— Мне-то почему не сказал? — я улыбнулась.

Рассказать кому — не поверят. Замужние женщины благодарят меня продуктами за то, что выдала замуж местную жрицу любви, и мужьям теперь не к кому ходить.

— Не уверен был, что одобришь, — помедлив, признался Ирий. — А денег сейчас в доме действительно мало. Яга откладывать не любит, что платили, то и тратила. Селянки, кстати, чего только не прислали. И мясо, и муку, и крупы, и варенья-соленья.

— Очень даже одобрю, — я плюхнулась на кровать. — Силой ты, я так понимаю, ни у кого продукты не требовал?

— Разумеется, нет. Такие вещи в Лукоморье в благодарность даются — за помощь или защиту, — успокоил меня муж. — Ну что, няньке знак подать?

Я кивнула. Чёрный кот вынырнул в коридор. На столе лежал так и не развязанный узел с блюдом. Я не собиралась показывать спрятанные в нём яблоки никому, кроме няньки царевичей.

Старушка занырнула в комнату минут через десять. Острый пытливый взгляд прошёлся по моему лицу.

— Доброго вечера, — быстрым шёпотом сказала она. — Ну как? Расколдуется Данияр-то завтра?

— Доброго вечера. Расколдуется, — пообещала я. — Ты его и расколдуешь. Можешь даже сегодня это сделать. Дашь царю-батюшке яблоко, как съест — прежним станет. И ещё — варенье вот это в горшочке сегодня с чаем съедите, — я кивнула на кащеевский подарок. — Только ты и царь Данияр, пополам. Не вздумай ничем с царевичами делиться.

— А это чего за чародейская штука? — нянька недоверчиво посмотрела на горшочек.

— Хочешь — сама для начала попробуй, — я улыбнулась. — Посмотришь, что будет. Вон и ложечка к ужину лежит.

Нянька с опаской взяла деревянную расписную ложку. Старуха долго рассматривала варенье, словно ждала от него какого-то знака, потом зачем-то понюхала.

— Знатно пахнет. Это откель такое?

— Пробуй! — я начинала выходить из терпения.

Нянька сунула в рот ложку и замерла, к чему-то прислушиваясь. Я с интересом уставилась на неё. Белые волосы, выглядывавшие из-под платка, на глазах становились русыми, глубокие морщины уменьшались. Фигура приятно округлялась

— Ну, вкусно, — женщина уставила на меня непонимающий взгляд. — А зачем оно?

Я повернула к ней начищенное серебряное блюдо. Жаль, что в комнате нет зеркала, но эффект нянька должна заметить и так. Женщина с изумлением уставилась в блюдо.

— Кащеево это варенье, лет на пятнадцать может омолодить, — сказала я. — Царю скажешь, что и змей, и Кащей через меня это всё передали, а я тебе отдала, потому что в царские невесты не рвусь и вообще домой хочу. Что-нибудь в таком духе.

— А если разгневается от дерзости такой? — нахмурилась нянька.

— После молодильного варенья? Вряд ли разгневается. Да и не может он на мне жениться, — помедлив, добавила я. — Я во время его отбора замуж вышла. Только это секрет, завтра сама всё царю скажу.

— Ох, не проста ты, ведьма, — в голосе няньки прозвучало уважение. — Ну поздравляю, что ли. Совет да любовь! А кто муж-то?

— А это завтра узнаешь. Царь-то третье задание завтра дать собирается?

— Ох уж это третье задание! — поморщилась нянька. — Завтра, да. Слушай-ка, а с царевичами как же быть? С Доброделом да Елисеем?

— С рогами не останутся, — пообещала я. — О них пока не думай, иди лучше царя порадуй.

Своего жениха и его братца пусть Любава расколдует, у неё тоже яблоко есть.

Нянька резво умчалась с яблоком и кащеевым вареньем. Я заглянула в блюдо. Картина из дома транслировалась умилительная: Доклика обмакивал в молоко палец и совал котёнку в приоткрытый рот. Филин-свет, как обычно, дремал на жердочке, чуть приоткрыв глаза и освещая комнату мягким светом. За избушкой неутомимый домовой за день успел выложить целую стену из брёвен.

Ирий появился через несколько минут. Муж принял свой обычный человеческий вид и сделал такой жест, словно запирал дверь.

— Там всё в порядке, — сказал он. — Данияр яблоко съел, рога отвалились, выглядит как прежде. Теперь они с нянькой чай с вареньем пьют да молодость вспоминают. Я заглянул осторожно, царь её руку в своей держит, смотрит умильно. Кащей выдержанное варенье дал, помолодеют оба лет на двадцать. В общем, почти уверен, что они сегодня до чего-то договорятся.

Не знаю, как царь с нянькой, а мы с мужем эту ночь провели в одной постели. И неважно, что она односпальная.

* * *

Василиса начала созывать ведьм на отбор после завтрака. Я поморщилась услышав знакомые выкрики. Ни за что не хотела бы остаться в царском тереме и маршировать по коридорам, следуя инструкциям выживающего из ума старика. Впрочем, помолодевший Данияр вполне может пересмотреть свои взгляды и, в некоторых вопросах, оставить подданных в покое.

На этот раз Ирий в обличии чёрного кота отправился в тронный зал со мной.

— Пора заканчивать это скоморошество, — бормотал он, выходя в коридор.

На троне в знакомой комнате восседал сияющий улыбкой Данияр. Царь скинул лет двадцать, не меньше. Я с удовольствием отметила его тёмные волосы до плеч, белозубую улыбку и блеск в глазах, которого не было у старика-царя. Изрядно помолодевшая нянька выглядывала из-за трона с такой довольной улыбкой, что было ясно — до чего-то они сегодня ночью всё же договорились.

Бородатый Еремей с откровенным удовольствием поглядывал на родителя. А вот старший и младший царевичи хмурили брови: козлиные рога и свиные пятачки никуда не делись. К тому же царь теперь выглядел ненамного старше своего наследника. Я с радостью подумала, что в ближайшие лет двадцать трон Доброделу явно не достанется. Елисей нервно покосился на застывшего рядом со мной чёрного кота, сглотнул и отвёл взгляд.

Кандидатки в невесты выглядели растерянными: увидеть помолодевшего Данияра не ожидала даже Любава.

— Ну, здравы будьте, ведьмы! — звучно провозгласил царь. — Изменения у нас, как видите, неожиданные и очень приятственные. С отбором, правда, неувязка получается, выбрал я себе уж невесту, — он хитро покосился на няньку. — Но чтобы не обидно вам было зря стараться, каждая деньги обещанные получит, а кто отбор выиграет — в два раза больше. Ну как, готовы сынов моих расколдовать?

— Да, царь-батюшка, — хором взвыли четыре ведьмы.

Ну конечно, волшебные яблоки для блюда есть у всех этих притворщиц. У меня тоже старое яблочко осталось, но изводить его на царевичей я не собираюсь.

Ведьмы наперегонки ринулись в комнаты за «забытыми» яблоками. Мы с Ирием остались в тронном зале. Царь, склонив голову, внимательно уставился на меня.

— Благодарствую и за яблочко, и особливо за варенье, и за то, как ты их передала, — после долгой паузы проговорил он.

Я молча поклонилась. Выпрямляясь, мельком оглядела перекошенные лица старшего и младшего царевичей. Наверняка эти двое были бы не прочь полакомиться вареньем Кащея Бессмертного.