Замолкаю, предлагая Артуру самому додумать. Поймают меня – всех остальных просто уберут. Некоторых – тех, кто мало знает – посадят, а остальных спишут в утиль.

— Буду искать. Но кое-что я узнал, и Пахана это не касается, — морщится Артур. – Давид вернулся. По Москве без охраны разгуливает, не боится ничего. Что-нибудь предпринять?

Давид… мразь!

Перед глазами снова – будто вчера это было – Марина. Потерянная, в добре разочаровавшаяся. Избитая, напуганная, еле живая… и это все он!

— Я сам с ним поквитаюсь. Номер его дай, — голос пропадает от накатившей, почти забытой ярости, которая до добра меня никогда не доводила.

В детском доме мои вспышки вызывали лишь ответную агрессию со стороны воспитателей, и несколько недель я проводил под препаратами, превращающими меня в овощ. В армии они приводили к сильнейшим дракам, когда не видишь – друг перед тобой, или враг.

А потом появилась Марина, которая, сама того не зная, справилась с живущим во мне безумием. Но Давид жить не должен!

Артур выходит, и через минуту мне приходит сообщение с контактом Давида. Набираю его, не теряя времени:

— Привет, друг!

— Андрей? – в голосе Давида, против моего ожидания, страха нет.

И это странно – разве не он сбежал от меня в Лондон, спрятавшись за спину влиятельного отца с его охраной?

— Рад, что мой голос ты помнишь, — говорю тихо, с наслаждением смакую слова, ведь в голове картина: Давид лежит на земле, а я превращаю его лицо в месиво. – Я тоже не забыл. Ничего не забыл…

— Андрей, — перебивает меня он, — я не хочу воевать. Вернулся – не скрываюсь, готов перед Мариной извиниться за все. Любая компенсация, все, что угодно! Я повзрослел, осознал, что натворил, и больше никогда не причиню вам зла!

— Хочешь извиниться? – радуюсь я. Говорю быстро – в такт быстро бьющемуся сердцу, которое поет. – Давай встретимся! Сегодня! На юге Москвы, склад на проезд Техн…

— Нет. С жизнью я прощаться не намерен. Когда готов будешь к нормальному диалогу – звони.

В трубке раздаются гудки, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы снова не набрать его. Или поехать, найти, и выбить из него все дерьмо. Останавливает лишь осознание, что засекут меня сразу же, и это будет прекрасным поводом меня посадить.

Встаю со стула, намереваясь вернуться домой – к Марине, скучающей по нашему сыну, с которым мы общаемся лишь по видеосвязи. Лишь она сейчас мне поможет – поможет прогнать чудовище, живущее во мне, которое лишь крови желает. И мести.

Вот только, мне кажется, помощь нужна самой Марине – она изменилась. Стала тихой, молчаливой. Смотрит на меня строго, и от этого взгляда сбежать хочется, что я и делаю, уходя в гостевой дом. Но хватает меня от силы на час, а затем я возвращаюсь к ней – и Марина всегда ждет меня.

Иногда я думаю, что она знает про все. И меня знает лучше, чем я сам. А после приходит сомнение – Светлячок просто мучительно скучает по Захару, который каждый день учит новые слова, о которых она узнает от своих родителей. И виноват в этом я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Уже на выходе телефон снова звонит, и номер у меня не определяется.

— Да.

— Андрей, не советую трогать Давида, — говорит механический голос. – Что-то случится с ним – и можешь прощаться со своей молодой женой!

Это кто такой смелый?

— Не советую мне угрожать! Номер узнать – дело пары минут, и ты – шавка – отвечать будешь наравне со своим хозяином – Давидом!

Мне отвечает механический смех – пробирающий своей искусственностью.

— Щенок! – отсмеявшись произносит мой анонимный собеседник. – Смешная угроза – ничего ты мне не сделаешь, хоть и мечтаешь! Решил сам позвонить, и предупредить насчет Давида, раз уж ты так усиленно жаждешь встречи со мной! Кстати, именно Давида тебе и стоит поблагодарить за свое освобождение – это была его идея.

Усиленно ищешь… идея Давида… что?

— Молчишь? – хмыкает Пахан – и это именно он. – Думал, ты будешь более общительным! Надеюсь, ты понимаешь, что свободу от меня получишь лишь тогда, когда я сам решу?

— Был уговор…

— Дыб уговор, условия которого пересмотрены, — перебивает он. – Слишком дорого мне обошлось твое освобождение, и сумма твоего долга увеличилась, так что придется отрабатывать! Это все, о чем ты хотел со мной поговорить?

Марина

— … срок маленький, судя по всему, три недели.

В этот раз новость о беременности не стала для меня ни шоком, ни сюрпризом. Чего-то такого и ожидаешь, если каждую ночь отдаешь себя без остатка любимому человеку.

Сегодня я пришла на осмотр к нефрологу, к которому мне ходить, кажется, до конца жизни. И меня отправили на анализы, которые и показали беременность.

Рада ли я?

Да.

— Марина, надеюсь, вы понимаете, что в этот раз не должно быть никаких стрессов? Аборт исключен, хоть я и понимаю, что вы не собираетесь его делать, — слушаю я наставления, и киваю. – Но вспомните, как вы чувствовали себя в прошлый раз, и поберегите себя! Вот список витаминов, которые вы должны принимать. Питание и диета должны соблюдаться без отклонений, сон – минимум восемь часов. На седьмом месяце вам нужно будет оставить работу, и больше отдыхать. Еще раз повторяю самое главное: никаких стрессов!

Вздыхаю, беру список, и выхожу из кабинета. Со стрессами могут быть сложности, ведь я с Андреем.

— Ну что? – встают со скамьи в больничном коридоре подруги.

Оглядываюсь на свою бандитскую охрану – стоят около автомата с кофе, и стараются слиться с окружающей обстановкой, что у них катастрофически плохо получается. Из рук вон плохо, я бы сказала.

— Я жду ребенка. С почками все в порядке.

— Боже мой, — радуется, или сокрушается Марго.

Я и сама не знаю – радоваться мне, или плакать! Как же я хочу дочку – маленькую принцессу, бесконечно любимую и мной, и Андреем, и старшим братом! Хочу дать своим детям то, чего сама была лишена – спокойное и счастливое детство, добрых, обожающих родителей, безопасность и защиту.