– Ого! Ничего себе мальчик. Да это уже вполне половозрелый член общества.

– Кожа у меня, док, какая-то хреновая стала.

– Сморщенная, что ли?

– Доктор! У меня простатит! – уверенно заявляет молодой человек.

– Да ну? Уже? Вам ведь лет шестнадцать всего? А в чем это, позвольте полюбопытствовать, выражается?

– Начать не могу, доктор!

– О, это плохо, плохо!

– Стоит только посмотреть, уже все кончено.

– А это хорошо, хорошо! А может, вам, голубчик, не смотреть, не разглядывать!

– Что привело вас, молодой человек?

– Да вот, – пытаясь найти подходящее слово, смущается пациент, – вот он и беспокоит, – показывает, кто же именно его беспокоит. – Бля! – он почесал свою бля.

– Не материтесь! – сделал замечание доктор. – С нами женщина, – кивнул он на медсестру, привыкшую за многие годы работы и не к таким выражениям.

– Ну… ну… – вспотел от усилий пациент, не в силах выразить простым русским языком, что его тревожит. – Вот, бля! Не знаю, как и сказать-то! Вот здесь чешется, – ткнул пальцем в ширинку. – Ну-у, – с мольбой посмотрел на врача, ожидая помощи, как ученик подсказки учителя. Тот с безучастным видом инквизитора ожидал продолжения. – Ну-у, как сказать-то, без этого! Прямо не знаю. Ах! Вот, бля, – тихо пробормотал под нос. Медсестра, давясь от смеха, сползла под стол. – Ну… ну… откуда ссышь! – удовлетворенно выдохнул воздух, наконец найдя, по его мнению, подходящее выражение. – Ух! – горделиво улыбнулся он. – Ей-тыть! Бля!

– Что-то не доверяю я вашему профессору, док! У меня витилиго с детства. Ничего не помогает. А он мне говорит: «По росе походи! Утренней». Ничего себе, да! Это за мои же деньги такой совет дает.

– Ого! После кого же это у вас такое развилось?

– Да вы что, доктор? У меня на женщину даже рука не поднимается, не то что еще что-нибудь!

– Вы сами-то сейчас поняли, в чем признались?

– Знаешь, браток, когда поссышь, а все охота и охота. Как будто червяк какой лезет.

– Доктор! У моей жены операция просрачивается! Скорее анализы надо получить.

– Доктор, лучше в попу, чем в задницу!

– Простите, а в чем, собственно, разница?

– Как же, свечи в попу, а уколы-то в задницу!

– Я, доктор, носом чую. Муж изменил. В командировке.

– Ну, у вас и интуиция.

– При чем тут интуиция? Запах появился тухлой рыбы.

– Покажите, молодой человек, что вас беспокоит?

– Да вот херня какая-то выскочила! – не стесняясь стоящей сзади с безучастным видом мамаши, показывает подросток свою херовинку.

– А вам не кажется, батенька, что материться при докторе неприлично, – решил принять участие в воспитательном процессе подрастающего поколения медработник, – не говоря уже о матери? Она же женщина!

– А что я сказал? Что?!

– Мне повторить?

Проститутка.

– Ой, опять заболела? – С жаром: – Конечно, эти мужики вечно свои пальцы суют. Неизвестно, что сначала ими делал, за что держался! А под ногтями грязь!

Диагноз в направлении на консультацию. «Пятно неизвестное науке».

– Да вот, доктор, посмотрите, что-то член стал в конопушку.

– Доктор, вы что-нибудь слышали о манипулировании сознанием через спутник?

– Нет!

– Тогда не будем об этом…

– Не будем! Моя работа вылечить ваши хотюнчики, – быстро сменил тему доктор. – А вы кем работаете?

– Хотел бы в модельном агентстве, – не задумываясь ни на секунду, тут же ответил юноша.

– Вам сначала нужно, – решил посоветовать опытный врач, – как бы это сказать, с психотерапевтом посоветоваться. Да. А что? – пресекая возможные возражения: – Их в Америке больше чем врачей других специальностей, – ни к селу ни к городу почему-то приплел Америку.

– Бесполезно!

– Почему?

– Ходил уже. Он меня к психиатру направляет.

– Правильно! Правильно делает. И я тоже вам сразу хотел это же посоветовать!

Пациент предъявляет жалобы на цветочную болезнь.

– Вот, взгляните, доктор, – потрясывая елдой, приветливо пригласил пациент полюбоваться этим непристойным зрелищем, – если его долго не мыть, то образуется шлюха.

– Зачем же вы над собой такие негигиеничные эксперименты проводите? – брезгливо отодвинулся врач. – Мыться надо. По утрам и вечерам, как говорится, а нечистым что? Правильно, стыд и срам. А не то заскорузнет мудие твое!

– Все равно, ненормально как-то, раньше такого не было, – поделился он своим опытом и с усилием начал полировать навершие своего нефритового стержня. – Вот же она шлюха, – продемонстрировал образование шелушения.

– Так и из камня можно воду выжать, что вы его так терзаете? Идите домой и там тренируйтесь. А то стоит тут, наяривает! Тьфу!

– Доктор! Посмотрите меня, пожалуйста, говорят, у меня давно коррозия шейки матки.

– Чешется прямо до дырки, – демонстрирует свою нежность. – Вот так, аж дырка образуется.

– А, а я-то подумал…

– Меня что-то греет в канале, когда ссышь.

– М-м, а внебрачные связи когда были?

– Какое там. С женой не могу.

Доктор. – Накануне обследования провокацию проводили? Что-нибудь остренькое такое пробовали?

– Да. Огурцы.

– О! С таким аппаратом и еще неженатый? В ваши-то годы?

– А вы мне сами найдите кого-нибудь!

– Кхм. Ну, а чем вы занимаетесь? Работаете ли?

– Бегаю!

– Меня беспокоят выделения после случайного лица.

– Плохо! С женой уже были?

– Нет.

– Вам повезло.

– Просто она уехала.

– Тогда ей повезло. У вас, я гляжу, какая-то непростая болезнь пролетариата.

– Триппер?

– Нет, похоже на хламидиоз, – разглядывает доктор стеклышко с материалом.

– Доктор! А пить-то во время лечения можно?

– Можно. Воду.

– А спать-то можно?

– Спи. Один.

– А совокупляться?

– О?! – удивлен познаниями доктор. – Нет, нельзя.

– А е-ся?

– От-сь от меня!

– Не вертитесь! Стойте прямо ко мне лицом. Грудью. Так. Живот положи. Отпусти, не придерживай.