дар передал? Этого бы точно не пропустил. Спонтанные инициации, конечно, встречаются, пусть и редко, но получение дара забыть весьма трудно.

Иван взглянул мне в глаза, словно спрашивая разрешения, можно ли рассказать мертвецу, как реально обстояли дела с его магическим даром. Мне даже не нужно было задействовать ментальные способности, чтобы это понять. Я незаметно кивнул Чумакову, пока старикан-покойник смотрел на моего деда, ожидая продолжения разговора — можно.

Я сразу понял, на какой крючок можно подсечь эту дохлую, но весьма опытную рыбку — сыграть на его страсти к изучению всего магического, и ранее ему абсолютно неизвестное. Да я что угодно был готов поставить на кон, что старикан поведется и забудет обо всем на свете, когда мы ему расскажем, каким способом Ваня получил свой дар.

И, думаю, что желание изучить абсолютно никому неизвестный способ «производства» новых одарённых, позволит нам вить из него веревки. Ибо нет ничего страшнее для настоящего исследователя, чем отсутствие возможности изучить новые достижения в интересующей его области наук. На этот раз — наук магических.

— Так вышло, Вольга Богданович, что дар мне никто не предавал, — четко произнес Чумаков. — Да и у меня и задела-то никакого не было…

— Не понял… — Мутные глаза мертвяка, внутри которых плескались «изумрудные неоновые светлячки», едва не вылезли из глубоких и тёмных глазниц. — Повтори еще раз, ведьмак! — попросил он.

Ну, за этим дело не стало, и Ваня запросто повторил свои слова.

— Так не бывает! — гаркнул старикан, так тряся головой, что с него слетел и парик, и шляпа-треуголка, открыв на всеобщее обозрение лысый череп, обтянутый сухой кожей с жиденькими пучками седых волос. — Дар не плесень — от сырости не появляется! Если бы это было возможно — я бы знал! — тряся головой, нервно тарахтел мертвец. — Никто лучше меня не разбирается в магии! — выдал он, воинственно задрав подбородок, поросший седой щетиной. Вот что-что, а волосы и ногти у мертвяков действительно растут.

— Так отстал ты от жизни, деда! — напомнил я старику про его посмертное состояние. — Почитай триста лет из саркофага носа ни казал, откуда тебе обо всем знать-то? — Решил я немного осадить заносчивого покойника. Лучший он, понимаешь! Да мы таких лучших на…

— Тысячелетиями одарённые пользовались жалкими остатками знаний, доставшихся нам от прежних повелителей земли…

Ух, ты, как старичка-то понесло! А каких это повелителях он сейчас вспомнил?

— Это ты о ком сейчас, деда? О богах, что ли? — решил я уточнить, как бы между делом, этот весьма интересный вопрос.

— Боги не были первыми, кто освоил применение магических сил, — брюзгливо ответил мертвец. — До богов были Первые, именно они создали всё, что мы сейчас называем магическим искусством: руны, заклинания, связки-конструкты…

— Это чудовища типа Матери Змеихи? — без какой-либо задней мысли осведомился я. — Хтонические твари, первыми созданные Творцом? Надо сказать, что первый блин как обычно вышел комом…

— Не называй их так! — неожиданно резко отреагировал Вольга Богданович. — Они не чудовища… И что тебе вообще известно о Великой Матери Змеихе? Её не видели в мире уже несколько тысячелетий!

— Да так… — Неопределенно пожал я плечами. — Довелось недавно встречаться…

— Э-э-э… Ы-ы-ы… А-а-а… — Проскрипел нечто нечленораздельное покойник. — Н-не может быть!

— Дед, ну ты чего? Если я говорю — видел, это значит — видел. Я её не только видел, но и общался — мы вместе сражались против одного её взбунтовавшегося жреца, который её и того… Сражались, можно сказать, плечом к плечу и в одном теле…

— Ы-ы-ы… — вновь просипел старикан, которого мои слова поразили до самой глубины его души.

— Я даже знаю, где она сейчас, — оценив реакцию мёртвого дедули, я решил его добить. — Она в хитрой ловушке, вытащить её из которой у меня не получилось… — Я виновато развёл руками.

— Ты понимаешь, что ты только что сказал, Ромка? — Вольга Богданович наконец-то справился с обуревающими его чувствами. — Что Великая Праматерь всего нашего рода…

— Какая еще праматерь? — непочтительно перебил я старика.

— Как это какая? — Старикан даже внимания на это не обратил. — Она — мать божественного Ящера! А Ящер…

А дальше логическую цепочку я легко мог раскрутить: Ящер — отец могучего чародея Вольги Всеславовича, прародителя всех князей Перовских. Выходит, что мою шуточное предположение о нашем родстве с братишкой Лихоруком — подтвердилось! Он и взаправду оказался моим (если точнее — то моего нынешнего тела), пусть и дальним, но родичем! Ну, и кто бы мог подумать, что злобный дух на деле окажется моим реальным братишкой?

— Где это место? — продолжал возбужденно сыпать вопросами мертвец. — Праматерь нужно сейчас же освободить! — Если бы старикан мог, он уже, наверное, рванул бы в сторону Подмосковья.

— Дудуля! Дед! — Я помахал перед носом мертвеца рукой, возвращая его в реальность. — Охолони, старичок! Это нам с тобой сейчас не по силам!

— Откуда тебе знать? — насупился Вольга Богданович. — Что может понимать простой ведьмак в настоящем магическом искусстве?

— Она сама мне об этом сказала, дед! — выделив интонацией слово «она», немного приврал я. Конечно, ничего такого Морана мне не говорила, но должен же я как-то утихомирить старика. А то он, того и гляди, действительно сорвётся выручать свою змеиную праматерь. А у меня на этот счёт совершенно другие планы. — Или ты сомневаешься в её мудрости? — хитро прищурив один глаз, поинтересовался я у мертвеца.

— И в мыслях этого не было! — Быстро открестился от подобного святотатства Вольга Богданович. — Великомудрая — одно из её прозвищ…

— Вот! Чтобы разрушить её ловушку, не хватит даже наших совместных усилий! Если только подключить к процессу самого Вольгу Вселавовича… — Я нарочно сделал вид, что задумался, а сам одним глазом отслеживал реакцию старика на моё предложение.

— Нет, ничего из этого не выйдет, — огорчённо произнёс старикан, — слишком долго прародитель находится в посмертном состоянии. Для его поднятия, я уже молчу о полноценном воскрешении, у нас не хватит сил… Даже объединённой мощи всего эгрегора не хватит…

— Ну, так за чем же дело стало, дед? — Я сграбастал тщедушного старика в охапку. — Если сил недостает, значит, их надо добыть!

— Мало просто добыть