Часы показывали пять утра.

Сегодня мы с Оттавио летим в те края, где находится деревня под названием Боскву.

Умываясь и приводя себя в порядок – можно было спать еще целый час, но не хочется, – я твердила про себя: «Не забыть артефакт. Только не забыть артефакт». Затем занялась сборами.

Первым делом я выбрала одежду попроще и потеплее – высоко в воздухе может быть прохладно, а я не знаю, как сделана гондола у дирижабля. Вдруг это плетеная открытая корзина. Кроме того, деревушка расположена высоко в горах, и там тоже не лето.

Выбрав длинное пальто с капюшоном, я решила, что под него подойдет любое платье – да хотя бы шерстяное, светло-коричневое. Зачем бросаться в глаза.

Волосы заплела в косу «хвост русалки» – скромно и красиво. И ничего необычного.

Выходя из комнаты при полном параде, с оберегом в легкой сумке и с пальто, перекинутом через руку, я была уверена, что Оттавио только проснулся.

Но он уже ждал меня с завтраком.

– Я подумал, сеньора Бренна… Неумолимая, что вы захотите отправиться пораньше.

– Оттавио, – искренне ответила я. – Ты незаменим! Ты настоящий…

Внезапно мне пришло в голову: а ведь дворецкий тоже часть этого мира. И когда мира не станет – не будет и Оттавио.

Я воззрилась на него. А знает ли он об этом? Раньше, когда миры не достигали столь огромных размеров, как сейчас, креадоры были всегда на виду. Жители имели представление о том, что их город (или страну) охраняет маг. Это было естественно в те времена. Но сейчас… Сейчас о существовании творца часто знает лишь ближайшее окружение.

– Благодарю, сеньора Бренна. Ваш завтрак.

На столе меня ждала картофельная запеканка и чашка восхитительного кофе со сливками. Я поскорее уселась и принялась за дело.

– А ты, Оттавио? Ты ведь летишь со мной и тоже должен позавтракать!

– Не беспокойтесь, сеньора Бренна, я все успел. С вашего позволения только переоденусь – и можем отправляться.

– Конечно.

Я продолжала есть, стараясь не думать о том, что станется с дворецким, когда мир исчезнет.

– Кто же позаботится о хозяине, пока ты будешь сопровождать меня?

– Я еще вчера дал распоряжения Паоле, сеньора Бренна. Она все сделает.

После завтрака я и Оттавио, одетый в замшевую куртку и штаны, заправленные в сапоги, – видимо, нам и правда предстоит померзнуть, я была права, – покинули замок и сели в автомобиль. Дворецкий прихватил большую корзинку для пикника, набитую снедью, – и ведь он прав, на путешествие может уйти целый день. Оттавио занял место за рулем, чтобы не посвящать в наши дела шофера, и мы выехали со двора.

– Оттавио, у тебя есть семья?

– Нет, сеньора Бренна. Я не успел жениться.

Это «не успел» нехорошо кольнуло меня.

– Ты знаешь о том, что…

– О том, что происходит с миром? Да, Неумолимая. Я ведь видел воду. Сеньор Даймонд немного рассказывал мне… ну, вы понимаете. О креадорах.

– Значит, Даймонд делился с тобой.

– Да, сеньора. Такое нелегко держать в себе.

Это уж точно… Особенно если ты совсем один.

Как только мы оказались на дороге, ведущей к причальной мачте, где дожидалось наше транспортное средство, наперерез автомобилю бросилась женщина. Дворецкий резко затормозил, но все же слегка задел ее. Женщина упала.

– Пресвятая Дева, да что же это! – пробормотал Оттавио и выскочил из машины. Я тоже поспешила выйти.

Девушка лежала сбоку от дороги. В пестром платье, с огромными кольцами-серьгами в ушах. Видимых повреждений – следов крови или синяков – на ней не было, а вот глаза были закрыты. Но стоило дворецкому наклониться над ней, как она резко вскочила и оттолкнула его.

– Уберите руки! Я честная девушка!

– Сеньорита, вы в порядке? Я только хотел…

– Совершенно не в порядке! Надо смотреть, куда едешь, а не сбивать людей!

– Но ведь вы сами бросились под машину.

– Я?!

Мой внутренний аналитик с уверенностью определил, что ей девятнадцать лет. Но выглядела девушка старше. Волосы черными волнами падали на высокую грудь, смуглая кожа – не от загара, а природная – оттеняла яркие губы. Темные глаза сверкали гневно из-под густых сросшихся бровей. Эффектная девушка, что и говорить. И хотя она была вся в пыли, но держалась как королева.

– Это ты? – она нацелила палец мне в грудь. – Ты с ним? Он мой!

– Что? – не поняла я.

– Сеньорита, прошу вас. Если с вами все в порядке… – вмешался Оттавио.

– Нет! – топнула ногой красавица. – Не все в порядке. Я хочу говорить с ней! Она заняла мое место!

Кажется, я начинала понимать, к тому же узнала ауру, флер от которой витал в комнате креадора. «Я искал тебя по всем мирам» – ну, Даймонд! А этой… всего девятнадцать лет. Хотя в здешних краях созревают рано.

– Послушай… как тебя?

Необходимо было уладить дело миром и как можно быстрее.

– Ангелика!

Девушка подбоченилась. Да уж, Ангелика! Скорее, в ней было что-то демоническое.

– Если тебе есть что сказать, Ангелика, поехали с нами. Я очень спешу, и задерживать меня тебе невыгодно, уж будь уверена.

Я сказала это как можно тверже. С такими людьми, как эта красотка, только так и можно договориться.

Я не ошиблась: Ангелика насупилась, но, буркнув: «Хорошо!» – полезла в машину, устроившись между мной и Оттавио.

– Ну вот и славно, – проговорил дворецкий, вновь заводя мотор.

– Так что ты хотела сказать? – убийственно спокойным тоном произнесла я, как только мы тронулись.

– Даймондо принадлежит мне! – уверенно заявила наша потерпевшая, скрестив руки на груди, насколько это было возможно сделать в тесноте. – Ты должна уйти!

Она называла его на местный манер – Даймондо.

– А ты хоть знаешь, кто я? – усмехнулась я.

– Я узнала тебя! Ты та женщина. Он танцевал с тобой танго! Но я должна быть с ним, я не отдам его! Я люблю его!

Она говорила быстро, эмоционально, но ни капельки не сомневаясь в себе. Из нее получился бы неплохой творец – если бы она обладала хоть толикой магии. Но чего нет – того нет.

– А он тебя любит, ты спрашивала? – поинтересовалась я, пряча улыбку.

Ревность вдруг куда-то улетучилась, а на смену ей пришло… другое чувство.

– Конечно, любит! – заявила Ангелика. – Он пришел бы ко мне вчера или позвал бы – если бы не ты! Ты во всем виновата!

Доводы ее были просто железными, но голос уже не содержал прежней уверенности. Видимо, в глубине души она сомневалась в чувствах Даймонда к ней.