Она ослепительно улыбнулась.

– А где вы живете? – тупо спросил Картман.

– Улица Фулмарк, 40. Совсем рядом….

– У вас нет документов? – Картман, казалось, обрел под ногами почву, его голос окреп. – Вынужден вас задержать до выяснения обстоятельств. Встаньте и оденьтесь, пожалуйста.

– Ну, пожалуйста, я сейчас принесу документы, не арестовывайте меня, ну, пожалуйста.

– Я вам, говорю, вставайте, – занервничал Картман, непроизвольно трогая автомат.

– Ладно, – вздохнула Агнесса.

Она села на бетоне, поджав ноги, прямо спиной к Картману.

…Солдатик смотрел на нее, глаза у него расширялись от ужаса. Руки онемели, тело остолбенело, язык присох к небу.

А она оглянулась и, быстро натянув майку, ослепительно улыбнулась ему через плечо….

…Из-за поворота вдруг донесся истошный рев, и прямо на них, поднимая клубы желтой пыли, выскочил облезлый джип с маленьким уродцем за рулем. Вцепившись, в толстенную дугу безопасности с разбитыми фарами на ней, не переставая, орал мальчишка. Картман, разинув рот, издал какой-то полувопль-полуписк, глядя на несущегося на него железного монстра.

Не успев притормозить, джип с размаху двинул бампером Картмана в грудь, защищенную мотоброней. Картман с воплем повалился, словно статуя, поверженная варварами. Он даже не успел схватиться за автомат, как Агнесса ловко прицепила сзади к его оружейной сбруе огромный монтажный карабин на стальном тросике.

Хорхе – а это был он – за визжал, тыча обрубками пальцев в лежащего.

– Батарею ему вынь, вынь батарею!!!

Агнесса вскочила, как кошка на грудь Картмана, и занесла над ним вытащенный откуда-то огромный зазубренный штык-нож. Глядя на лезвие, Картман смог только громко икнуть.

Сержант от неожиданности грохнулся на пол кабины своего робота.

– Держись, Картман! – проревел он, и робот, словно в замедленном кино, ухая и вминая размягченный солнцем асфальт, понесся прямо на джип. Сержанта вовсю болтало в кабине – он не был пристегнут, как это полагалось в движении – и от яростного вращения пулеметами толку было мало.

Тем не менее, сержант успевал, что было мочи, орать в рацию:

– Нападение! На третий пост! Мэйдэй! Мэйдей!

И тут пулеметы, навращавшись вдоволь, открыли огонь. Трассы помчались вперед, к лазурному морю, рассекая небо на ровные сектора. Но большей частью – заканчивая свой путь в толстом бетоне стен, что разлетался в пыль, но, все же принимал в свои объятья стаи сестренок-пуль.

…Агнесса быстро поддела ножом утопленную в броне крышку, им же выковыряла небольшую никелированную батарейку, после чего все сигнальные огоньки на мотоброне Картмана погасли, а его руки и ноги с умирающим звуком грохнулись на бетон. Вокруг уже бушевал ураган из пыли и осколков, поднятый пулеметными очередями сержанта.

Агнесса, прикрываясь от осколков и пыли локтем, нырнула в кабину, и подергала примотанный к балке металлический трос. Примотано было на славу. Трико, от страха и возбуждения непрерывно орал, вцепившись в борт, и изредка переводя дыхание.

– Давай! – крикнула Агнесса, рывком сбрасывая мальчишку под сиденье.

Джип рванулся, натянув трос, и, как трактор, потащил за собой безвольное тело Картмана. Картман усердно рыхлил трухлявый бетон, оставляя за собой борозду в густой желтой пыли, и кричал сержанту:

– Не стреляйте-е-е-е! Помогите, сержант, они меня увозят!

Картман цеплялся изо всех сил в асфальт и бетон, но без помощи батарейки от мотоброни было мало толку.

Джип, набрав скорость, промчался мимо растопырившего клешни робота, как футбольный мяч мимо вратаря в пустые ворота, и въехал в переулок.

Сержант, исступленно дергая за рычаги, развернул свою машину и бросился следом.

Но когда он ворвался на улицу, сворачивая манипуляторами балконы второго этажа, то увидел только облако пыли вдали, борозды от тела Картмана, и медленно падающий и повисающий на проводах фонарный столб.

Словно в насмешку над сержантом, автомат, который они так безуспешно терзали с Картманом, вдруг ожил, мигнул, и вывалил откуда-то снизу лоток, в который посыпались раздувающиеся пивные банки.

Сержант, в своем чудовищном механизме медленно подошел к автомату и вытянул из кабины руку.

– Проверяйте срок годности Покупаемой Продукции! – веселым женским голосом сказал Автомат. Раздался чпокающий звук открываемой банки, а следом – вопль сержанта.

И из кабины повалила обильная, густая пена.

5

– Я отвезу беднягу Пино в морг, к этому Торкису. Пусть забальзамирует тело, отправим потом, – сказал Томас, – Я сопровожу его. Распорядитесь о транспорте.

Томас взобрался на броню транспортера. Механик попытался его завести, но под капотом раздавались только странные щелчки.

– Ничего не понимаю, – удрученно утирал потное лицо механик. – Час назад ведь все было нормально…

Он с усилием поднял броневой лист капота и тут же издал удивленный, а следом – негодующий крик.

– Ах ты, тварь! Боже мой… Да их тут две… Три….

В капоте, между тем, было полным-полно крупных темно желтых ящериц, которые увлеченно разбирали двигатель. Одна томно прикрыв глаза, сосала остатки топлива из разорванной трубки топливного шланга, другая искрила трамблером. Две с озабоченным видом отдирали со штатного места распредвал.

Завидев механика, они подняли плоские головы и, помедлив секунду, бросились врассыпную.

– Пшли отсюда! – механик в ярости швырнул ключом в двух ящериц, воровато волокущих стартер, – Они разобрали весь двигатель! Вот проклятие! Что за напасть такая? И откуда они только такие взялись? Как это вообще возможно?! Пресмыкающиеся…

Томас вздохнув, спрыгнул с брони на землю.

– Проверь вторую машину, – приказал он.

Механик заорал, как резаный:

– Санчес! Мигом! Открой капот в своем ведре!

Санчес полез было открывать капот, но в этот момент из – под капота с грохотом вывалился на асфальт весь двигатель целиком – рассыпая болты, гайки, шланги и манжеты.

– Да что же это такое…

В это время взмыленный Коцепус вылетел из временного бункера.

– Нападение на третий пост! Передали по воки-токи! Там стрельба!

– Машины встали! – чуть не плача, воскликнул механик.

– Диверсия!? – зловеще взвыл контрразведчик и потянулся к кобуре.

Томас соображал секунду, потом его рука потянулась к визитной карточке, засунутой за обшлаг.

– Деваться некуда, – усмехнувшись, сказал Томас. – Вызывайте такси по этому телефону…

Известный на всю округу таксист Хенаро валялся в гамаке в тени дома, зевал, слушал музыку и дымил сигарой. Сигара была дешевая и оставляла противный привкус, однако важна была сама наиприятнейшая комбинация из любимой музыки, сигары и безделья. Из ворот возведенного неподалеку блокпоста выглянул солдат.