Причём, все имели ранения и были сильно измотаны. А им, между прочим, ещё приходилось выполнять роль заряжающего, и производить каждый выстрел. То бишь, дёргать за спусковой механизм.

На соседних позициях, дела обстояли нисколько не лучше. Плюс ко всему, они были заняты борьбой с самолётами немцев, продолжавшими часто пикировать на боевые позиции.

Пока бойцы бегали за новым снарядом, штурмовая группа фашистов вскинулась на ноги. Крепкие сытые фрицы поднялись в полный рост, дружно крикнули: — «Hurra!» — и с невиданной прытью рванулись вперёд. За ними спешили солдаты, что были поплоше или постарше.

Заметив атаку «камрадов», пилоты «лаптёжников» побоялись попасть по своим пехотинцам. Они перестали пикировать на третью батарею зенитчиков и навалились на соседей, что справа и слева.

Фашисты приблизились на расстояние прицельной стрельбы. Они открыли огонь на ходу из винтовок и нескольких ручных пулемётов. Среди сумасшедшей пальбы, была также слышна, трескотня двух или трёх автоматов. Скорее всего, стреляли из «шмайсеров» начальники нападавших команд.

Выпущенные из десятков стволов, пули свистели, словно свинцовые осы. Смертоносные кусочки металла били в плотную землю и поднимали фонтанчики пыли. Они громко стучали по платформам орудий и высекали из них пучки длинных искр.

Наконец, за спиной Якова лязгнул затвор, и новый снаряд оказался в стволе. Послышался пушечный выстрел. Время, невероятно замедлилось. Парень увидел, как боевая болванка врезалась в тело фельдфебеля, бежавшего с пулемётом в руках.

Раздался оглушительный грохот. Взрывная волна превратила фашиста в облако красного месива. Руки и ноги отбросило в разные стороны. Голова в стальной каске упала на землю, и словно мяч для футбола, покатилась по ходу движения.

Сотни раскалённых осколков брызнули в разные стороны. Они летели вперёд, били, кромсали, калечили всех, кто находился вокруг. Убитые штурмовики споткнулись на полном бегу и рухнули в пыль, как гнилые колоды. Живые, завыли от ужасающей боли. Хватаясь за страшные раны, они валились на землю, словно трава под косой.

Фрицы лишились половины отряда. Несмотря на большие потери, они не прервали атаку и продолжали бежать к батарее. Стрельба немного ослабла, но пули, по-прежнему, с визгом буравили воздух. Каждый летящий кусочек металла нёс в себе тяжкую рану, а то и мгновенную смерть.

Оглянувшись назад, Яков увидел, что заряжающий его пушки кинулся за новым снарядом. В ту же секунду, что-то попало в правую голень бойца. Он нелепо взмахнул левой рукой. Потерял равновесие и рухнул ничком.

С ощутимым трудом солдат перевернулся на спину. Отталкиваясь локтями и здоровой ногой от земли, он подполз к штабелю ящиков и упёрся в него мокрой от пота спиной. Стащил с плеча карабин, ловко передёрнул затвор и приготовился к последнему бою в коротенькой жизни.

— «Снарядов больше не будет!» — подумал вдруг Яков: — «Сейчас толпа фрицев окажется рядом. Командир второй батареи увидит, что они уже здесь и прикажет врезать по нам. Чтобы пушки не достались врагам, и они не ударили с фланга в него!»

Не желая безропотно ждать, когда его кто-то убьёт, парень спрыгнул с неудобного кресла наводчика. Отошёл на два шага назад и присел за невысокой станиной орудия. Какая никакая, а всё же защита от пуль стреляющих фрицев.

Выхватив из кобуры пистолет, лейтенант снял оружие с предохранителя и взялся левой рукой за воронёный затвор. Защитная коробка ствола сдвинулась немного назад. С тихим щелчком взвёлся курок.

Плавным движением Яков отпустил тугой механизм. Он тут же вернулся на прежнее место. Тупорылый заряд вошёл в открытый патронник. Теперь можно было стрелять по врагам.

Парень поднял «ТТ» на уровень глаз. Как можно удобнее, он положил правую кисть на спущенное колесо платформы зенитки. Рядом устроил ладонь левой руки. Свободными пальцами он обхватил свой кулак, с зажатой в него рукоятью оружия. Навёл мушку на ближайшего фрица и очень плавно нажал на спусковую скобу.

Послышался выстрел, удивительно тихий в окружающем шуме смертельного боя. Отметив, что попал в того пехотинца, в которого целился, лейтенант стал посылать в нападающих пулю за пулей.

С другой стороны от орудия расположился первый наводчик орудия. Пожилой усатый боец встал на колено левой ноги. Скинул с плеча винтовку под названием «Mauser» и примкнул к ней внушительный штык армии Гитлера.

Данный предмет весьма отличался от четырёхгранных советских штыков, предназначенных для «трёхлинейки» конструктора Мосина. Это был достаточно длинный, широкий, обоюдоострый кинжал.

Мужчина привычно поднял оружие и отправил патрон в длинный ствол. Опёр цевьё на колесо платформы зенитки и, без всяких эмоций, прицелился в бегущих фашистов.

Фашисты стремительно мчались вперёд. Враги очень старались, как можно быстрей, проскочить открытое место. Стреляя на полном ходу, они в полный рост бежали к батарее зениток.

О точном огне не могло быть и речи, но пули свистели так близко и часто, что уберечься от них было почти невозможно.

Оказавшись в неглубоком укрытии, Яков вдруг успокоился, и начал действовать так, словно вновь очутился в тире войскового училища. Дымящиеся гильзы «ТТ» вылетали из выводного окна одна за другой. Тяжёлый затвор дёргался после каждого выстрела, возвращался на прежнее место и вгонял новый заряд в опустевший патронник.

Яков всегда отличался завидною точностью на огневом рубеже. Сейчас лейтенант находился в очень удобной позиции. Бил никуда, не спеша и с упора, и каждый выстрел зенитчика срезал одного врага за другим.

Выпустив все восемь зарядов, парень увидел, что кожух затвора не вернулся назад, как положено. Оголив круглый ствол, он остался в том положении, куда его сдвинуло выстрелом.

Левой рукой парень взял из подсумка запасной магазин. Мгновенно сменил им порожний. Большим пальцем правой руки парень спустил рычажок «затворной задержки». Приготовился к веденью огня. Вскинул оружие на уровень глаз и с ужасом понял, что уже опоздал. Пока он возился с перезарядкой, немцы приблизились к краю окопа.

К счастью зенитчиков, магазины у карабинов и пулемётов врагов уже опустели. Фашисты не имели возможности пополнить запасы патронов. Они это хорошо понимали и удивительно дружно рванулись врукопашную схватку.

Убив высокого немца, бегущего к пушке, Яков сдвинулся в сторону, пропустил мимо мёртвое тело, которое продолжало бежать, и заметил приклад, летящий в лицо. Парень резко отпрянул назад. Грохнулся на спину и выстрелил в противника снизу.

Тяжёлая пуля пробила лобную кость и влетела в череп фашиста. Мозг нападавшего фрица превратился в серое, жидкое месиво. Из носа и рта мертвеца хлынула алая жидкость. Подчиняясь инерции, покойник устремился вперёд, и рухнул на лежащего Якова.

Стараясь уйти из-под тяжёлого трупа, лейтенант дёрнулся в сторону. Опёрся о землю и