было двигаться верхом, я брал Чора на спину своего тауро, и мы двигались рысью. Могучий Буян, казалось, даже не замечал добавившихся шестьдесят килограмм веса. Чору ездить верхом не нравилось. Он откровенно тауро побаивался, в седле его укачивало. Неудивительно, что такого ускоренного способа передвижения он не оценил. Но и позволить коротконогому зоргху бежать за нами на своих двоих, я не мог. Пешком бы он нас слишком тормозил.

Минусами старых тоннелей было то, что их успела заселить всевозможная живность. Основными представителями которой являлись всевозможные насекомые. Они роились и при каждом удобном случае начинали нас грызть. Мои улучшения кожи позволяли переносить эти атаки мелких вредителей относительно спокойно. Насекомые-паразиты попросту не прокусывали мою кожу, но изобильно набивались в глаза, рот, нос, уши и ползали по коже в поисках уязвимого места.

Их было настолько много, что я вспомнил про соамово средство от ночницы, которое он мне дал почти сразу после нашего знакомства. Репеллентом от насекомых мы воспользовались сами и защитили наших животных.

Довольно сильное движение воздуха свидетельствовало о том, что здесь есть выходы. Представителей животного мира крупней, чем многочисленные мелкие вредители нам, пока не встречалось, но если верить Чору имелись и такие. Гигантские насекомые и ночные твари водились и здесь. Успокаивало только то, что про Червей и Имаго местные жители ничего не слышали. С кем-кем, а с ними встречаться без соответствующей предварительной подготовки не хотелось бы. Потому как нам придётся драпать.

Все эти байки Чор начал травить, естественно, после того, как наш небольшой отряд углубился в тоннели на несколько десятков километров. Прошли мы их довольно легко, так как пол оказался ровным. Под ногами тихо похрустывали чешуйки чего-то органического, напоминавшие древесную кору.

По пути нам попадались довольно просторные пещеры, служившие перекрёстками практически одинаковых тоннелей. Эти почти идеально круглые пещеры были признаком тоннелей камнеедов. Насколько я понял, при первом посещении подобных тоннелей, пещеры эти служат червям, грызущим камни чем-то вроде лёжек.

В таких «уютных» пещерках мы и останавливались передохнуть, перекусить и размяться. Эти залы имели в диаметре от тридцати до шестидесяти метров, с обязательным водоёмом в центре на дне зала, круглым словно блюдце. Естественно, в этих старых тоннелях никаких камнеедов уже не было.

Мы покинули деревню зоргхов на рассвете. Воздух был довольно влажным, пропитанным запахом затхлой сырости и дыма тлеющих костров. Чор шёл впереди, его низкая и плотная фигура в пончо сливалась с тусклым светом, пробивавшимся через расселины в скалах. Ами ехала следом, её карабин наготове, и вела она себя настороженно, всё ещё не веря ни Чору, в частности, ни зоргхам в целом.

Я замыкал наше шествие, размышляя о том, о сём, поглядывая назад, но скорей для порядка, чем из необходимости. Рядом со мной расслабленно семенил Колчак, то и дело, становясь столбиком и шевеля вибриссами.

Тауро также довольно топали, их тяжёлые копыта глухо отдавались в узком тоннеле. Насколько я понимал животных, они застоялись в деревне и теперь радовались возможности брести и бежать куда угодно, лишь бы не торчать на одном месте. Мы провели в подземном поселении зоргхов четыре древодня, занимаясь в основном тем, что накладывали заклинания исцеления.

В основном этим занималась Ам’Нир’Юн. Её заклинание было ниже рангом, но в большинстве случаев его хватало. Я же занимался более сложными случаями: неправильно сросшимися переломами, тяжёлыми травмами и другими серьёзными болезнями. Пришлось провести даже несколько операций. Сломав одному мальчишке ногу и заново поставив кости на свои места, за ним на операционный стол лёг охотник с неправильно сросшейся ключицей. Было и ещё несколько случаев.

Никогда в той прошлой жизни я бы не взялся за медицину, да ещё и операции. Слишком мало я знал в этой области. Но единственное, что чётко понимал — кроме меня никто этим покалеченным зоргхам не поможет. Не дождались бы они настоящего врача или сколько-нибудь квалифицированного лекаря.

На третий день в нашу с Ами гостевую комнату принесли плоды Медового Дерева. И их… Их было много. Целая гора. Я рассудил, что больше не меньше, и не откладывая в долгий ящик, мы запаковали в Руну деревянного ранга всё, что нам принесли. Получилось четыре Руны в общей сложности. Одну я сразу отдал Ам’Нир’Юн, в качестве благодарности за это совместное приключение. Три других собирался отдать Лис, после возвращения в Небесную Аптеку.

Фонарь Чора бросал жёлтый свет на стены, и я заметил, что они местами покрыты странными узорами — то ли рунами, то ли следами когтей. Воздух был густым, пахнущим плесенью и чем-то кислым. Мы двигались в полной тишине, лишь изредка слышалось капанье воды, да скрежет камня и чешуек под ногами тауро.

— Примерно через час мы подойдём к Грибнице, — негромко сообщил Чор не оборачиваясь. — Мои предки её развели, даже в самые мрачные времена она спасала нас от голода.

— Угу, — кивнул я, не влипая в дальнейшие разговоры.

Ами, бросила на меня взгляд, полный сомнений. Она тоже не доверяла проводнику, хотя сейчас у него вроде бы не было резона предавать нас.

Грибница оказалась огромной пещерой, стены которой были покрыты мясными грибами. Они росли в углублениях, их мясистые шляпки блестели в свете фонарей. Запах был резким, сладковатым, почти вызывающим тошноту. Чор остановился, указав рукой на самый большой нарост.

— Вот она, — сказал он. — Её называют Матерью всех грибов. Она кормила нас веками.

Я не стал расспрашивать. Мясные грибы я уже видел. Эти ничем не отличались от уже знакомых мне, разве что были больше и их тут было много.

— Двигаемся дальше, — я прервал затянувшуюся паузу.

— А как же… — растерянно заговорил наш проводник, — мы что не будем делать запас провизии в путь?

— У нас полно провизии, — спокойно возразил я. — Я не хочу нагружать наших тауро лишним грузом.

— Но вы же Восходящие! — горячо возразил Комач. — Давайте уберём грибы в Руну.

— Это только лишний расход Звёздной Крови, — возразила Ами.

— Но я умею готовить Мясной Гриб тремя сотнями различных способов. Пальчики оближете!

В общем, послушав перепалку Чора и Ам’Нир’Юн, я спрыгнул с тауро и в несколько ударов мечом, отделил от самого большого гриба солидный кус и запаковал в Руну и его. В конце концов, разнообразие пищевого рациона в походе, да и не только в походе благотворно действует на боевой дух.

Мы прошли ещё под сотню километров, когда я заметил неладное.