Зарей», к которому, впрочем, никто не прикоснулся, предпочтя ему ароматный травяной чай, вкус которого отличался от того, что они пили раньше.

– Отличный чай, – отхлебывая из исходящей паром кружи горячий напиток, сказал Атей. – Я такой еще не пробовал.

– Это Лидая расстаралась, – сказала Добруша. – Ее рецепт. Говорит, после него весь день бодрыми себя чувствовать будете.

– Это так, ваша светлость, – подтвердила матушка Ряска. – Кроме меня такой чай никто не заваривает.

– Спасибо, Лидая, и тебе, Добруша, тоже спасибо. Все было вкусно, – сказал Атей, и его поддержали остальные кивками голов и одобрительным мычанием набитых ртов (кто-то никак не мог оторваться от угощения).

Взяв с импровизированного стола горбушку хлеба, предварительно посолив ее, Призрак встал.

– Хальд, как народ позавтракает, готовь обоз к выходу, – бросил он короткую команду и пошел к своему матийцу, который, в отличие от других лошадей, привязанных к коновязи, всю ночь свободно бродил по стоянке, выискивая самые сочные пучки травы.

– Чок-чок-чок, – негромко пощёлкал языком парень.

Весь вчерашний день Атей приучал коня к этому звуку, подкармливая его подсоленным хлебом. И умное животное быстро поняло, что от него хотят. И теперь, услышав его, жеребец, находившийся на противоположном конце поляны, сначала поднял свою морду, прядая ушами, а потом, увидев своего друга, не спеша пошел ему навстречу. Как и ожидал Агат, Призрак приготовил ему его любимое лакомство. И теперь стоял рядом с ним и теплыми губами осторожно забирал кусочки ржаного хлеба с ладони своего друга.

– Это ведь матиец? – услышал Атей голос из-за спины. Он видел, что Виолин, поблагодарив радушную Ганею за завтрак, встала почти вслед за ним, но еще долго переминалась в сторонке, решаясь на что-то. И когда парень стал кормить жеребца, она решительно двинулась в его сторону.

– Его зовут Агат, Виолин, – не оборачиваясь, ответил парень. – Вы позволите себя так называть в неофициальной обстановке?

– Конечно, – улыбнулась девушка. – Но вы так и не ответили на мой вопрос, князь.

– Атей, – повернувшись к Виолин, сказал парень и тоже улыбнулся. – Сейчас неофициальная обстановка. А Агат действительно матиец, во всяком случае, так сказал Адым. Я такого красавца увидел впервые.

– Да, действительно красавец, – согласилась с ним девушка. – А у меня Пушинка, – указала она рукой к коновязи. – У нее тоже кровь матийцев, но она только квартеронка, таких коней, как Агат, на Тивалене как пальцев на руках. Я имею в виду тех, кто приручен.

– Немного не правильная формулировка, Виолин, – не согласился с ней парень. – Я не знаю, как у других обстоят дела, но, по-моему, таких коней приручить нельзя. С ними можно только подружиться, как я с Агатом.

– Наверное, ты прав, – задумчиво проговорила девушка, глядя, как Агат внимательно прислушивается к их разговору, а потом задала совсем неожиданный вопрос: – Скажи, Атей, а тебя возможно застать врасплох?

– Интересный переход от лошадей к моей скромной персоне, – хмыкнул парень. – А чем вызван такой вопрос?

– Мне казалось, что я шла совсем беззвучно к вам с Агатом, но ты не только не вздрогнул, когда я неожиданно задала вопрос, но и знал, кто стоит за спиной.

– А, вот ты о чем, – улыбнулся Призрак. – Я действительно очень хорошо слышу и вижу в темноте. В этом отношении я ближе к Саю, чем к человеку или альву. Но в данном случае все намного проще, но это моя тайна.

– И ты ее мне, конечно, не откроешь, – немного разочарованно подвела итог Виолин.

– Почему же, – удивился Атей. – Конечно, открою, только на ушко, чтобы другие не слышали.

– Ты меня заинтриговал, – подалась вперед любопытная девушка. – Что это за секрет?

– Я, – шепотом, в аккуратное заострённое ушко, начал говорить Призрак, обдавая теплом своего дыхания шею Виолин, отчего «таяние Льдинки» только ускорилось. – Видел твое отражение в глазу Агата.

– А-ха-ха, – серебряным колокольчиком разнесся по поляне смех девушки. – Ты провел меня, Призрак. Но я все равно никому не скажу про это. Тайна должна оставаться тайной.

Поговорив с Виолин еще немного, Атей сделал приглашающий жест к костру, возле которого уже собрались его люди, готовые двинуться в дорогу. Повозки были составлены в походную колонну, кони запряжены, все следы их присутствия на стоянке аккуратно убраны.

– По-моему, все готовы двинуться в путь и ожидают только нас, – сказал Атей, направляясь с девушкой к фургонам.

– Князь, – доложил Хальд, подтверждая слова Призрака. – Обоз готов.

– Так командуй, – пожал плечами парень.

– Только перед тем как мы тронемся, просим принять нашу клятву, Призрак, – напомнил Хальд данное им обещание. – Не дело воинам князя идти с ним как простым наемникам.

– Ты уверен?

– Да, уверен.

– Хорошо, Хальд, – кивнул Призрак. – Готовь все, что нужно.

Особых приготовлений для этого не понадобилось. Будущие воины князя были уже полностью экипированы и всего лишь вышли из общей массы обозников и других разумных, входящих в состав каравана. Подойдя к Атею, они встали в пяти шагах от него и молча замерли, не зная, с чего начать. Для всех из них это было впервые. Решив немного им помочь, Атей негромко, но так, чтобы все слышали, заговорил:

– Воины, друзья! Не ждите от меня, что я дам слова клятвы, которую выучив, вы повторите для меня вслух. Мне это не нужно, как не нужно и вам. Самое главное в принесении клятвы, не какие слова вы скажете, а как вы их скажете. Какой смысл вложите в них. Вот что главное. Ведь слова только словами и останутся. Хотя и без них не обойтись, если честно. Ну что, готовы? – и дождавшись их кивка, сказал: – Тогда начинай, воевода.

Стоящий крайним справа в короткой шеренге, Хальд еще немного помолчал, что-то про себя обдумывая, а потом на одном дыхании, словно текст клятвы у него был давно заготовлен, без тени улыбки, торжественно произнес:

– Я, Хальд Северянин из рода Ледяного Волка, клянусь в верности Атею Призраку, князю Сайшат. Ни словом, ни делом, ни умыслом не предавать своего вождя. Клянусь жить по Правде и славить Честь. И пусть сам Парон будет свидетелем искренности моих слов.

После этого слова клятвы повторили Снори Последыш и Адым Лошадник, не отняв и не добавив в нее ни слова. И когда над поляной снова повисла тишина, заговорил Атей: