– Нашли, гады! – сказал Доминго, передавая мне бинокль.

И действительно, один катер пересек озеро и пристал к западному берегу.

Мы были ближе километра от катеров и видели, как жестикулировал, очевидно, командир. Завели мотор и на втором катере, и он направился к западному берегу. Высадились пять человек с собакой, и она явно взяла наш след. А солнце, казалось, так и повисло в зените.

Солдаты не рискнули подниматься в горы. Катера прошли на наших глазах километра два по водохранилищу и возвратились на электростанцию.

Мы ждали появления карателей, но их не было.

– Скоро обед! Теперь они раньше 16 часов не появятся. Давайте и мы подкрепим свои силы, – предложил Маркес.

Несмотря на опасность, Маркес был в приподнятом настроении.

– Пусть пообедают и идут по свежим следам, чтобы другой раз не ходили! Чтобы я не зря старался, не зря готовил им «гостинцы»! – сказал он, лукаво поглядывая на своих помощников.

– Хотя время еще не наступило, но будем кушать! – сказал Доминго, и все, кроме боевого охранения, приступили к обеду. После него все убрали, замаскировали, а Педро, Маркес, Тихий и другие из консервных банок наделали гранат замедленного действия. Через некоторое время все внезапно услыхали сильный взрыв. Он был настолько силен, что, казалось, поблизости упала и взорвалась авиабомба, как это было в Хаене.

– Луиза! Иди сюда скорее! – звал меня радостно взволнованный Доминго.

Подойдя, я увидела на склоне горы, там, где Маркес устанавливал мину, черно-бурое пятно, а вдоль склона ветерок уносил огромное облако пыли. Справа от пятна, в непосредственной близости от него, лежали останки тех, кто недавно был еще мятежниками, дальше валялись тела других убитых, ползли раненые, а еще дальше, в оцепенении или недоумении, стояли те, кто уцелел.

– Замечательно! Уничтожили, наверное, десятка полтора, – слышала я одобрения, обращенные Маркесу и его помощникам.

– Там еще «гостинцы» остались, но дальше они уже не пойдут, а жалко, – сетовал Маркес.

– Прекрасно! Очень хорошо! – хвалил Доминго.

– Товарищ капитан! Разрешите ликвидировать остальных! – обратился Маркес к Доминго, но тот погрозил ему кулаком.

– Ни одного выстрела! Ничем не обнаруживать своего присутствия! – сурово сказал он.

– Но, смотрите, сзади стоит тот высокий, сухопарый, – заметил Маркес.

– Далековато, гад, стоит, – сказал Доминго.

– Попробовать из ручного? – не унимался Маркес.

– Нет. Не будем выдавать себя из-за этой дылды!

Оставшиеся в живых мятежники залегли, видимо, ожидая нападения.

– Можно полностью уничтожить весь взвод, но те, кто остался на электростанции, могли услышать выстрелы, и через час враг может направить на нас целый батальон, а из Кордовы второй, затем и самолеты, и до наступления темноты нас окружили бы плотным кольцом так, что и ночью не уйти бы восвояси, – толковал Доминго своим командирам, предлагавшим атаковать остатки вражеского взвода после взрыва камнемета.

– Вон, смотрите, они еще ворочаются, – показывал мне Доминго. – Пока разберутся, наступит ночь, а наш и след простынет, – добавил он.

Мятежники, наконец, осмелели и, перестав бояться нападения партизан, оказывали помощь раненым, а двое, видимо, посланные кем-то из командиров, побежали вниз.

– Солнце пошло на закат! – заметил довольный Доминго.

– Хорошо! Очень хорошо! Пора уходить на задание! – сказал Тихий.

– Подождите! Какое тут задание! – сказал Доминго.

– Какое вы нам поставили! Вы отходите на Адамус, а мы пойдем на железную дорогу! И все! – поддержал Маркес Тихого.

– Подождите! – подтвердил свое решение Доминго. – Пока не пришло подкрепление, будем отходить, чтобы врагу не удалось нас обнаружить, – и приказал готовиться к походу.

– Поставьте пару хороших «сюрпризов», чтобы было слышно, когда они придут сюда, и пойдем! – приказал капитан Маркесу.

Минут через десять отряд начал отход на север. И вовремя. Вскоре на водохранилище появились опять оба катера, а еще немного позже над нами на малой высоте пролетели два самолета, но – то ли они нас не заметили, то ли только вели разведку – бомб не бросали и не обстреливали, круто развернулись и уже пролетели немного западнее.

– Не заметили. Возможно, нам их снизу виднее, чем им сверху, – сказал Маркес.

С трудом пробираясь по горам, прошли километра два. Солнце все ниже клонилось к горизонту.

– Отдохнуть! – скомандовал Доминго.

Расположились под деревьями, бросавшими длинные тени.

– Пора! А то потеряем ночь! – сказал капитану рослый Буйтраго, который до того как-то оставался незаметным.

– Ладно! Идите! А послезавтра возвращайтесь южнее Овехо через линию фронта сразу на маяк, – согласился Доминго.

Группы Тихого и Буйтраго, распрощавшись, пошли прямо на запад. Я хорошо знала их, и все они – и Тихий, и Буйтраго – мне были дороги как братья.

– Передайте моей жене! – сказал мне Антонио, вручая пакетик, в котором вместе с письмом явно был заметен алый лесной цветок.

– Обязательно передам! – сказала я.

– А мне некому, да и нечего передавать. Возьмите вот это, здесь 200 с лишним пезет! Раздайте, кому найдете нужным! – сказал пожилой андалузец из группы Буйтраго, сунув мне в руку свой сильно потертый небольшой кошелек.

– А эту записку передайте Эсперансе, – попросил Тихий, неравнодушный к молодой испанке в очках.

Группы ушли. Тяжело стало на душе, как будто что-то потеряла.

– Пошли! – сказал Доминго, когда группы скрылись из виду. – Все будет в порядке. Эти не подведут, – добавил он, видимо заметив, что я загрустила.

И капитан повел своих людей на север, по лесным тропам. Никто нас не преследовал. Самолеты летали теперь уже не над нами. Вечерело, и настроение у всех улучшилось, слышались даже шутки.

Не заметила, как подкрались сумерки. Мы направились к берегу водохранилища.

– А они нас не забывают, – заметил Маркес, показывая на яркий свет прожектора медленно плывшего катера.

– Подождем, когда пойдет назад, на другую сторону! Приготовиться к броску!

Сноровисто стали собирать брезентовую лодку.

Я приготовилась плыть: полевую сумку, верхнюю одежду и пистолет уложила в прорезиненный мешок, надула его и крепко завязала.

Все было готово, чтобы одним махом переправиться на противоположный берег. Уже садились в лодку не умевшие плавать. В это время катер опять развернулся и направился в нашу сторону.

– Быстрее! Быстрее! Лодку в кусты! – и Доминго выругался.